Генерал поднялся со своего места:
– Мне жаль сообщать вам, но президент Линкольн умер, застрелен актером Джоном Уилксом Бутом. А новый президент, Эндрю Джонсон, вовсе не так мягок и снисходителен.
Все ахнули.
– Актер убил президента? – произнесла Изабелла.
– Сукин… – Тайлер смолк и уставился на Коултера.
Сабрина без сил опустилась в кресло. Она проиграла. И Коултер проиграл. Она совершенно не разбиралась в политике, но понимала, что президент Линкольн был мудрым человеком. Война превратила всех мужчин в солдат. Но войне конец. Надо возвращаться к мирной жизни, к земле, к семьям. Но теперь… Теперь мужчины, взятые ею в плен, никогда не станут их мужьями. Они перестали быть пленниками сестер Александер, а стали военнопленными. И все по ее вине. Она упросила их остаться и помочь ей и сестрам. Если бы они ушли, то ничего этого не случилось бы. Коултер шагнул вперед:
– Если уж нас будут судить за то, чего мы не совершали, то полагаю, что имею право на очную ставку с обвинителем.
– Вас обвиняет армия США, и я – ее представитель, – ответил генерал.
– Нет. Я настаиваю на очной ставке с Дэйном Бэквортом и Серым Воином. Хочу взглянуть Дэйну в глаза, и пусть он обвинит меня при всех в том, что именно я убил тот конвой. Это мое право.
– Уверяю вас, капитан, я не знаю никакого Дэйна Бэкворта. И ваша просьба абсолютно незаконна, – возразил генерал.
– Вся эта война – сплошное беззаконие, – сказал капитан Холлэнд. – Не вижу причин, почему бы нам не удовлетворить просьбу обвиняемого. В конце концов, лейтенант Литлджон все еще под домашним арестом до выяснения обстоятельств кражи второй зарплаты. Можно пока не вести протокол.
– Хорошо. Лейтенант Гарлэнд, приведите вождя индейцев и Литлджона.
На лице генерала мелькнула улыбка:
– Я смогу помочь вам разъяснить это дело раз и навсегда. Я знаю Дэвида Литлджона лично.
Сабрина не сводила взгляда с генерала, от которого зависело их будущее. И вдруг улыбка на лице генерала погасла, а лицо стало суровым:
– Пройдите вперед, солдат, и представьтесь.
Дзйн огляделся, ощутив напряжение, царившее в комнате. Коултер и парни были чисто выбриты и выглядели обычными горожанами. И все женщины Александер были тут же, очень круглые и все, кажется, беременные.
– Что? – переспросил он, нахмурясь.
– Назовите свое имя, звание, место службы, – повторил генерал.
Сабрина не понимала, почему так изменился тон генерала. Как будто Дэйн стал обвиняемым.
– Меня зовут Литлджон, лейтенант, прислан в форт Коллинз для принятия командования фортом.
– Где вы служили до этого, лейтенант?
– Выполнял секретную миссию на Западе. Более конкретно не имею права отвечать на этот вопрос, сэр.
– Чушь! – загремел генерал. – Вы не Литлджон, и вас не было на Западе. Вы – предатель!
– Не понимаю, генерал. У капитана Холлэнда все мои документы.
– Да, они о назначении Литлджона на этот пост, и их выдал я лично, но не вам. Где Литлджон?
– Об этом, кажется, могу рассказать я, – сказал мужчина у дверей и шагнул вперед.
«Уайли». – Сабрина узнала торговца с фактории. Что, ради всех святых, он тут делает? Не хватало только Летающего Облака и Хэндерсона Брукса, а так здесь собрались уже все их знакомые.
– Кто, к дьяволу, вы такой и как сюда попали? – рявкнул капитан Холлэнд.
– Меня зовут Уайли Смит, а попасть сюда было непросто. Ваш адъютант даже не пожелал передать вам, что я здесь.
За спиной Уайли появилась Люси Холлэнд:
– Он вынужден был прийти со своей просьбой ко мне. Это очень важно. Мне кажется, вы должны выслушать его.
Генерал встал:
– Все шаг назад. Дайте ему место. А теперь слово вам, мистер Смит. Что вы можете сообщить?
– Я владелец фактории Уайли. Когда был убит конвой, в лесочке нашли тело. У убитого не хватало одной фаланги на пальце. Не мог ли это быть лейтенант Литлджон?
– Да, это он, – согласился генерал. – Кто же убил его?
– Поскольку свидетелей не было, не могу сказать точно. Но очевидно, что местность убитому была незнакома, а тот, кто теперь играет его роль, знает ее прекрасно.
– И вы знаете этого человека?
– Да. Он был членом партизанской группы Коултера, несколько месяцев работавшей в Колорадо.
– А откуда вам это известно?
