здесь лес не годится для скачки, и если он хочет сберечь коня, то придется спешиться.
Привязав свою лошадь к дереву, он пошел дальше и вскоре заметил густые заросли мшаннов. Головки плотного пуха у старых растений напоминали большие округлые валики, крытые темно-фиолетовым бархатом. Более молодые пуховки казались пронзительно-синими, а небольшие мягкие шапки росточков голубели, как небо. (Крестьяне Гальдорхейма ценили эти растения, набивая их пухом матрасы и тюфяки.) Заросли мшаннов предупреждали, что скоро трясина, однако казались вполне безопасны.
Внезапно из темно-коричневых остроконечных листьев взлетела болотная птица и с криком взвилась прямо в небо. На миг зависнув в воздухе, она, взмахнув крыльями, закружила над островком из высоких старых мшаннов, как будто пытаясь понять, кто спугнул ее.
— Кто? Более крупная птица? Зверь, случайно забредший в болото? А может… — мелькнуло в голове Златоглазого. Мшанны вдруг шевельнулись, и Вальгерд заметил что-то светлое. Шкуру? Длинные волосы? Он и сам бы не смог бы ответить, лишь понял, что отступать теперь поздно. Ватага шла следом и, несомненно, видела то же, что и он. Повернув назад, Вальгерд бы снискал себе славу труса и потерял бы всю власть.
Поразмыслив, он вынул из-за пояса острый кинжал и осмотрелся. Неподалеку среди мшаннов стояла группа тонких деревьев, было загадкой, как они выросли на болоте. Подойдя к ним и выбрав молодой гибкий ствол, Вальгерд в пять ударов перерубил его и, стесав ветви, сделал шест.
— Теперь можно идти, не боясь провалиться в Топь! — бросил он спутникам.
О встрече с Рысью он старался не думать, надеясь на талисман и потерю Силы у твари после первого взрыва. Уже пробираясь меж мягких фиолетовых зарослей, Вальгерд отметил, что никто не пошел за ним и подумал, что, встретив Рысь на болоте, он будет в невыгодном положении.
Если за время поисков Нелюдь вернул свою Силу, то Златоглазый погиб. В лесу он смог бы укрыться от “голубого цветка” за стволом толстого дромма или другого дерева, но в болоте, среди мшаннов, он оставался хорошей мишенью. “Даже если оранжевый шар взмоет рядом, мне не уйти. Фиолетовый пух мигом вспыхнет!” — подумал Вальгерд.
Эта мысль чуть не заставила Златоглазого повернуть назад, но внезапно болотные заросли расступились в разные стороны, открывая поляну, покрытую ровным зеленым ковром лесной поросли. В стороне, в полусотне шагов, возвышалась большая высохшая коряга, вершина которой зависла над мягкой лужайкой. И, глядя на почерневший от времени ствол, Вальгерд замер на месте.
На самом верхнем суку, крепко вцепившись в мертвые ветви, сидела юная девушка. Очень короткое платье из грубого полотна не скрывало даже колен, пышные волосы цвета золотой спелой пшеницы были намного длиннее ее необычной одежды. Свободные светлые пряди почти закрывали лицо, не давая ему разглядеть его.
Рука Вальгерда автоматически потянулась к талисману. До этой минуты игрушка, данная Хлудом, мало заботила, но, столкнувшись лицом к лицу с Рысью, он сразу же вспомнил о ней. Рысь не двигалась. Плотно прижавшись к стволу, она не спускала взгляда с пришельца.
— Как будто перепуганный насмерть звереныш, — мелькнуло в голове Златоглазого, и эта мысль придала ему смелости.
Сняв цепочку, он поднял красный камень перед собой, но девушка не шевельнулась. Было похоже, что Рысь боится не талисмана, а человека, который стоял перед ней.
— Вот и прекрасно! — подумал Вальгерд, пробираясь через заросли мшаннов к сухому дереву.
В нем опять пробудился инстинкт охотника. Оказавшись у коряги, он не сомневался, что девушка не сумеет испепелить его, и почти нежно сказал ей:
— Спускайся вниз!
Тех, кто давно знал Вальгерда, такая мягкость пугала хуже самых жестоких выходок, но посторонние покупались на нее. Однако лесная девушка не шевельнулась, лишь крепче прильнула к стволу.
— Я сказал — слазь! — повторил он, уже понимая, что нужно взбираться за ней самому.
