Итак, он продолжал игру. Она прикусила губу и, сохраняя спокойствие, сказала:
– Послушай, Конрой… Мы здесь одни, так что не будем притворяться, ладно? Ты не намерен жениться на мне, и незачем заниматься этой ерундой.
Конрой зло сжал губы, пальцами впился в плечи девушки и резко бросил, будто щелкнул хлыстом:
– Ты не имеешь ни малейшего представления о том, чего я в действительности хочу. Ты – просто дурочка! А женюсь я или нет, зависит только от тебя самой.
Зеленые глаза Лу смотрели на Вождя вызывающе.
– О да! Твоя жена, естественно, не может не соответствовать высокому положению Вождя. А я и забыла. Вот глупая! Мне же всегда казалось, что браки заключаются только по любви. Но тебя, похоже, это не интересует.
И хотя его пальцы несколько ослабили нажим, взгляд оставался холодным и пронзительным. Конрой снова прорычал:
– Пока ты слушалась, все шло гладко. А твоя обида опять может все испортить.
– По характеру я отнюдь не обидчива, – возразила Лу сердито. – По крайней мере, оставалась такой, пока не встретилась с тобой.
– Пока ты не встретила меня, – заметил он не без колкости, – ты и женщиной-то не была. Однако ты способная ученица и таланты раскрываешь быстро.
Она поняла, что удостоилась комплимента.
– Хорошо, – вздохнув, сказала Лу. – Давай навестим твоих любимых рыб.
– Не сейчас. – Конрой взглянул на часы. – Мне необходимо зайти в контору порта. Встретимся через час и пообедаем в отеле.
Лу посмотрела на него в полном отчаянии.
– А что мне делать целый час в одиночестве? Сидеть на пристани и томиться от безделья?
– Нет, – сказал Вождь недовольно. – Многие здесь теперь тебя знают и, естественно, попытаются познакомиться с тобой. Вот и постарайся убедить их, что интересуешься местными обычаями, или, по крайней мере, хотя бы сделай вид.
Она хотела было возразить, но Конрой уже решительно шагал к невысокому деревянному строению. Луиза постояла, сжимая от злости кулаки, затем, глубоко вздохнув, пошла к пристани, чувствуя полную безысходность. Что означает его последняя фраза? Обвинение в снобизме?
Но ведь ее всегда интересовали люди, одинаково ровно относилась она к разного рода национальным меньшинствам, хотя порой страдала от излишней доверчивости.
На углу главной улицы Луиза нерешительно остановилась, раздумывая, куда направиться дальше. Кафе она не обнаружила. Гостиничный бар встретил ее закрытыми дверями.
Бессмысленно улыбаясь прохожим, Луиза никак не решалась остановить кого-либо из них: все, казалось, спешили по неотложным делам и не намеревались заниматься болтовней. Как же ей завязать знакомство?
И вдруг придумала! Да навестить Бетти, которая живет в домике на склоне холма.
Робко постучав в дверь, Лу услышала знакомый веселый голос:
– Входи, Луиза!
Бетти уже наливала чай в стоящие на столе две кружки, и девушка опять почувствовала, как по спине побежали мурашки.
– Как… как вы узнали, что это я?
– Из сада увидела, что ты поднимаешься сюда по холму. Эти спортивные костюмы, наверное, очень удобные, – продолжала Бетти оглядывая Лу. – А на мою фигуру можно подобрать что-нибудь подобное? – И, не дожидаясь ответа, залилась веселым смехом. – Да уж, ладно, обойдусь джемпером и старой твидовой юбкой.
Она помолчала, потом опять улыбнулась, удовлетворенно кивнув.
– Ты какая-то другая. Изменилась.
– Изменилась? – настороженно спросила Луиза. – И как же?
– Ну… скажем так, стала как бы взрослее. – Бетти понимающе хихикнула. – Ну, ну, не смущайся. Подобный блеск я видела в глазах других девушек не один раз. Они сами об этом не знают, а меня трудно обмануть.
Она пододвинула стул.
– Ну, садись, попей чайку, расскажи, что тебя тревожит.
– А почему… почему вы думаете, что меня что-то беспокоит?
– Ну, нет так нет. А где Конрой?
– В порту, по каким-то делам.
Бетти кивнула.
– А ты воспользовалась случаем, чтобы навестить меня. Что ж, чудесно! – Она открыла видавшую виды табакерку и скрутила папироску.
– Говорят, прошлой ночью ты была на вечере. Понравилось?
