стараясь уговорить меня разделить его состояние. Он ухаживал за мной с утонченностью медведя, а я была тогда совсем зеленая. Шел день за днем, он сидел напротив меня за стойкой, занимая сразу два стула, и расхваливал меня изо всех сил. «Хейзел, милая, — говорил он, — у тебя круп как у чистокровной кобылы. Вряд ли мне удастся встретить девушку с таким задом».
Она покачала головой.
— И в конце концов мы поженились. Мне было хорошо с ним, хотя были дни, когда мы едва сводили концы с концами. Он делал ставки на что угодно.
В ресторан вошли новые посетители, и Хейзел встала, чтобы обслужить их.
— Не уходи, наездник, — попросила она, взглянув через плечо на меня. — Мне редко приходится говорить на эту тему.
Я понимал ее. Это особый мир — мир скачек. Когда Джед Реймонд вошел в «Дикси пиг» в одиннадцать часов, мы с Хейзел все еще вспоминали прошлые забеги.
— Ты, должно быть, знаешь магическое слово, Чет, — заметил он. — Наша хозяйка обычно не бывает так приветлива с простым народом.
Хейзел приподнялась со стула и игриво шлепнула его по плечу. Джед рухнул на диван.
— Этот парень нравится мне, Джед, — она ткнула в меня большим пальцем. — Где ты нашел его?
— Это он нашел меня. — Ему удалось наконец оправиться от игривого шлепка. — Прекрати свои шуточки, женщина, а то я вызову полицию. — Он подвинулся ко мне поближе. — Посошок на дорожку? — спросил Джед.
— Посошок, — кивнул я. — А потом мне нужно идти. Завтра утром у меня встреча с Роджером Крейгом.
Через двадцать минут я поехал обратно в «Ленивую Сюзанну». Перед глазами у меня стояло, будто в ветровом стекле отражалось, лицо Хейзел. Я уже давно не встречал таких женщин.
Я даже забыл — на некоторое время, — зачем приехал в Гудзон.
Это никуда не годится, спохватился я.
Без пяти восемь я въехал в имение Роджера Крейга по плавно изгибающейся дороге, усыпанной гравием и ведущей прямо к дому. На мне был рабочий комбинезон, который наглядно демонстрировал, что я беден, но честен. Крейг уже стоял во дворе, давая указания юноше-негру, устанавливающему на козлы восьмифутовое сосновое бревно толщиной в полтора фута. Если Крейг приготовил это бревно, чтобы испытать меня, экзамен будет очень легким. Древесина сосны, растущей во Флориде, настолько мягка, что я мог бы перекусить ее зубами. Крейг родился и жил во Флориде и решил, по-видимому, воспользоваться родным деревом.
Я поднял крышку багажника «форда» и достал оттуда ящик с инструментами, веревку. Увидев меня, Крейг приветливо улыбнулся. Я понял, что ему уже сообщили о сделанном мной вкладе и что он поручит мне работу по очистке своего сада, если я не буду слишком уж неуклюжим.
Я затянул вокруг пояса страховочный пояс, надел на ноги монтерские когти, достал из ящика защитные очки и взял топор, что полегче. Такое снаряжение не было нужно, но придавало мне вид настоящего лесоруба.
— Можно приступать, мистер Крейг?
— Если вы готовы, Арнольд.
Я подошел к бревну и проверил, насколько прочно оно закреплено на козлах. После этого встал перед ним, упершись ногами в мягкий грунт. Для соснового бревна не понадобятся сильные удары — тем более я все еще не совсем доверял своей левой руке.
Я начал рубить бревно — легкими уверенными ударами, не поднимая топор выше плеча, обращая внимание не на силу ударов, а на их точность. Острый топор вонзался в мягкую древесину со звоном отлично отточенной стали. Крупные белые щепки летели в стороны. Через полминуты я отошел. Бревно лежало на земле, разрубленное пополам. Чернокожий юноша с уважением смотрел на меня.
— Жаль, что я не встретил вас несколько лет тому назад — мог бы посоревноваться, — произнес Роджер Крейг.
