занимают, да воздух портят, пейзаж нарушают. А мутанты их все съедят. Вот и польза. И потом. Они ведь болото рядом с «Крыльями урожая» полностью выпили. Да-да! Выпили. Там теперь сухая земля. Ее теперь засеять можно. А мало ли у нас в районе болот? Ведь сколько места они занимают. А мы их всех осушим. А когда наши свалки и болота кончатся, мы их соседней области одолжим. Пусть пользу приносят стране. Зачем же их убивать?
– А ведь верно говорит! – восхитился Бочкин. – Дело предлагает.
– Дело, дело! – зашумели все вокруг, потому что слова Краснобаева всем пришлись по душе.
– Решено, – сказал Бочкин. – Убивать мы мутантов не будем. Во-первых, из гуманных соображений, во- вторых, с целью принесения пользы народному хозяйству, стране в целом, и миру в конечном счете.
Все вокруг захлопали в ладоши. Как на митинге.
Генерал поклонился и продолжил:
– А тебе, Краснобаев, особо важное задание.
Иван Иванович вытянулся в струнку и покраснел от волнения.
– Ты будешь вожаком жуков и мух. У тебя это лучше всех получается. Самолет мы тебе разрисуем красками, чтобы он больше на жука был похож, и приступай. Води за собой их по разным свалкам и болотам и приноси пользу.
– Да, – воскликнул кто-то, – был Краснобаев Истребитель мух, а теперь он Предводитель мух.
Но никто не рассмеялся на эту глупую шутку, потому что дело было и впрямь важное и ответственное. А может быть даже и опасное.
Через сутки городская свалка исчезла, словно ее и не было. Все сожрали мухи великаны. Даже бумажки не оставили. И снова свои жадные прожорливые взоры устремили в сторону города.
Но люди были уже начеку. В небе появился краснобаевский кукурузник, покрашенный в коричневую краску и действительно похожий на жука, поднял стаю насекомых и повел за собой к болотам, которые разделяли друг от друга два района и на давали им плодотворно сотрудничать между собой.
Краснобаев привел стаю гигантских насекомых на эти болота и они принялись за дело. В обязанности Ивана Ивановича входило следить за ними, чтобы вдруг ненароком мутанты не покинули свое пастбище и не полетели бы куда не следует.
Так самым непостижимым образом Краснобаев стал пастухом небывалого доселе стада. Вот это была работка, доложу я вам! Целыми сутками Краснобаев не покидал пилотское сиденье, выполняя ответственейшее поручение командования. Неделя проходила за неделей. Все вокруг уже было очищено от свалок, мусорных залежей, болот, непроходимых зарослей и всего того, что мешало людям жить и трудиться. Краснобаев же так наловчился пасти своих «буренок», что равных ему в этом деле не было. За долгие дни наблюдений за удивительными созданиями он полностью изучил их повадки и даже характеры. Многих жуков и мух он стал узнавать в лицо, а с одной бабочкой даже подружился, если можно так выразиться. Видимо ей понравился Краснобаев, а может быть, просто потянуло ее к вожаку, только она стала самым настоящим образом ухаживать за кукурузником, и Ивану Ивановичу стоило большого труда убедить ее в том, что вожаку не время заниматься личной жизнью, потому что общественная ему дороже. Бабочка обиделась, но надежды видимо не потеряла и предано встречала каждое утро своего «друга» и была рядом с ним в течении всего дня. Иван Иванович ценил такое к себе отношение и всячески старался, чтобы его «возлюбленная» не попала под винт.
Случались с ним и другие интересные происшествия. О некоторых из них можно рассказать и поподробнее.
Глава восемнадцатая
ВЕРХОМ НА КУЗНЕЧИКАХ
Это в самом начале своего пастушества Краснобаев кресла пилотского не покидал, за штурвал держался. А потом в этом надобность отпала. Только лишний расход горючего. Заметил Иван Иванович, что его подопечные, когда едой заняты, о полетах и не помышляют. Едят себе и едят. Оторваться от еды не могут. Только с места на место переползают, да перепархивают. Практически от коров ничем и не отличаются. Так что летать вокруг них вроде и ни к чему. Поэтому осмелел Краснобаев. Пригонит стадо на очередное пастбище, удостоверится, что все насекомые на месте, никто не пропал, не отбился, в сторону не улетел, посадит самолет где-нибудь поблизости и отдыхает. То есть, можно сказать, что и в его жизни появилась передышка. И ничего в этом зазорного нет. После тяжелых дней, он мог теперь немного и с книжкой полежать на травке около своего кукурузника.
Вы скажете, что это безобразие – лежать с книжкой на рабочем месте? Лучше бы он самолетом занялся. Так и самолетом тоже Краснобаев занимался. А как же иначе? Это ведь первое дело. Святое даже. Так что занимался Краснобаев самолетом самым тщательным образом. Мыл его, чистил, так что он у него блестел и сверкал от чистоты. Проверял двигатель, смазывал маслом машинным детали, в общем делал все, что полагается. За три дня такую профилактику со своей машиной проделал, что стало казаться, что его АН-2 только что с заводского конвейера сошел. Так что книжку он заслужил. Да, заслужил. Да и не детективы он читал, а опять же научную и техническую литературу. И еще работу штурмана Крылышкина «Тактика ведения воздушного боя на современном истребителе» в очередной раз проштудировал, хотя и так ее почти наизусть знал. Так что не бездельничал он, а повышал уровень своей боевой и технической подготовки.
А про жуков своих и мух он тоже не забывал. Ни на минуту. Постоянно в их сторону оглядывался, да покрикивал, если что. Насекомые его слушались.
На первых порах. А потом все же некоторые из них, самые любопытные и пытливые начали из зоны пастбища уходить. Как говорится, в любом стаде паршивая овца появится. Так и здесь. То один жук, то другой, а то и трое нет-нет, а и отползут куда-нибудь в сторону, и приходилось Краснобаеву их обратно сгонять.
Сначала он просто вскакивал с места, бежал, догонял нарушителя дисциплины и загонял его обратно в стадо. И не так уж легко это было сделать. Насекомые существа очень бестолковые, непонятливые. Говоришь им, кричишь даже, а они не понимают. Все одно прут дальше. Бедному Краснобаеву приходилось не только кричать, а и в ладоши хлопать, а когда и это не помогало, он тогда собирал с земли камни, палки и прочий подручный материал и кидался ими. До многих жуков только таким образом и доходило, что надо в стаде быть, при коллективе, а не в одиночку в стороне шастать.
Неделю Иван Иванович с книжкой полежал, а потом пришлось книжки в сторону отложить. Не дали ему
