неприятностей.
Стражи поклонились гостям:
– Добро пожаловать в Серую Чайку, почтенные господа.
Над сводом портала в ржавой железной клетке Годвин заметил череп. Проследив его взгляд, один из стариков пояснил:
– Господин Мороган. Лорд Сигвард решил не отказывать родичу в погребении в стенах фамильного замка.
Годвин смолчал. За воротами поджидали еще полдюжины людей в сером, эти были помоложе, но тоже не юноши. Пришельцы спешились и огляделись. Двор оказался кольцеобразной полоской в два десятка шагов шириной, дальше высилась внутренняя стена, выше первой. Снаружи она была не видна, так как дорога проходила ниже. Слуги приняли поводья и удалились направо – стало быть, там располагаются конюшни. Один из стариков пригласил следовать за ним и повел гостей влево. Отмахали около ста шагов по окружности между стен – и показались новые ворота.
Искусство фортификации предписывает окружать идеальный замок тройным рядом стен, но Серая Чайка строилась в незапамятные времена, тогда благородные науки, должно быть, не достигли нынешних высот – здесь жилое строение окружали только две стены. За воротами показался замок. Никогда Годвину не приходилось видеть более странного сооружения. Палас имел совершенно неописуемую форму – что-то вроде пяти цилиндров, водруженных друг на друга, каждый последующий – меньшего диаметра. Никакой закономерности в соотношениях диаметров и высоты не наблюдалось, более того, ступени, образованные разницей диаметров, были вовсе не горизонтальными – они оказались наклонены в разные стороны, некоторые поднимались посолонь, иные – против солнца. Безумное творение безумного архитектора.
Два нижних яруса не имели окон – лишь узкие бойницы, прорезанные на различной высоте. По расположению бойниц казалось совершенно невозможно угадать, как спланированы внутренние помещения. Из ворот второй стены входа в здание было не видно, гостям снова пришлось пройти по кругу вслед за стариком – тогда открылись высокие неудобные ступени, ведущие к массивным кованым дверям, больше напоминавшим крепостные ворота, чем вход в жилище.
Удивительные открытия не закончились – за дверью оказалась пропасть, преодолеть которую снова можно было по мосту, подвешенному на цепях... Странное место...
Пожилой мужчина в сером объявил, что ведет к лорду Сигварду, его милости доложено о прибытии благородных гостей. Галереи и коридоры Серой Чайки не освещались ни факелами, ни светильниками – там, где не было окон, светились камни свода. Людей по дороге гости не встретили, можно было вообразить, что они идут по заколдованному замку из страшной сказки... однако и признаков запустения не наблюдалось, ни пыли, ни паутины – только голый камень.
Шагать пришлось довольно долго, дважды процессия покидала полутемные помещения, чтобы пройти по открытой галерее – в очередной цилиндрический ярус. Стоило сделать шаг из-под прикрытия стен, как налетал резкий ветер, подхватывал полы одежды, рвал и тянул.
Годвин снова подумал, что у людей, построивших Серую Чайку, явно не все были дома, и что безумие передается по наследству – только умалишенный согласился бы жить в этом диком местечке. Но, разумеется, делиться своими соображениями он не стал, заметил лишь:
– Ну и дует!
– Когда нет шторма, здесь достаточно тихо. А это из-за проклятого корабля, чтоб его Павший утопил, – непонятно ответил старик провожатый.
Миновав запутанные переходы и лестницы верхнего яруса, старик в сером остановился у массивной двери, пригладил волосы, которые растрепал морской ветер, и объявил:
– Мои почтенные господа, как вас представить лорду Сигварду?
– Джегед из башни Скарлока и Годвин из... – Джегед только теперь сообразил, что не знает, как называется родовое владение приятеля.
– Из Хотика, – закончил Годвин.
Старик поклонился, толкнул тяжелые створки и вошел первым.
