– Но от чего отражается свет? – упорствовал Паркер.
– Ха, по-моему, я знаю, – произнес Геллер. – Наш мальчик носит золотое распятие.
– Добавьте эту деталь к описанию стрелка, – приказала Лукас. – И сообщите, что мы подтверждаем: он белый.
Кейдж по рации передал эту информацию Джерри Бейкеру. Затем заверещал сотовый Кейджа. Он выслушал и отключил телефон.
– Звонил мой приятель из Управления гражданской авиации. Мужчина, по описанию похожий на погибшего преступника, заказал вертолет у одной компании в Клинтоне, штат Мэриленд. Назвался Гилбертом Джонсом. Заплатил наличными. Пилот должен был забрать какой-то груз в Фэрфаксе, после чего предстояло лететь еще час, но Джонс не сказал, куда именно. Сегодня, в половине одиннадцатого утра, он должен был дать пилоту точные указания, но так и не позвонил.
– Джонс сообщил ему свой адрес или номер телефона?
Кейдж передернул плечами – мол, сообщить-то он сообщил, но все оказалось липой.
Дверь фургона открылась, и молодой агент доложил:
– Агент Лукас, к вам доктор Эванс.
– Добрый вечер, – сказал доктор Джон Эванс.
В его темных волосах пробивалась седина, он носил аккуратную бородку, у него была приятная улыбка и вместо портфеля – рюкзак. Паркеру он сразу понравился.
– Мы вам очень благодарны, что сумели прийти, – обратилась к нему Лукас. – Это агенты Кейдж и Геллер, там – агент Арделл. Детектив Харди. Моя фамилия Лукас. А вот Паркер Кинкейд, эксперт по документам, в свое время служил в Бюро. Здесь он неофициально, – добавила она, – и мы будем благодарны, если вы не станете упоминать о его участии.
– Понятно, – ответил Эванс. – Что тут происходит?
Он сел, и Кейдж коротко рассказал ему о расстрелах, гибели шантажиста и убийце.
– Стало быть, вы пытаетесь вычислить, где его напарник нанесет очередной удар.
– Вот именно, – согласилась Лукас. – И здесь нам нужна помощь.
– Вам доводилось слышать о Копателе? – спросил Паркер.
– Я навел кое-какие справки. В пятидесятых годах в Калифорнии жил мужчина по прозвищу Гробокопатель. Его убили в тюрьме. В Скотсдейле орудовала банда мотоциклистов, называвших себя Гробокопателями, но она распалась в середине семидесятых. Единственное лицо, известное под таким прозвищем, был англичанин Джон Барнстол, живший в тридцатые годы. Он был аристократ – виконт или вроде того. Убил жену, детей и двух или трех фермеров. Проделал под домом сеть подземных ходов, где держал тела своих жертв. Из-за этих ходов газеты и прозвали его Копателем.
– Возможно ли, – спросила Лукас, – что шантажист или Копатель знали об этом Барнстоле?
– В настоящий момент я не берусь ответить, нужна дополнительная информация.
– С нами связался один журналист, – сказала Лукас. – Он убежден, что расстрелы людей укладываются в схему аналогичных преступлений, совершенных в Бостоне, нью-йоркском пригороде Уайт- Плейнсе и Филадельфии. Везде одно и то же – грабеж или вымогательство плюс отвлекающие внимание полиции убийства.
– В таком случае не похоже, что это как-то связано с Барнстолом, – заметил Эванс.
Лукас разочарованно покачала головой:
– Я-то надеялась, что прозвище «Копатель» что-то значит. Думала, оно может стать «ключом».
– Оно еще может им стать. Я буду только рад побыть с вами, подождать, не поступит ли новая информация. Мне еще не приходилось составлять психологический портрет трупа.
Эванс открыл рюкзак, вытащил большой металлический термос, отвинтил крышку-стакан и налил в нее черного кофе.
