боли и безысходности.
— Вот и все! Все… — прозвучал в глубине подсознания тихий стон, застилая взгляд странной, болезненно — красной пеленой. — Я же знала, давно это знала… Его не вернуть! Не вернуть…
Неожиданно лошадь споткнулась, и Бронвис едва удержалась в седле. Лихорадочно стиснув в горячих вспотевших ладонях кожаный повод, она попыталась прийти в себя.
— Что за дикие мысли? Не вернуть? Кого? Орма? Я просто схожу с ума! Это наваждение! Да, наваждение, что, проникая в душу, лишает рассудка и воли. Но я не поддамся ему! Не смирюсь! — пронеслось в воспаленном мозгу.
Не понимая, что происходит, Бронвис решила, что “голубой цветок” вызывает галлюцинации, жертвой которых она чуть не стала.
— А Орм? — застучало в висках, разгоняя остатки тумана. — Он, наверное, был не в себе, прогоняя меня! Будь он проклят, Гальдор, даже летом порождающий грезы! Но я не позволю разрушить мою любовь! Я узнаю, какие волшебные чары вдруг превратили Орма в чужого, незнакомого мне человека!
Быстро припомнив, в какой стороне скрылся всадник, она устремилась следом ним.
В лесной чаще Орм привязал коня к дереву и пошел пешком. Бронвис сделала то же самое. На опушке, среди ковра свежей зелени, ярко чернело пятно разрыхленной земли. Неровные хлопья белесого пепла покрыли его светло-серой бесформенной грудой. Пепел присыпал и молодую сочную поросль, что окружала взрытую землю, и небольшие кустарники, росшие рядом, и крупные бледно- малиновые цветы. Запах гари, витавший в воздухе, был достаточно сильным.
— И все же он слишком слаб! — на секунду подумала Бронвис. Ей было трудно поверить, что ветер был в силах донести его до двух всадников, вызвав непонятное наваждение.
Бронвис помнила, что однажды была уже здесь, и на месте бесформенной кучи рос толстый дромм в три обхвата, и вечнозеленая крона тогда покрывала поляну, словно прекрасный живой шатер.
Орм, упав на колени, не отрываясь, смотрел на взрытую землю. Потом осторожно протянул руку и поднял горсть серого пепла. Лицо его снова пошло красными пятнами, пальцы дрогнули, но это не было проявлением страха. Ормом владело необычайное возбуждение, он был охвачен какой-то загадочной лихорадкой. Наконец, встав с земли, он отряхнулся и стал озираться вокруг в поисках… Человека? Дикого зверя? Молнии? Бронвис не знала, но могла бы поклясться, что Победителю Бера известно, кто выжег дромм.
Орм простоял на поляне очень долго, но все было тихо: ни звука, ни шороха, ни другого “голубого цветка”. Наконец он как будто немного успокоился и пошел прочь. Бронвис заволновалась. Она понимала, что не успеет вернуться в замок раньше него, потому что Орм снова пустил коня во всю прыть. По дороге, стараясь хотя бы не слишком отстать, Бронвис упорно искала предлог, объяснявший ее отсутствие. Но он не пригодился, так как ей сразу же передали: Орм не искал ее после конной прогулки.
Немного успокоившись, Бронвис прошла к себе. Она верила, что избежит новой ссоры из-за того, что ослушалась Орма. К тому же ей не верилось, что колдовские чары, наивно приписанные “голубому цветку”, сохранят свою силу в стенах замка.
— Я быстро пришла в себя, и Орм тоже одолеет их! — думала Бронвис.
От скачки по жаре ее платье взмокло и отвратительно липло к телу. Запах гари, оставшийся в плотных складках широкой верхней юбки, смешавшись с запахом лошадиного пота, вызывал тошноту.