– Джегед из башни Скарлока и Годвин из Хотика, – звучным голосом провозгласил серый, затем посторонился.Друзья с любопытством уставились на знаменитого хозяина Серой Чайки. Сигвард выглядел именно так, как и положено выглядеть старому чародею, пережившему всех мужчин своего клана. Массивный, совершенно седой, с морщинистым лицом. Печать безумия, о котором говорил трактирщик, лежала на облике лорда. Волосы неопрятными клочьями спадали на поникшие плечи, руки беспокойно шевелились. Ногти на пальцах Сигварда были длинные, обломанные и походили на когти хищника. Глаза, мутные, блеклые, прятались в красных складках век. Наряд, серый, как и все в этом месте, был смят и грязен.
Восседал чародей на каменном троне, а рядом с ним... Годвин тут же сделал стойку, словно хорошо выученный охотничий пес – подле старика, положив ладонь на спинку трона, стояла молоденькая девушка. Очень бледная, с правильными чертами лица и сердито пожатыми губами. Черные густые волосы гладко зачесаны назад и схвачены гребнем, украшенным жемчугом. Достоинств фигуры обитательницы замка не могло скрыть даже бесформенное серое платье, и никакая гримаса не портила красиво очерченных полных губ. Огромные черные глаза глядели сердито, но девушка была прелестна!
Годвин отработанным жестом снял шлем и тряхнул головой, позволяя каштановым кудрям живописно упасть на плечи. На сей раз усилия красавца пропали попусту – хозяйка Серой Чайки даже не глянула в его сторону.
– Добро пожаловать, – проскрипел старец. – Давненько в Серой Чайке не появлялись столь приятные гости. Не пойму, с чего женихи обходят наш дом стороной, а, Инига?
Девушка фыркнула и демонстративно уставилась в сторону. Сигвард покосился на нее, скривил рот...
– Джегед из башни Скарлока... – Старика Годвин тоже не интересовал. – Я слышал твое имя! Младший из сынов молодого Койрена, да! Что слышно в башне Скарлока, Джегед?
– Мой благородный отец давно умер, лорд Сигвард. На моей памяти его не называли «молодым Койреном».
– В Серой Чайке время замерло, – печально подтвердил старик, ухмылка сползла с бледных губ, – я знаю, что одряхлел и беседую с тенями прошлого... Но скоро это закончится. Призрачный Неф уже прибыл за мной.
Девушка снова фыркнула. Годвин с Джегедом переглянулись.
Лорд покачал головой и продолжил:
– Иногда мне кажется, что я уже умер, и гляжу на вас... будто с той стороны. И это печально. Быть мертвым – так скверно... Мертвый не может...
Сигвард тяжело вздохнул и закончил:
– ...Мертвый не может умереть. Умереть – это значит избавиться от забот, а мертвому отказано в избавлении.
– Дедушка, перестань, – прошипела Инига.
– Да, дитя мое, ты права. Я еще жив, и Призрачный Неф – тому свидетельство. Он не пришел бы за мертвецом. Но я не взойду на борт корабля призраков, покуда не удостоверюсь, что наш род будет продолжен и что в Серой Чайке новый лорд. Инига, дитя, погляди на прекрасных воинов...
– Дедушка! – Девица топнула ногой. – Вместо того чтобы пересказывать свой бред, ты мог бы поинтересоваться причиной, которая привела этих людей в наш замок!
– И впрямь... – Старик опустил голову. – Я слишком погружен в свои воспоминания. Но Призрачный Неф... Впрочем, Павший с ним. Итак, башня Скарлока! Что слышно в башне Скарлока?
– Неделю назад погиб мой старший брат, – промолвил Джегед. – Это и послужило причиной моего появления в Серой Чайке.
– Погиб? – Лорд поднял мутные глаза. – В наше время лорды продолжают погибать? Вот странно.
– Его убили, – Джегед решил воздержаться от подробностей, – а на месте преступления осталась карта королевства, на которой отмечены два пункта. Башня Скарлока и Серая Чайка.
После упоминания карты на лице Иниги впервые промелькнула заинтересованность. До сих пор ее гримасы выражали скорее скуку или недовольство – особенно когда старик поминал Призрачного
