ждет, если мы сегодня с ней не обвенчаемся?
— А почему она не может вернуться к родителям? — хриплым шепотом проговорил Уильям. — Она, конечно, не захочет остаться с тобой после того, как ты хладнокровно расправишься с убийцей Чарльза. Ведь у нее наверняка близкие отношения с этим человеком.
Эван нахмурился. Подобная мысль не приходила ему в голову.
— Но мы не знаем, как скоро нас догонит этот человек, — ответил он наконец. — И я надеюсь, что Бьянка к тому времени ко мне привыкнет. Тогда уже будет слишком поздно отправлять ее к родителям, Уилл. Да и сейчас уже слишком поздно.
Уильям выругался сквозь зубы, но тут же умолк — он слишком хорошо знал Синклера. Эван усмехнулся:
— Похоже, я убедил тебя. Собери людей, а я приведу Бьянку.
— Но ведь все на борту знают, зачем мы отправились в Венецию. Она непременно услышит пересуды.
— Капитан Саммер! Если кто-нибудь осмелится хотя бы прошептать имя моего брата в ее присутствии, этот человек вынесет себе смертный приговор. Постарайтесь, чтобы этого не случилось.
Уильям знал, что Синклер никогда не бывает беспричинно жестоким, и в то же время у него не было ни малейших сомнений: слова Эвана — не пустые угрозы.
— Я немедленно позабочусь об этом, — ответил капитан и отправился собирать команду.
Глава 5
Стоя у мачты, окруженная матросами, Бьянка думала о том, что палуба «Феникса» — не самое подходящее место для брачной церемонии. Но Эван пребывал в таком приподнятом настроении, что она не решалась снова выказывать свое недовольство. Держась обеими руками за руку Эвана, Бьянка старалась не замечать устремленных на нее взглядов. Однако присутствие такого множества мужчин ее смущало, и она едва слышала голос Уильяма Саммера, торжественно произносившего слова обряда. И к тому же все эти матросы… Они смотрели на нее как-то странно. А может, они просто суеверны, может, присутствие женщины на борту им не нравится? Какие могут быть еще причины? Или же у американцев существуют какие-то странные обычаи, о которых она понятия не имеет? Хорошо еще, что Эван не обращает на них внимания.
Бьянка надела накидку и прикрыла волосы капюшоном, и все же ветер трепал выбившиеся пряди, хлестал по глазам, наполняя их слезами. Это внезапно затеянное венчание совершенно не походило на то, о котором она когда-то мечтала, так что Бьянка даже не заметила, когда Уильям умолк в ожидании ее ответа. Эван легонько похлопал ее по руке, и Бьянка смутилась — подобная невнимательность с ее стороны могла показаться странной. Но ведь она действительно не слышала вопроса и не знала, что следует ответить.
Бьянка медлила с ответом, и тогда Эван тихонько прошептал:
— Ты должна сказать «да».
Бьянка взглянула на него и робко улыбнулась.
— Да, — произнесла она с удивительным спокойствием.
После этого она уже внимательно следила за капитаном и, когда следовало, отвечала громко и уверенно. Однако собравшиеся на палубе мужчины по-прежнему смотрели на нее как-то странно, и Бьянка начала гадать: что же такого Эван рассказал о ней? Но что он мог рассказать? Ведь они почти не знают друг друга… И все же Бьянка надеялась, что они с Эваном будут так же счастливы в браке, как ее родители.
Когда настало время обменяться кольцами, Эван снял с мизинца золотой перстень. Он оказался слишком велик для Бьянки, но Эван лукаво ей подмигнул, как бы давая понять, что вскоре у нее появится другое кольцо. Потом, до самого конца церемонии, он крепко сжимал ее руку, чтобы перстень не соскользнул с пальца. Наконец капитан Саммер объявил их мужем и женой, и Эван склонился к Бьянке и поцеловал ее. Но даже после этого ей все еще не верилось, что она стала женой Эвана Синклера.