Я чуть не протянул ему топор, но вовремя спохватился. Дать топор человеку, который только что пришел в себя после инфаркта! Я сдвинул на лоб очки.
— Боюсь, мне было бы трудно составить вам конкуренцию, — сказал я. — В городе хорошо знают о ваших способностях. Джед Реймонд рассказывал мне, как вы работали.
— Джед — хороший парень, — улыбнулся Крейг. В его голосе прозвучали нотки, похожие на те, что слышались в голосе Хейзел, когда прошлым вечером она говорила о Джеде. Но улыбка быстро исчезла с его лица. — Мне до смерти надоело быть половиной человека. — И тут же произнес деловым тоном: — Испытание вы выдержали, причем касается это не только моего сада. Вчера я встретил в клубе судью Карберри. Когда кончите у меня, зайдите и нему и договоритесь об условиях. — Он протянул руку, прервав мои слова благодарности.
— Итак, что вы хотите сделать в моем саду?
— Здесь немало работы, — я махнул рукой вокруг. — Мне кажется, нужно подрезать эти кусты и выровнять восковицу, но сначала я хочу управиться с деревьями. Почти все нужно разредить, особенно дубки. Видите засохшие ветки на платане? А с другой стороны дома у вас гибнет два пальметто. Тот, что ближе к нам, придется убрать, но второй, может быть, удастся спасти. В общей сложности два с половиной или три дня работы.
Крейг кивнул.
— Я скажу судье, что вы зайдете к нему через три дня.
— Спасибо, мистер Крейг.
— Когда закончите, загляните ко мне в банк. — Оп вернулся в дом, и через пять минут его машина выехала из ворот.
Я закурил сигарету перед тем, как взяться за работу, и медленно обошел сад, прикидывая, что буду делать сегодня. Один из предков Роджера Крейга, судя по всему, понимал толк в деревьях. В саду росла самая большая магнолия, которую мне приходилось когда-либо видеть — не меньше семидесяти футов в высоту. Рядом росли каштаны, американские лавры и березы. С другой стороны дома я увидел тополя и клены. Там рос даже сапиндус.
Было ясное солнечное утро, воздух был чист и свеж. Итак, все пока удачно. Мне не только удалось закрепиться в Гудзоне, штат Флорида, но и завоевать доверие у его самых уважаемых граждан. Если после такого начала мне не удастся выяснить, кто вывел Банни из игры, винить я должен только себя самого.
Я вскарабкался на дерево и принялся за работу. Почти все утро я занимался тем, что разреживал кроны деревьев, убирал засохшие ветки. При такой работе я никогда не делаю перерыва на обед. Пища — это дополнительный вес, так что я работаю с восьми до четырех без перерыва.
Закончив с небольшими ветками, я приступил к крупным. Прицепив к поясу три разных пилы и прихватив бухту веревки, я снова поднялся вверх и взялся за более тяжелую работу. Я подпиливал ветку, привязывал ее веревкой к стволу дерева и осторожно опускал вниз, чтобы не повредить крышу дома, не поломать кусты и не оставить следов на аккуратно подстриженном газоне.
В заключение я подровнял обрубки, оставшиеся на стволах, и обмазал их садовым варом. Ровно в четыре я закончил работу. Во всем теле я ощущал приятную усталость, да и левая рука в конце концов разработалась и почти не болела. Это был мой первый настоящий рабочий день с того времени, как я начал присматриваться к банку в Окмалги, штат Оклахома. Впрочем, после тщательного изучения я решил отказаться от ограбления этого банка.
Я уложил снаряжение в багажник «форда» и поехал в мотель. При въезде на площадь я остановился перед светофором, и, пока ожидал зеленого света, улицу передо мной поспешно пересек худой рыжеволосый мужчина. Он заметно хромал.
Я повернул на Шестнадцатую улицу. Мне казалось, что я где-то видел этого хромого мужчину. Впрочем, при моей бродячей жизни я мог и ошибиться.
Но тут я вспомнил.
Я видел этого рыжего, когда он подошел, хромая, к моей машине в Мобиле и поднял капот, а я сидел в конторе Мэнни Себастьяна.
