– Но как же ты устроишься, Джейни? На что ты будешь жить?
– Я прекрасно устроюсь, глупышка. Вспомни только, что у меня было, когда я пришла сюда. А теперь средства, оставленные твоим отцом, ежегодно приносят мне сто фунтов, и я научилась выполнять разную работу, так что беспокоиться не о чем.
– Куда ты поедешь?
– О, с этим все уже решено. Знаешь маленький коттедж по дороге к ферме Стэффорда?
– Тот, в котором жил отец Тома Стэффорда?
– Да. С тех пор, как он умер в прошлом году, дом пустует. Там всего две комнаты, одна наверху, другая внизу, и кухня, но мне этого вполне достаточно. Утром я ездила к мистеру Стэффорду и договорилась, что сниму коттедж за два шиллинга в неделю. – Я сжала ее руку. – Если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, милая Элинор, просто пошли за мной. Я приду, и никто и ничто меня не остановит.
Она прижала мою руку к щеке и тихо рассмеялась странным смехом.
– Моя неистовая Джейни, которая разбила нос Большой Алисе потому, что та сказала плохое про ее друга Мистера. Помнишь, ты рассказала мне об этом в первый день?
Я кивнула.
– Я думала, что из-за этого ты не захочешь меня оставить.
– Да я скорей выбросила бы золото, Джейни. Такую дружбу не купишь. Я могла только заслужить ее, как заслужил Мистер.
Отпустив ее руку, я потянулась к своей цепочке под платьем.
– Помнишь его подарок мне, Элинор? Серебряный медальон с золотой звездой и стихами на хинди.
Только что я видела проснувшуюся было прежнюю Элинор, но вот все ее оживление снова исчезло, как будто кто-то одним глотком выпил все ее силы.
– Да, дорогая, я что-то такое припоминаю, – вяло ответила она, потирая висок. – О чем эти стихи? Меня теперь часто подводит память.
Я уже держала медальон в руках. Глядя на него, я прочла перевод, навсегда оставшийся у меня в памяти.
Я взяла руку Элинор и вложила в нее медальон с цепочкой.
– Пожалуйста, носи его иногда ради меня, – прошептала я.
– О Джейни…
Отворилась дверь и вошел Вернон Куэйл.
– Доброе утро, дорогая. Доброе утро, Джейни. Я вижу, вы собрались уезжать.
– Доброе утро, – я ограничилась этими словами, ибо не собиралась прощаться с Элинор в его присутствии.
К моему разочарованию, он закрыл дверь и направился к нам. Элинор не шевелилась. Рука ее по- прежнему сжимала медальон со свисавшей цепочкой. Вернон Куэйл остановился, его серебристые брови слегка поднялись.
– Что это такое, Элинор?
Я ответила за нее:
– Это всего лишь небольшой подарок от меня, мистер Куэйл.
– Можно мне взглянуть?
Протянув руку, он взял медальон с ладони Элинор, и я заметила, что черты его мертвенно-бледного лица слегка исказились, и он едва слышно ахнул. Казалось, он вот-вот швырнет медальон на землю, но этого, однако, не случилось. Он положил медальон на стол и уставился на него, потирая руки так, будто пытался смыть с них прикосновение к медальону.
Никогда на моей памяти он не обнаруживал свои эмоции столь откровенно, хотя какого рода чувства он испытывал, я понять не могла. Губы его сжались, глаза сузились. Он прекратил потирать руки и опустил их вниз, погрузившись в какую-то странную неподвижность, заставившую меня вспомнить Рильда, когда я последний раз стояла перед ним в Галдонге, и он предсказывал мое будущее.
Внезапно из горла Вернона Куэйла донеслись какие-то неприятные звуки, словно у него с равными промежутками резко перехватывало дыхание. Лишь спустя несколько секунд я с содроганием поняла, что он смеется. Когда его отвратительный смех прекратился, с лица Куэйла исчезло напряжение, расслабилась и его фигура. Не сводя глаз с медальона, он спросил:
– Откуда взялась эта вещь?
Я ответила:
– Мне ее дал друг.
– А до этого?
– Я знаю только, что ему ее тоже дал друг.
– Н-да-а… – протянул Вернон Куэйл, склонив голову набок. – Да, действительно, очень мощный талисман. Когда вам понадобится найти какого-нибудь потерявшегося человека, можете прийти ко мне с этим медальоном.
