– За что обычно любят. За силу, за смелость, за красоту, за острый ум, за дерзкий взгляд, за веселый нрав, за хорошее наследство, за модную одежду... между прочим, с тебя сейчас свалится платье.
Маддалена попробовала посмотреть на свою спину, повернулась на месте, пошарила руками, пытаясь найти ослабевшие шнурки. Май был уже внизу. Он отвел ее пальцы и взялся за шнуровку сам. Маддалена судорожно выдохнула воздух – не оттого, что он затянул слишком сильно, а оттого, что одновременно с тем поцеловал ее в шею. Раздевать ее Май не собирался. Наоборот, он ее одевал. Несколько медленнее, чем это получалось бы у горничной, но лишь потому, что Маддалена сама ему мешала. Едва со шнуровкой было покончено, Май развернул Маддалену лицом к себе, приподнял и посадил на обеденный стол, она обхватила Мая ногами. И тут случилась неприятность.
В комнате наклонился пол.
Дом заскрипел, сверху посыпалась сухие мелкие опилки, попадала с верстака и разлетелась вдребезги алхимическая посуда. Стол поехал в угол, Маддалена взвизгнула и вцепилась Маю в ворот рубашки так, что затрещала ткань. Дом качнулся обратно и принял прежнее положение. Колдунья тут же начала деятельно высвобождаться. Май вынужден был ее отпустить. Окажись сейчас перед ним виновный, Май съездил бы по морде любого ранга чародею, не задумываясь о последствиях.
О том, чтоб продолжить начатое, не могло быть и речи. На ходу одергивая юбки, Маддалена бросилась к лестнице в зеркальную мастерскую. Вбежала на три ступеньки, остановилась и беспомощно оглянулась на Мая.
– А ведь мне туда нельзя, – сказала она. – Там соглядатаи цеха.
– Что это было? – сглотнув комок в горле, спросил Май и оглядел потолок. Он готов был ждать очередного подвоха.
– Кто-то сдвинул гору. Или пробовал Силу. Или проверял, дома ли Мастер. А Мастера нет.
– И зачем это было нужно?
Маддалена сложила ладони лодочкой и прижала к губам. Думала она почти минуту.
– Не могу сказать точно, – произнесла наконец она, – но мне кажется, границу будут рушить сегодня. Юма надо как-то предупредить. Мне необходим стеклянный шар из его мастерской. Но я не могу идти туда сама. Я не люблю отражаться в магических предметах. У них очень цепкая память.
– Я тоже... не люблю, – попробовал отказаться Май.
Маддалена скорчила капризную гримаску.
– У меня плохие отношения с цехом. И я не хочу лишиться магической Силы насовсем. Я уже поняла, как много потеряла по собственной глупости. Ты не мог бы... оказать услугу?
Май смотрел ей в глаза. А потом она скажет: «Он выполнял все мои просьбы... Дурак». Май кивнул.
– Хорошо, – сказал он, – я схожу за шаром.
Маддалена установила шар сначала на столе, потом перенесла его на лавку, потом на верстак. Долго оглядывала обстановку вокруг, все-таки покачала головой и со словами:
– Нет, не получится, – отнесла шар на подоконник.
Май гадал, что за место она ищет и каким требованиям оно должно удовлетворять.
Наконец Маддалена поманила Мая пальцем.
– Сделаем так, – объявила она. – Я спрячусь, а колдовать будешь ты.
Май вытаращил глаза.
– Чего? – сказал он.
– Того. – Взяв под локоть, колдунья повернула Мая к шару лицом. – Все просто. Это стеклянный шар. Ты видишь в нем того, с кем говоришь, но и тот, к кому ты обращаешься, может тебя видеть. Я спрячусь.
При этих словах она стала Маю за спину, и он почувствовал ее теплые пальцы у себя в волосах на затылке.
– Не отворачивайся, – предупредила его колдунья. – Собери внимание. Ты позовешь Юма. Если Юм один, я выйду и побеседую с ним сама. Если ему устроили дружескую встречу или допрос – подскажу, что говорить. Понятно?