— Позвольте мне первому пожелать вам счастья, миссис Синклер, — сказал Уильям, затем он поздравил и Эвана.
Потом новобрачных поздравляли члены команды и Бьянка при этом пыталась улыбаться, хотя улыбаться было не так-то просто — ведь она никогда прежде не встречала таких мужчин. Все они выглядели так же молодо, как Уильям и Эван, и все были загорелые и мускулистые. Причем у каждого из-за пояса торчал пистолет или кинжал. Наконец поздравления закончились, и Бьянка вздохнула с облегчением. Эван тотчас же приказал раздать матросам дополнительную порцию рома и увел жену в каюту. Бросив накидку на ворох платьев, Бьянка повернулась к Эвану.
— Ты хорошо знаешь этого Саммера? — торопливо спросила она.
— Очень хорошо. — Решив, что такое событие, как венчание, следует должным образом отметить, Эван нашел среди своих запасов бутылку прекрасного бренди. Налив немного в серебряный бокал, он протянул его Бьянке. Потом налил себе. — Я хотел бы предложить тост: за нас, моя прелесть, за наше счастье и за будущих детей.
Бьянка подумала о том, что и одного ребенка было бы вполне достаточно. Однако, решив, что этот вопрос пока не стоит обсуждать, она спросила:
— Тебе не кажется, что капитан Саммер набрал довольно странную команду? В Венеции бывает много моряков, но там я таких не видела.
Эван пожал плечами:
— Нет, не кажется. Неужели тебя интересуют простые матросы?
Эван заметил, что Бьянке понравился Уилл, но он не предполагал, что ее увлечение молодыми людьми может распространиться на всю команду! Выходит, он женился на слишком легкомысленной девице?
Эван нахмурился и отхлебнул из своего бокала. Но Бьянка вовсе не хотела огорчить мужа. Мило улыбнувшись, она сказала:
— Ты предупредил меня, что ревнив, но у тебя нет оснований для ревности. Ни один из них не может сравниться с тобой, и я сомневаюсь, что кто-нибудь из них хотя бы наполовину так умен и очарователен, как ты. — Эван едва заметно улыбнулся, и Бьянка добавила: — Но меня очень встревожил… вид команды. Они похожи на шайку головорезов, вот я и подумала: а может, следует их опасаться? Или в Америке все молодые мужчины такие грозные?
Наконец сообразив, что Бьянку просто смутил облик его команды, Эван громко расхохотался.
— На «Фениксе» самая замечательная команда во всей Америке! А тебе они показались головорезами? — Бьянка молча кивнула, и Эван, пытаясь успокоить ее, пояснил: — Когда колонии объявили о своей независимости от Великобритании, у нас не было военного флота. Поэтому владельцы воевали на своих собственных кораблях. А люди, которых ты назвала головорезами, прослужили вместе со мной на «Фениксе» почти всю войну. Теперь, кода война закончилась, они снова стали моряками торгового флота. Я знаю, что они отважны. И надеюсь, что они выглядят храбрецами, а не злодеями.
— Я вовсе не собиралась оскорбить их, но все они так странно смотрели на меня. Не так, как мужчины смотрят на красивую женщину, а по-другому. Я даже не знаю, как тебе объяснить. А ты сам ничего не заметил?
Эван прекрасно понимал, как именно смотрели матросы на его жену. Они смотрели настороженно… Ведь она в какой-то степени была повинна в смерти Чарльза. Но Эван не мог сказать об этом Бьянке, поэтому придумал другое объяснение:
— Честно говоря, я думаю, что они завидуют моей удаче. А мысли о женах и возлюбленных, оставшихся дома, еще больше их расстроили, что вполне естественно. Но дополнительная порция рома развеет их грусть, так что тебе не следует из-за них тревожиться.
Бьянка решила, что более нелепую причину для неприязни трудно придумать, но оставила эти мысли при себе.
— Я ведь их совсем не знаю, — с сожалением проговорила она. — Возможно, когда я узнаю каждого
