тоже распахнута, в этом Алла убедилась заранее. Нужно только в нее ухитриться попасть, а там будет проще. Носорог по какой-то причуде никогда не гасил на ночь лампу, стоявшую у него на столе. Никита надеялся, что ее света будет достаточно, чтобы провести прицельный сброс груза.
В этот ночной перелет от окна к окну страху он натерпелся, что называется, выше крыши. Собираясь, совсем упустил из виду летучих мышей, стремительных ночных хищников, вылетавших на охоту, когда на мир опускалась тьма. Ему едва удалось увернуться от кошмарной разинутой пасти с острейшими зубами, а самолет так закрутило воздушными потоками, что чуть не разнесло о стену. Когда наконец справился с управлением, то обнаружил, что находится почти у цели. Сквозь стекло пробивался далекий свет настольной лампы. Никита вытер со лба пот и направил машину в оказавшуюся действительно открытой форточку.
Если бы кто-то и был в кабинете, еле слышное жужжание не привлекло его внимания. Двигатель самолета гудел не громче пчелы. Но обширная комната, показавшаяся Никите просто бескрайней, была пуста. Он специально, не пожалев времени, облетел ее по внутреннему периметру, присматривая место, где сбросить свой груз. И решил, что лучшего места, чем невысокий длинный книжный шкаф, стоявший позади стола, не найти. Не пристраивать же подслушку прямо под носом у Л.М., среди бумаг!
Теперь предстоял, пожалуй, самый сложный этап. Удерживая рукоятку управления одной рукой, другой он принялся перерезать веревки, удерживающие электронную махину на крыле. Крепления лопались одно за другим, и наконец осталось всего одно. Плавно, стараясь не качать машину, Никита зашел с дальнего конца шкафа, держась как можно ближе к верхней его поверхности. Сзади за самолетом поднимался шлейф пыли, которую не убирали здесь, наверное, годами. Почти поравнявшись со столом, он полоснул лезвием по натянутым волокнам, услышал их треск, чуть приподнял нос самолета и тут же почувствовал, как, освободившись от своего груза, машина подпрыгнула вверх. Есть! От напряжения у него подрагивали руки, но он все же сделал еще круг, чтобы убедиться, что все получилось так, как надо. Подслушка лежала у самого края, скрываясь за ажурным выступом резьбы, украшавшей шкаф. Отсюда ей все будет хорошо слышно, чувствительности должно хватить. Лишь бы не обнаружили слишком быстро.
Никите очень хотелось сесть где-нибудь на огромном рабочем столе Л.М., вылезти из кабины и размять затекшее тело. Но он подавил это желание — мало ли кто сюда может войти — и отправился в обратный путь.
Без 'жучка' машина вела себя просто великолепно, так что, когда проклятая летучая мышь вновь возникла из темноты (караулила она, что ли?), Никита совершил такой отчаянный пируэт, что злобное чудовище, промахнувшись, все-таки ляпнулось в стену. Он засмеялся злорадно и полетел к тому окну, из которого в небо бил луч фонаря. Второй фонарик по-прежнему освещал посадочную полосу. Самолету еле удалось затормозить на гладкой поверхности.
Никита зарулил в ангар, выключил двигатель и вылез из кабины. Надо было поговорить с Аллой, а лучше всего в нынешних условиях это можно было сделать только в комнате отдыха. Он нажал кнопку возврата, молча поманил девушку к себе и, обняв ее, опять вернулся в ангар.
— Получилось, получилось! — запрыгала она от восторга, как ребенок. Но тут же успокоилась: — Устал, бедненький! На тебе лица нет.
— Какое уж тут лицо, когда на тебя такая бяка кидается!
— Какая бяка?
— Летучая мышь! Ты окно закрыла? Не ровен час сюда залетит.
Сказал и сам рассмеялся. Надо же, как напуган. Теперь и летучих мышей боится. Переименовать, что ли, 'Мухобой' в 'Летучую кошку'? Хотя нет, та тварь после удара наверняка очухалась уже и полетела дальше охотиться.
Он переоделся, а Алла тем временем, ожидая его рассказа, достала из холодильника бутылку из тех еще, что подарил Вахтанг, какую-то закуску в банках. Беда была в том, что, пока ангар был отключен, холодильник не работал. Так что при переездах ничего скоропортящегося в нем хранить было нельзя. Но и консервов хватило, чтобы соорудить импровизированный ужин.
