– Ты не имел права так поступать! – закричала девушка. – Не имел права! Хотела ли я вернуть этот дом из-за Чарли и таких же, как он, или из-за того, что моя мама страдала алкоголизмом… или потому, что я наркоманка, у тебя не было никакого права так поступать со мной!
Ее слова болью отзывались в сердце Алексея. Но он должен был выслушать ее, должен был дать ей понять, что раскаивается.
– Ты заставил меня заниматься с тобой сексом! И не смей говорить мне, что секс – это составляющая любых здоровых отношений! То, что ты заставил меня пережить, больше было похоже на порнофильм! Грязную порнуху! И тебе об этом известно! Более того, ты добился того, что я испытывала при этом удовольствие! К чему скрывать? Я не хотела, чтобы все было так! Меньше всего я желала получить от этого удовольствие! – Ив замерла. На ее лице отразилось отвращение. – Но я не могла остановиться! Не могла ничего поделать с собственным телом. Потому что тело создано для того, чтобы испытывать наслаждение. Потому что секс – это наивысшее из удовольствий, данное нам свыше. Но не для того, чтобы разрушить чью-то жизнь, а для того, чтобы наполнить ее. И не говори, что я сумасшедшая. Это не так. Я просто хотела, чтобы все было по-другому. Хотела…
Ив замолчала. Алексей не пошевелился. Кажется, каждое слово давалось ему с трудом.
– Ив… я не могу… изменить… то, что я сделал. Ты и представить себе не можешь, как я ненавижу себя за это, но пойми, позволь мне объяснить кое-что… я… умоляю тебя. Когда я… взял тебя… в ту ночь, я думал… я считал, что ты… не такая… что ты… шлюха…
– Да как ты смеешь?! Как ты мог обвинять меня в том, о чем не имел ни малейшего понятия? Что я такого сделала, отчего ты стал думать обо мне так низко? Как тебе вообще такое могло в голову прийти? До того, как я пришла в твой офис с чеком за Бомонд, между нами не было ничего, кроме одного-единственного поцелуя. Одного поцелуя! Даже девственница могла бы подарить тебе этот поцелуй!
– Я подумал так потому… потому что твой отец предложил мне тебя в тот день, когда мы обедали на его яхте.
– Отец… что?.. – не веря своим ушам, прошептала Ив.
– Он проводил меня в твою каюту. Ты лежала в постели, в одной ночной сорочке… Может быть, ты спала. А может, ждала моего прихода, предварительно договорившись с отцом. Ив, – его голос сорвался, – пойми… вокруг твоего имени всегда ходили слухи. Одни считали, что ты до сих пор девственница, а другие… Они рассказывали, что ты во всем повинуешься отцу… что он выбирает тебе любовников, которые могут быть выгодны ему. Как Пьер Рофле, сын президента банка. Он мог бы помочь отыграть компанию твоего отца. И Пьер был во Франции тогда…
– Ты подумал обо мне такое?!
– Я не знал тебя. Не знал, какая ты. Поэтому… – Алексей помолчал, – я решил проверить это сам. Я сделал тебе то предложение, думая, что ты откажешься. А когда ты согласилась… – (Ив не верила своим ушам.) – Я не собирался заниматься с тобой сексом. Я только хотел проверить тебя. Поэтому я отверг тебя… пытался отправить тебя домой. Но ты не ушла, ведь так? Ты твердо решила выполнить мои условия и получить Бомонд. Ты выиграла, я не устоял. И сделал то, что сделал. И оставил тебя ни с чем. Я знал, что поступил низко. Поверь, я презираю себя за это… Боже, Ив, я думал, что ты… как же я ошибся в тебе!
Повисла тишина. Ив вдруг разозлилась. Она отступила, отошла от него.
– Ты ошибся во мне, да? Бог мой, да как ты смеешь стоять здесь и говорить мне такие слова? Да кто ты такой, чтобы требовать доказательств, правдивы ли слухи обо мне или нет? Как ты мог подумать, что я шлюха, исполняющая приказы отца? Какое право ты имел заставлять меня проходить твой дурацкий тест? – Ив едва не задохнулась от негодования. Она не дала ему сказать ни слова в свою защиту. Набрав в легкие побольше воздуха, девушка продолжала: – Да кто ты вообще такой, чтобы судить любую из женщин? Ты что, святой? Позволь тебе напомнить, что и ты был со мной в постели. И ты сам выбрал этот путь. Никто не заставлял тебя поступать именно так. Так кто ты после этого? Кто ты, Алексей? – Ив снова замолчала, но только чтобы собраться с силами. – Меня от тебя тошнит. Вот ты стоишь здесь и. говоришь мне, как ошибался! Зато я не ошиблась в тебе. Пьер Рофле открыл мне глаза! Женщина, которую ты подцепил в клубе и увел из бара, не жила в отеле. Она проститутка. Пьер рассказал мне. Он сказал, что она предлагала ему свои услуги за наличные. Но тебя это, кажется, не беспокоило, да? Для тебя это вполне нормально. Знаешь что? Я благодарю Бога, что Пьер раскрыл мне глаза. Потому что тогда я поняла, кто ты на самом деле!
Ив задыхалась от ярости. Она не замечала, как лицо Алексея исказилось от боли. Ярость ослепила ее.
– Ты такой же, как и мой отец! Платишь шлюхам и считаешь это совершенно нормальным! Я больше не хочу видеть тебя, слышишь? Не смей больше приближаться ко мне! – Ив в последний раз взглянула на Алексея. – Убирайся, – произнесла она холодно. – Прочь с глаз моих. И из моей жизни.
Его лицо не выражало никаких эмоций. На минуту, Ив показалось, что Алексей хочет что-то сказать, но он промолчал. Долго смотрел на нее, а потом опустил голову, развернулся и пошел прочь.
Ив провожала взглядом его удаляющуюся фигуру. Она дрожала. Тени словно сгущались вокруг нее, пока все ее сознание не окутала темнота.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Шли дни. Ив видела, как они проходят в тепле и свете позднего лета. Но только не для нее. Ее мир, кажется, стал совсем маленьким. И девушка не хотела покидать его.
Время от времени воспоминания о том, «большом», мире вспышками возникали в памяти, причем в самые неожиданные моменты: когда Ив шла вверх по лестнице, читала сказку детям или писала письма.
А еще она вспоминала голос. Его голос, раздающий команды. И руки. Руки, которые путешествовали по ее телу, не зная преград, нарушая все запреты, потому что она, Ив, пребывала в сладкой дреме наслаждения.
Девушка почувствовала, как на лбу снова выступили капельки пота, а к горлу подступила тошнота.
Ив пыталась с этим бороться. Бороться со вспышками воспоминаний. Иногда, когда она старалась изо всех сил, ее сны были более смутными, но все о том же. Труднее всего было снова и снова переживать свое разочарование, что Алексей оказался не таким, каким она мечтала его видеть…