“Она знает, что я задумал! — подумал он. — Эти твари читают мысли на расстоянии!” Такая догадка удивила бы вирдов из Гальдорхейма, поскольку легенды молчали об этом, но Златоглазый не сомневался, что прав.
Видя, что звать ее бесполезно, Вальгерд, отбросив ставший ненужным шест, зацепился за ближний сук и подтянулся на нем, что оказалось несложно.
— А нелюди глупы! — усмехнулся он про себя. — Простая крестьянская девка давно бы спрыгнула вниз и сбежала. Было бы много труднее ее выловить между кустов, чем снять с ветки!
Расстояние между ними стремительно сокращалось. Когда он протянул руку, пленница не пыталась вырваться, она просто сжалась в комочек. В ее карих глазах, полных ужаса, заблестели слезы, когда он, намотав на руку длинные пряди, с жестокой усмешкой сказал ей:
— Вот и все!
Пора было спускаться, но Вальгерд вдруг заколебался. В испуганном взгляде девушки не было жуткой мистической синевы.
— Может, эта девчонка — никакая не Рысь, а крестьянка из ближней деревни, забредшая на болото за мшаннами? Хорошо же она опозорит меня перед всеми… — подумал Вальгерд.
Притянув пленницу ближе, он отбросил с ее лица светлые волосы и тут же вздрогнул, едва не сорвавшись вниз.
Дело было не в редкостной красоте. Вальгерд не смог бы сказать, хороша ли добыча, настолько она отличалась от виденных раньше им девушек. Глаза, излучавшие теплый свет, были слишком огромны для длинного узкого личика. Оно было почти лишено живых красок, а бледная кожа как будто светилась. С первого взгляда было заметно, что Выродок и девчонка принадлежат к одной расе, хотя Эрл, если забыть о магической Силе, был больше дикарки похож на обычного человека. (Сказалась кровь отца.) От несомненного сходства Вальгерда передернуло, он теперь не сомневался, что поймал именно Белую Рысь.
Глядя в лицо необычной пленнице, Вальгерд впервые спросил себя, что же с ней делать. Оставить себе, как наложницу?
— С ней поиграешь, а она нарожает тебе кучу нелюдей! — вдруг подумал он, и по спине пробежал холодок. — Отдать на забаву дружкам? Не возьмут! Может, просто убить? Но ведь спросят: “За что?”
— И зачем я связался с ней! — запоздало мелькнуло в голове Златоглазого.
Память вдруг воскресила в памяти казни магов и колдунов. В свое время в Лонгрофте Вальгерд заявлял, что такие зрелища развлекают получше придворных праздников.
На центральной площади возводился дощатый помост со столбом, на который и возводили очередную жертву. Охранники “Службы Магии”, привязав к столбу нелюдя, оглашали обвинение, и на помост поднимался палач. Торжественно вынув Железо Небесных Сфер, он вонзал его в сердце пленника, а потом, высоко подняв поданный факел, спускался вниз и поджигал помост с телом носителя Силы.
— Жаль, что мы не в столице! — подумал он. — Там бы все было намного проще: поймали — и на костер!
В этот миг Златоглазый опять убедился, что девушка может читать его мысли, поскольку девчонка вдруг попыталась выхватить у него из-за пояса острый кинжал. Эта попытка не увенчалась успехом, он просто выбил его, и оружие полетело на поляну. Нежданно зеленая поросль содрогнулась и с тихим урчанием вспухла. На месте удара вверх взвился высокий черный фонтан, обдав грязью сидевших на мертвой коряге.
— Это — живое! — со страхом подумал Вальгерд.
Странная зелень вздувалась, двигалась и противно чмокала, выпуская длинные щупальца и плюясь черной жижей, однако, поняв, что ей не добраться до желанной добычи, затихла, заставив столичного гостя понять, что он видел знаменитую Топь.
— Или пойдешь со мной, или я тебя сброшу вниз, — с тихой угрозой сказал Вальгерд пленнице.
Та кивнула, уже не пытаясь сопротивляться. Должно быть, ужасная гибель в зеленой трясине пугала сильнее неизвестности.
— Если только девчонка не копит силы для рокового удара! — подумал он, но, посмотрев в глаза Рыси, увидел лишь безысходность.
Спустившись с ней с коряги, Вальгерд снял широкий кожаный пояс и крепко связал ей руки. Девушка
