Вероятно, ароматизированное мыло.
– Преступник что-то написал на листке, который лежал на конверте, – пояснил Паркер.
Держа пластинку обеими руками, он поворачивал ее в разные стороны, чтобы текст проступил яснее.
– Пусть кто-нибудь записывает. Первое слово – прописная «М», строчная «е», пропуск. Затем строчные «ркл». Все.
Кейдж записал буквы на листе отрывного блокнота.
– Что это означает?
Паркер уже знал ответ:
– Первое место преступления.
– Точно. Прописная «М» со строчной «е» – «Метро». Станция «Дюпон-серкл», – сказала Лукас.
– Ну, конечно! – воскликнул Харди.
– Тут ниже еще что-то есть. Можете разобрать? – спросил Паркер.
Лукас наклонилась:
– Всего три буквы. Строчные «тел».
– Телефонная компания, телефонная связь? – предположил Кейдж.
– Нет-нет, – возразил Паркер. – Обратите внимание, как расположены эти буквы по отношению к «Ме… ркл». Если он писал в колонку, то «тел» приходится на начало строки. Это…
– Отель, – выпалила Лукас. – Место следующего расстрела.
– Верно.
– Или мотель, – высказался Харди.
– Не думаю, – заметил Паркер. – Стрелку нужно скопление народа. Сегодня вечером все собираются в банкетных залах отелей.
– И он, вероятно, пойдет пешком или поедет в общественном транспорте, – добавила Лукас. – А мотели расположены по окраинам. Полагаться на автомобиль сегодня не стоит из-за пробок.
– Отлично, но в городе сотни две отелей. Как сузить круг поиска? – спросил Кейдж.
– Я бы занялся самыми большими. – Паркер кивнул Лукас: – Вы правы – теми, поблизости от которых есть остановки городского транспорта.
Джерри Бейкер положил на стол «Желтые страницы»:
– Только округ Колумбия?
Паркер подумал:
– Он шантажирует округ, а не Виргинию. Я бы ограничился округом.
– Согласна, – произнесла Лукас. – А также, исходя из расположения букв, отметаем отели, в названии которых слово «отель» на последнем месте, как в «Балтимор-отель». Заодно исключаем дешевые гостиницы и пансионы.
Кейдж и Харди присоединились к Арделлу и Бейкеру. Все склонились над справочником, отыскивая подходящие точки. Через десять минут они располагали списком из двадцати двух отелей.
– Прежде чем посылать туда своих людей, – предложил Паркер, – позвоните и выясните, не празднуют ли там нынче вечером дипломаты или политики. Такие отели можно сбросить со счета.
– Вооруженные телохранители? – подхватила Лукас.
– И Секретная служба в придачу.
Но даже без этих отелей сколько еще остается?
Много. Очень много. Слишком много вариантов ответа.
Глава третья
Ему припудрили лоб, вставили в ухо микронаушник, включили слепящие лампы.
Сквозь яркий свет мэр Джерри Кеннеди едва различал лица в затемненной студии новостей Даблью- пи-эл-ти, расположенной совсем рядом с Дюпон-серкл. Здесь были его жена Клэр, его пресс-секретарь и Уэнделл Джеффриз.
– Три минуты, – объявил режиссер.
Кеннеди отмахнулся от гримерши и поманил к себе Джеффриза:
– ФБР давало о себе знать? Хоть как-нибудь?
– Никак. Ни единым словом.
Кеннеди не мог поверить. Операция шла уже несколько часов, а федералы связались с ним всего раз – был короткий телефонный звонок от какого-то окружного полицейского по имени Харди, который передал просьбу агента Маргарет Лукас обратиться к убийце по телевизору. Эта Лукас, со злостью подумал Кеннеди, даже не удосужилась сама ему позвонить. Судя по голосу Харди, федералы, можно сказать, заклевали полицейского. Тот ничего не знал о ходе расследования, или, что вероятней, ему приказали держать язык за зубами. Мэр попробовал связаться с Лукас, но ему заявили, что та занята и не может взять трубку. Кеннеди был в бешенстве.
– Черт возьми, я хочу сделать что-нибудь помимо этого. – Он махнул рукой в сторону камеры. – Можно подумать, столицы просто не существует, а я сижу и не желаю и пальцем пошевелить.
– Слышали комментарий Даблью-ти-джи-эн? – шепотом спросил Джеффриз.
Слышал. Популярная радиостанция только что прошлась по нему: дескать, Кеннеди и его команда клялись очистить улицы от преступников, а между тем согласились заплатить террористам многомиллионный выкуп.
– Мне придется проплатить заказные передачи, Джерри, другого выхода нет.
Помощник, как всегда, был прав.
– Сделай что нужно, – согласился Кеннеди.
Джеффриз склонился к уху мэра и прошептал, обводя рукой телестудию:
– Помните, если убийца смотрит сейчас телевизор, ваше обращение может поставить точку в этой истории. Может, он соблазнится на деньги, и его схватят. Делу конец, и вы становитесь героем.
Кеннеди не успел ответить – сверху раздался голос:
– Одна минута.
У Копателя новая сумка. Ярко-красная, блестящая, рождественская, на ней щенята с ленточками на шее. Такой сумкой он мог бы гордиться, хотя точно не знает, что это значит – «гордиться». Он много чего точно не знает – с тех пор как год назад пуля пробила ему череп.
Странно как приходят слова. Странно как…
Копатель сидит в удобном кресле в номере мотеля, рядом на столике – стакан воды и пустая картонная плошка из-под супа. Он смотрит телевизор. Рекламу. Что-то мельком возникает на экране, будит странное воспоминание.
Он тогда смотрел рекламу – щенята едят щенячий корм, как щенята на сумке, – и тот, кто ему приказывает, взял Копателя за руку и повел на долгую прогулку. Он сказал ему, что, когда Рут будет одна, Копатель должен разбить зеркало, выбрать осколок подлиннее и всадить ей в шею.
«Ты хочешь сказать»… – произнес Копатель и замолк.
«Я хочу, чтобы ты разбил зеркало, выбрал осколок подлиннее и всадил в шею Рут».
Копатель все сделал, как ему приказали.
Сейчас Копатель сидит в своем номере, держит на коленях сумку со щенятами и смотрит на пустую плошку из-под супа.
По телевизору начинают показывать новую программу. Он вслух читает с экрана:
– «Специальный репортаж». Хм-м. Это…