– Я кофеман, – сказал он с улыбкой. – Боюсь, психологу не следовало бы признаваться в таком грехе. Налить кому-нибудь?
Все отказались, и Эванс убрал термос. Затем он по сотовому сообщил жене, что задержится допоздна. Это напомнило Паркеру о Ктошах, он извлек свой сотовый и позвонил домой.
– Слушаю, – ответила миссис Кавано.
– Это я, – сказал Паркер. – Держите оборону?
– Они меня по миру пустят. Все эти деньги – из «Звездных войн», я в них путаюсь. Они нарочно меня дурачат.
– Как Робби? Все еще переживает?
Она понизила голос:
– Несколько раз куксился, но мы не дали ему унывать. Мечтает о том, чтобы вы возвратились к полуночи.
– Постараюсь, – ответил Паркер и отключил телефон.
Кейдж слышал разговор.
– Твой малыш? Как он?
– С ним все в порядке, – вздохнул Паркер. – Просто у него, понимаешь, плохие воспоминания о том, что случилось несколько лет тому назад.
Доктор Эванс вопросительно поднял бровь.
– Когда я еще служил в ФБР, к нам в дом влез преступник. – Паркер заметил, что Лукас тоже прислушивается. – Слышали о Лодочнике?
– Помнится, газеты писали, – ответил Эванс.
– Он был серийным убийцей. Похищал женщин, насиловал, убивал, а тела оставлял в катерах и шлюпках. Наконец мне удалось вычислить его по образцу почерка. Его арестовали, ему вынесли приговор, но по дороге в тюрьму он сбежал. Как-то раз около полуночи Робби закричал. Я поспешил в его комнату и увидел, что Лодочник пытается влезть в окно.
Даже теперь, спустя несколько лет, у Паркера оборвалось сердце при воспоминании не только о лице за стеклом, но и о всепоглощающем ужасе, который испытал его сын. И о пяти минутах – они показались ему часами – когда, спрятав детей в комнате прислуги, он прислушивался к тому, как Лодочник крадется по дому. В конце концов ему пришлось взять служебный револьвер и выйти в коридор.
До Паркера дошло, что Эванс внимательно за ним наблюдает, изучает его.
– И вы его застрелили? – спросил психиатр.
– Да.
Револьвер очень громко стреляет! Эта мысль вертелась у него в голове, когда он нажимал на спуск, зная, что грохот выстрелов еще сильней напугает детей.
Паркера тревожило, как бы у Робби не развился посттравматический стресс, и он показал мальчика специалисту. Врач, однако, успокоил его: мальчик еще очень маленький и скоро оправится от шока.
– Это случилось в канун Рождества, – добавил Паркер, – и в эту пору года он вспоминает о Лодочнике чаще, чем в любое другое время. Он, конечно, оправился, но…
– У меня тоже есть дети, – сказал Эванс и посмотрел на Лукас. – А у вас?
– Нет, – ответила та. – Я не замужем.
– Дети словно бы отнимают у тебя какую-то часть разума, – сказал ей Эванс. – Ты все время переживаешь – вдруг они чем-то расстроены, им грустно, они чувствуют себя потерянными.
– Вот как? – смущенно спросила она.
Тут из факса вылезло сообщение, Харди прочитал его.
– Из службы лицензирования строительства. Список участков застройки и сноса в Грейвзэнде.
Геллер вывел на монитор карту района и отмечал участки по мере того, как Харди их называл. Лукас вызвала Джерри Бейкера и приказала направить группы во все эти места.
Через десять минут в динамике громкоговорящей связи пункта раздался голос Бейкера:
– Одна из групп обнаружила магазин, торгующий бумагой и ручками, отвечающими вашему описанию. Отдельные пачки бумаги выцвели на солнце.
– То самое… – прошептал Паркер.
Поступил новый звонок. Его приняла Лукас и потом сообщила, что звонили из компьютерного отдела ФБР.
