ждала всю жизнь, стоял всего в нескольких шагах от нее – настолько близко, что она могла бы до него дотронуться.
Его скульптурные черты украшали овеянное всеми ветрами лицо – казалось, что он претерпел многое и восторжествовал над бесчисленными испытаниями судьбы. Выражение его лица, теплое, дружелюбное и в то же время настороженное, говорило о том, что он хорошо изучил человеческий род и знал о нем все – и хорошее, и плохое, и мог бы многое порассказать об этом.
Веснушки, рассеянные по его щекам и скулам, и рыжевато-золотистые волосы, ниспадавшие до ворота, смягчали приметы зрелого возраста. Ему можно было дать и тридцать, и сорок, и любой возраст между тридцатью и сорока. Его костюм, хоть и неважно сшитый, не мог скрыть широких плеч и тонкой талии.
Нет, молча отчитывала себя Алиция, надо выразиться пооригинальнее. Можно сказать, что он худощав и кажется одиноким, или стройным и гибким, или таким, что… от него захватывало дух. Алиция незаметно бросила взгляд на Райну, желая проверить, произвел ли рейнджер такое же впечатление и на нее, но обнаружила лишь одно – Райна вышла из комнаты.
Алиция снова обратила взгляд на Террилла Микса. У него были самые удивительные в мире глаза, синие, как сапфиры. Они буквально гипнотизировали.
Его руки тоже заслуживали особого внимания. Они были тонкокостными и гибкими, будто принадлежали пианисту. По спине Алиции побежали мурашки, когда она представила, что он прикасается к ней.
Будет ли Террилл нежным или грубым, застенчивым или дерзким? Да и прикоснется ли он к ней когда- нибудь вообще?
К счастью, Террилл Микс не замечал ее неподобающего леди поведения. Она наклонилась вперед, чтобы лучше расслышать, что Террилл говорит Рио. Должно быть, ее не больше бы пленила беседа Аристотеля с учениками, ведущего диспут у подножия Парфенона.
– Мне совсем не нравится погода в последние дни, Рио. На твоем месте я бы пригнал стада поближе к дому.
– Мы с Патриком давно уже так решили, – ответил Рио. – Последние несколько недель мы только этим и занимались. И мы запасли достаточно сена, если зима будет суровой.
– А вы предвидите какие-то неприятности? – спросила Алиция, обращаясь к Терриллу.
– Ну, не такие, с которыми приходится иметь дело мне, – ответил он. – Но у меня есть пара старых ран, и они всегда ноют, предвещая, что погода изменится к худшему. Иногда они здорово дают о себе знать.
У Алиции буквально подкосились ноги, когда Террилл посмотрел на нее. Погода мало интересовала ее, Алиции хотелось как можно больше услышать о ранах Террилла. При этой мысли сердце ее сжималось.
Хотя она знала, что ей не следует проявлять такой дерзости, Алиция все же не смогла удержаться от вопроса:
– А что это за раны?
– Пару раз в меня стреляли и попадали, мисс Алиция. Это старые пулевые ранения. Но это неподходящая тема разговора для леди.
Как ловко он уклонился от разговора!
– Меня не так-то легко смутить, – ответила Алиция уверенным тоном. – Я никогда не встречала раньше стража закона и не могу представить себе более романтической профессии.
Озадаченный, он посмотрел на нее с неуверенной улыбкой:
– Не думаю, что мою профессию можно назвать романтической, мисс. Как раз наоборот.
– Я имела в виду совсем не такого рода романтику, – объявила она. – Знаете ли вы, что слово «роман» происходит от латинского корня? Оно означает историю, изложенную в стихах. Я просто имела в виду, что вы, вероятно, должны знать множество удивительных историй.
– Я не рассказываю историй. Люди должны полагаться на слово шерифа или рейнджера и верить ему.
И снова он неправильно ее понял. Это только подстегнуло ее довести свою мысль до кристальной ясности.
– Можно сказать, взглянув на вас, что вы человек правдивый. Я никогда не встречала такого реши… такого человека. Никогда прежде не видела, чтобы черты характера были так ясно выражены в человеческом лице. Я просто хотела сказать, что мне интересно было бы послушать рассказы о том, что бывало с вами.
Глаза Террилла округлились. Его щеки залил малиновый румянец, веснушки поблекли.
– Алиция немножко помешана на нашем Западе, – сказал Улисс, приходя на помощь Терриллу. – Пусть ее вопросы тебя не смущают. В ее интересе нет ничего личного. Узнавать все, что возможно, о Техасе – ее хобби.
Улисс не мог впасть в большее заблуждение. Ее интерес был личным и даже очень личным. Ей хотелось бы, чтобы Улисс куда-нибудь ушел и она смогла бы поговорить с Терриллом без помех.
– Это верно, что я помешана на Западе, мистер Микс. Я нахожу Техас совершенно восхитительным. Он меня просто очаровал. Эти просторы, открытое небо и рельеф, холмы и скалы – ничего подобного я не встречала в своей стране. Это вызывает во мне робость и манит одновременно, это прекрасно – все первозданное, мрачное и в то же время буйное и дикое. Это…
Алиции не хватило эпитетов, и она умолкла.
– Я хочу все о нем узнать, прежде чем уеду домой, – закончила Алиция неуверенно.
– А когда это должно произойти, мисс? – спросил Террилл с вежливым интересом, хотя она не осудила бы его строго, если он счел ее одной из восторженных женщин, страдающих неумной болтливостью и отсутствием мозгов.
Однако ее мозги были в порядке, чего нельзя было сказать о состоянии сердца. Оно подпрыгивало у нее