Бронвис сняла свой наряд для прогулок. К счастью, большая широкая ванна была полна свежей воды, благоухавшей ароматом зеленых лесных трав. (Летом Бронвис не наливала туда духи, предпочитая отвары цветов. Молодая служанка неплохо готовила их.) Погружаясь в прохладную воду, она облегченно вздохнула. Ощущение чистоты и прохлады приятной волной растеклось по усталому телу. (Верховая прогулка, нежданно ставшая гонкой, всерьез утомила.) Приятный запах, лаская ноздри, расслаблял и успокаивал, прогоняя лесные страхи и навевая сладкие грезы. Одной ссорой больше, одной меньше — какая ей разница? Они скоро помирятся, они с Ормом всегда будут вместе. Он скоро войдет сюда и…
Улыбка коснулась губ Бронвис. Ей было нетрудно представить, как Победитель воспримет это зрелище: ее тело в прозрачной зеленоватой воде, благоухающей свежей мятой. Остаться к нему равнодушным мог только глупец! А потом…
Перед глазами возник небольшой местный храм, где вершили обряды. Она в белоснежном атласном платье с отделкой из меха хорошеньких ласок и длинном пурпурном плаще, с диадемой из крупных алмазов и жемчуга… Орм в драгоценной парче и коричневом бархате… Фланн подает им подушечку с кольцами… В свете факелов и свечей промелькнул озлобленный взгляд Хейда… Или Вальгерда?
Бронвис так резко вздрогнула, что вода с шумом выплеснулась на пол. Почему она вспомнила брата? Почему вдруг так испугалась? Бронвис не знала. За время ее жизни с Ормом они очень редко виделись, так как она жила в замке любовника, а Вальгерд в своем, а вернее, в их поместье. Нежданно она ощутила озноб и поняла, что вода в ее ванне стала слишком холодной.
Набросив на плечи шелковое покрывало, Бронвис выбралась из воды. Ее вновь охватила тревога: она очень долго купалась, но Орм не пришел. Не желая поддаваться смятению, Бронвис как можно спокойнее переоделась в домашнее платье, как следует причесалась и даже подкрасилась. Орм не шел! В раздражении хлопнув крышкой шкатулки с красками и румянами, Бронвис встала.
— Довольно, я не желаю ждать! Если Орм не идет, я сама поднимусь к нему!” — решила она и стремительно вышла в коридор, где едва не столкнулась с Фланном. Юноша, как и Бронвис, почти постоянно гостил у Орма.
Недоуменно окинув быстрым взглядом домашний наряд молодой вдовы, он спросил ее:
— Значит, вы действительно не поедете? Почему?
Странный вопрос лишь усилил тревогу в душе:
— А куда же я должна ехать?
— Со всеми, в лес!
— В лес?!
— Да. Возвратившись с прогулки, Орм велел собираться всем вирдам, гостившим в его замке, и даже некоторым из слуг. Я вернулся с середины дороги, поскольку забыл здесь свой амулет. Без него я не езжу в лес.
На минуту Фланн замолчал, а потом вдруг добавил:
— Когда я спросил у Орма, почему вы не едете вместе с ним, он ответил, что Вы не хотите, он же не станет настаивать и принуждать!
“Ложь! Я впервые слышу об этом! Орм не соизволил предупредить меня!” — захотелось воскликнуть Бронвис, но чутье подсказало ей, что не стоит так поступать. Посторонним совсем ни к чему знать о размолвке меж нею и Победителем.
— Я забыла! — прошептала она, испуганно и изумленно раскрыв золотые глаза. — Прилегла ненадолго после прогулки, заснула и, конечно же, все проспала! Неужели Орм мог подумать, что я нарочно так поступила? Он очень обиделся? Фланн, вы не могли бы меня подождать? Мы поедем в лес вместе!
Молодой человек чуть покраснел и восхищенно улыбнулся ей:
— Да, я подожду!
Быстро надев наряд для охоты, Бронвис спустилась вниз. На конюшне у нее было несколько запасных лошадей, переведенных из своего поместья. (После гонки за Ормом конь бы не выдержал новой поездки.) Немедленно оказавшись в седле и как можно беспечнее крикнув юноше: “Догоняйте!”, — Бронвис решительно понеслась вперед, позабыв об усталости. Галоп, взятый с места в карьер, идеально подходил к ее настроению:
— Хватит, игры закончились! Орм пожалеет об этой гнусной выходке! Я никому не позволю так со мной поступать!
Устремившись с друзьями и слугами в лесные заросли, Орм ни минуты не думал, что у него есть соперник, который со своими людьми тоже мчится к сожженному дромму, поскольку увидел прекрасный и странный “цветок”.
Вальгерд бы не понял, что значит голубое “растение” и какую роль оно может сыграть в его жизни, не будь рядом Хлуда. Увидев “цветок” из окна замка, где развлекался с дружками, давно позабывшими родной дом для разгульной жизни под крышей предводителя, Златоглазый удивленно спросил Хлуда: “Это что?” Тот
