протянула девушке удостоверение, представилась и спросила:
— Мы можем поговорить?
Взгляд девушки метнулся в сторону застекленной двери, за которой находилось что-то вроде отдела рекламы.
— Со мной?
— Вы ведь Салах Малик?
— Да, но если вы хотите говорить о Хайтаме, то я уже говорила об этом с полицией в самый первый день. — На столе лежала длинная распечатка. Приглядевшись, Барбара поняла, что это список фамилий. Взяв желтый маркер, Салах принялась выделять им некоторые фамилии и карандашом вычеркивать другие.
— А вы рассказали им о браслете? — спросила Барбара.
Салах не подняла глаз от работы, но Барбара заметила, как она на мгновение нахмурилась — ее черные брови сошлись на переносице. Возможно, она просто сосредоточилась, ведь работа со списками требует концентрации внимания. А может быть, ее озадачил вопрос.
— О браслете? — переспросила она.
— О ювелирном изделии, изготовленном мастером по имени Алоисиус Кеннеди. Из золота. С гравировкой «Жизнь начинается только сейчас». Вспомнили?
— Не понимаю, почему вас это интересует, — ответила девушка. — Какое отношение имеет этот браслет к смерти Хайтама?
— Не знаю, — пожала плечами Барбара. — Возможно, никакого. Я думала, может быть, вы мне об этом скажете. Это, — она положила чек на стол, — было найдено в его вещах. Кстати, чек был в запертом на замок кейсе. Вы не знаете почему? Или хотя бы скажите, как он мог оказаться у него.
Салах надела колпачок на желтый маркер и положила его рядом с карандашом на список фамилий. У нее очень красивые руки, отметила про себя Барбара, изящные тонкие пальцы с ухоженными, аккуратно закругленными ногтями. И ни одного кольца.
Барбара молча ждала ответа. Боковым зрением она уловила какое-то движение в глубине коридора, куда из приемной вела открытая дверь, и посмотрела в ту сторону. В дальнем конце Эмили Барлоу разговаривала с пакистанцем средних лет в одежде шеф-повара. Акрам Малик? Судя по возрасту и мрачному выражению лица, вроде бы он. Барбара снова перевела взгляд на Салах.
— Понятия не имею, — ответила Салах, — как он попал к нему. — Она, казалось, обращалась скорее к чеку, чем к Барбаре. — Возможно, он хотел отблагодарить кого-то, кто сделал ему подарок. Хайтам был очень добрым и хорошим человеком. Нет ничего удивительного, что он захотел узнать стоимость браслета, чтобы ответить соответствующим подношением.
— Простите, как у вас называется такой обычай?
— Лена-дена, — сказала Салах. — Обмен подарками. Мы следуем этому обычаю при установлении родственных отношений.
— Так этот золотой браслет был подарком мистеру Кураши? От вас?
— Я была его невестой, и мой подарок символизировал мое согласие. И он сделал такой же символический подарок.
И опять Барбара не получила ответа на вопрос: где сейчас находится этот браслет? Ведь среди вещей Кураши его не было. Его не обнаружили и при осмотре тела. Мог ли кто-нибудь выследить жертву и тщательно подготовить убийство из-за браслета? Хотя людей часто убивают и за менее ценные вещи, это, конечно, так, но в этом случае…
Почему-то эта версия казалась ей совершенно неправдоподобной.
— Но браслета нигде нет, — сказала Барбара. — Вы не знаете, где он?
Салах вновь начала просматривать список — выделила желтым маркером очередную фамилию.
— Я так и не отдала ему браслет, — ответила она. — Я должна была подарить его на никах.
— Что это?
— День официального подписания брачного контракта.
— Стало быть, браслет у вас?
— Нет. Зачем он мне теперь? Кода Хайтама убили, я взяла… — Она замолчала. Ее проворные пальцы выровняли стопку бумаги, лежавшую перед принтером. — Я понимаю, что это смешно и наивно и напоминает эпизод из романа девятнадцатого века. Когда Хайтама убили, я взяла браслет и бросила его в море с конца пирса. Это было… как прощание.
— И когда это произошло?
— В субботу. В день, когда полиция сообщила мне, что с ним случилось.
Однако ее признание не объяснило ситуации с чеком.
— Значит, он ничего не знал о браслете?
— Не знал.
— А зачем тогда ему понадобился этот чек?
— Не могу сказать с уверенностью, но он знал, что я собираюсь сделать ему подарок. Такова традиция.
— В соответствии с… как вы это назвали?
— Лена-дена. В соответствии с этим обычаем. А он, должно быть, не хотел, чтобы его ответный подарок стоил дешевле моего. Ведь это было бы оскорблением для моей семьи, а Хайтам был очень щепетильным в таких вещах. Я думаю… — Тут она впервые за время их разговора подняла глаза на Барбару. — Я думаю, он нашел магазин, где я купила браслет. Не так уж много в Балфорде магазинов, где можно приобрести подарки по случаю такого торжества, как никах.
Ее объяснение звучит убедительно, подумала Барбара. Даже слишком убедительно. Единственное, что настораживало, — почему ни Рейчел Уинфилд, ни ее мать не сказали ни слова в поддержку этого предположения.
— С конца пирса, — как бы про себя повторила Барбара. — А сколько было времени?
— Не знаю. Я не смотрела на часы.
— Я не спрашиваю, в котором часу. Это было утром? Днем? Вечером?
— Днем. Полиция пришла к нам утром.
Да, слишком поздно она поняла, куда клонит Барбара. Во взгляде мелькнула тревога.
— Это было днем, — повторила она.
А ведь Салах, одетую в соответствии с мусульманскими традициями, непременно хоть кто-нибудь бы да заметил! Пирс же сейчас ремонтируют. В то самое утро Барбара собственными глазами видела рабочих, снующих по лесам, установленным вокруг здания, которое возводили как раз в том месте, где Салах, по ее словам, выбросила браслет. Значит, на пирсе следовало искать свидетеля, который смог бы подтвердить правдивость рассказа Салах.
Внимание Барбары снова привлекло какое-то движение в смежном с приемной офисе. Но теперь то была не Эмили; в поле зрения Барбары появились двое пакистанцев. Они подошли к кульману и с серьезными лицами принялись обсуждать что-то с третьим, который за ним работал. При взгляде на них Барбара вспомнила имя на корешке чека.
— У вас работает Ф. Кумар? — обратилась она к Салах.
— В этом офисе? Нет.
— А в каком-нибудь другом?
— Нет. Ни в бухгалтерии, ни в отделе продаж. Среди служащих нет человека с такой фамилией. — Она кивнула в сторону застекленной двери. — Но на самой фабрике, на производстве… Я знаю постоянных рабочих, но кроме них мы приглашаем людей на временную работу, например для наклеивания этикеток, когда идет большой заказ.
— Вы имеете в виду временных рабочих?
— Да. Их я не знаю. Я никогда не встречала этого имени в документах. — Она провела ладонью по лежащей перед ней распечатке. — Но поскольку мы не начисляем зарплату временным рабочим на компьютере, я не имею с ними дела.
— А кто занимается временными рабочими?
— Начальник производства.