Алла сгорала от нетерпения, но Никита сначала выпил полагающиеся ему после вылета 'наркомовские', запустил вилку в тушенку и только потом стал рассказывать подробности. Все вышло наилучшим образом. Подслушка, упавшая с небольшой высоты, не повредилась и исправно передавала жужжание 'Мухобоя', пролетевшего затем над ней.
— Я чуть не оглохла от грохота, когда она с самолета свалилась! — рассказала Алла. — Потом тишина, и вдруг — р-р-р! — ты полетел. Жалко, что никого сейчас там нет. А то послушали бы.
Она показала приемник: небольшой аппаратик со встроенным диктофоном. Никита вставил в ухо горошину на проводке. В кабинете Л.М. была тишина.
— А он дома?
— Должен быть, — пожала она плечами. — Если со своей мадам не укатил куда-нибудь.
Новая мадам Носорога Никиту мало волновала. Но Алла была рядом с ним. Сейчас уходить не стоило, а до утра времени еще много. Остаться бы здесь и сидеть в ангаре, слушая, что происходит у Носорога. И пусть его по всему городу ищут! Увы, в реальности это получиться не могло.
Уже почти засыпая, девушка рассказала еще одну деталь, показавшуюся ему поначалу не очень важной. В доме, кроме появления незнакомой дамы, происходили и другие необычные события. В обширных подвальных помещениях устраивали какие-то мастерские: привезли станки, электронные устройства, много посуды для химических опытов. Вход туда теперь постоянно охранялся личными телохранителями Л.М., которые каменно молчали и на все расспросы Аллы отвечать не хотели. А она умела располагать к себе людей.
Никита удивился. Зачем бы Носорогу все эти хлопоты? Наукой решил заняться? Не с его образованием. Одно ясно: зря он ничего делать не будет. Значит, смысл есть. Ну да шут с ним. Со своими проблемами надо разобраться.
Под утро, едва начало рассветать, Никита тихо спустился из окна по веревке. Алле он настрого приказал самостоятельно в ангар не ходить, а спрятать его ненадежнее. В кармане куртки лежал приемник подслушивающего устройства- В комнате остался усилитель мощности, позволявший принимать сигналы из кабинета Л.М., даже находясь в доме Серафима.
К сожалению, осмотреть окрестности не удалось, у Носорога не имелось такого пульта, как у Софьи Сергеевны. Никита понадеялся, что на рассвете охрана, как и везде в мире, крепко спит. И ошибся.
Спрятавшись в окружавших дом кустах, он видел, как Алла втянула веревку и закрыла окно. Ему нужно было дойти до дороги от въездных ворот, пересекавшей весь поселок, а оттуда недалеко и до спасительного зимнего сада. Супруга Серафима обещала не запирать дверь в стеклянную пристройку.
По утрам уже выпадала обильная роса, и Никите было немного зябко. Чтобы согреться, он побежал трусцой между деревьев. У дороги остановился, посмотрел в обе стороны — не едет ли машина. И только собрался выскочить на асфальт, как в затылок ему уперлось что-то твердое. Мужской голос произнес:
— Спокойно! Не пытайся бежать, пуля летит быстрее.
Он замер, как и был, на корточках.
— Теперь руки за голову и медленно садись! — продолжал командовать голос.
Ствол пистолета теперь давил на шею. Ничего не оставалось делать, как выполнить приказ. Куртку тут же проворно ощупала опытная рука, вытащила из внутреннего кармана 'кольт'. Никита дернулся, оружия было жалко. Человек сзади несильно ударил пистолетом.
— Я же сказал — спокойно!
Он наконец показался в поле зрения. Никите стало очень неуютно. Это был один из телохранителей Носорога, тех самых серьезных молодых людей. В спортивном костюме и кроссовках, но с непременной кобурой под мышкой, бодигард держал направленным на пленника небольшой пистолет и с интересом рассматривал трофейный 'кольт'.
— А ты крепкий малый, — сказал он с одобрением. — Нешуточная пушка, не приведи Господь под ее огонь попасть. Ну, рассказывай.
— Что именно?
— К примеру, зачем к Л.М. в дом залезал? На свидание? Бегу я себе неспешно и вижу: этакий Ромео из окна спускается. Угадал?
— Ну, раз ты все так хорошо знаешь, чего же мне рассказывать? — Никите было неудобно сидеть со