– Нет, – сказал Май.
– Что именно – нет?
– За кого меня примут цеховые мастера, когда увидят?
– За ученика Юма. За гостя. Не важно. Начнем. Возьми шар в ладони и позови.
Май послушался и осторожно тронул гладкое стекло руками. От тонких пальчиков колдуньи, запущенных в его волосы, вдоль спины пробежала горячая волна. Это была тысячная доля ее Силы, не толчок, не давление – почти ласка, и все равно у Мая захватило дух. Будто он оказался на краю бездонной пропасти. Он понял сейчас, что Маддалена Беган из Обежа – это как бы два существа: милая девочка и заключенная в ней Сила. Но какова должна быть воля этой милой девочки, чтобы удерживать в подчинении безграничный и почти что всемогущий океан, он побоялся даже предположить.
Сила текла сквозь Мая. Стеклянный шар запотел изнутри. Май кое-как собрал жалкие остатки собственной воли и внимания и мысленно представил себе хозяина шара. Сразу же поверхность стекла прояснилась. Май увидел окно с видом на крыши большого города, пасмурное небо над этими крышами, голубей на карнизах и водосточных желобах. Под окном статуя епископа указывала позеленевшей от времени рукой направление к морю.
Юрген Юм сидел в каморке на чердаке высокого, выше других строений в городе, здания и, пригорюнясь, смотрел в это самое окно на голову бронзового служителя церкви, по двурогой митре которого прыгала ворона.
Май почувствовал себя рядом с Юмом настолько реально, что всего лишь сдержанно кашлянул, чтобы обратить на себя внимание колдуна. Юм вздрогнул и беспокойно оглянулся.
– Кто здесь? – спросил он.
– Ваши случайные гости, – ответил Май.
Юрген Юм закрыл глаза ладонью и сразу поднял голову – узнал.
– Я очень прошу вас не покидать перевал, – быстро сказал он. – Я временно не могу уйти отсюда, но к ночи соберется Мастерский Совет, и я все улажу. Дела таковы, что неприятности может нажить целый мир, а вовсе не я один...
– Уже, – сказала из-за спины Мая Маддалена. – Кто-то только что пробовал подвинуть границу.
Колдун прижал другую ладонь к щеке.
– На меня наложен запрет, я не могу вернуться.
– Зовите на помощь цех, – потребовала колдунья, выглядывая из-за локтя Мая.
– Как?! – воскликнул Юм. – Мои охранные заклятия ты сама и разбила. А я связан с цехом закладом и ничего теперь не могу делать по собственной воле. Зовите на помощь вы. У вас есть шар, имя Магистра – Лотар Кантор, Старших Преемников – Виллибальд Рориц и Ласло Пеш...
– А мое имя – Маддалена Беган из Обежа, – зло сказала колдунья, выходя из создаваемого широкой спиной Мая укрытия, – и двое из трех подписали бумагу, по которой я должна или потерять Силу, или умереть. Сначала они возьмутся за того, кто рушит границу, а потом за меня. Так?
Повисла пауза.
– Возможно, – признал Юм. – Однако, Маддалена Беган из Обежа, ты дала мне обещание в обмен за рассказ о границе. Ты знаешь, что такое обещание колдуна?
Маддалена сморщила нос.
– Руки, – сказала она.
– Какие руки? – не понял Юрген Юм.
Она взяла за рукав Мая.
– Руки ты можешь отпустить. Там нет никого. Даже близко нет. Они все бросили и расползлись, как тараканы, по своим щелям.
Май отнял ладони от стеклянного шара. Странно, но эффект присутствия не потерялся. Угол зрения на панораму в шаре стал немного другим, однако Юм по-прежнему был виден вместе с частью комнаты и окном. Май поспешил отойти в сторонку и стал вытирать вспотевшие ладони краями манжет. Маддалена, уперев руки в бока, расхаживала мимо окна туда и обратно. Юм водил вслед ей головой с закрытыми рукой глазами.
