— Мы ехали сюда двадцать минут, — сказала Джессика. — Зачем он арендовал ящик у черта на куличках?
— Может быть, он направляется не домой, а на работу.
— Куда? В контору по оказанию сексуальных услуг по телефону?
— Все может быть, — отозвался Майрон. — А может, парень забрался так далеко, чтобы его не выследили.
Долговязый свернул на выезд номер 160, перескочил на дорогу номер 280 и вырулил на Линкольн- авеню, улицу городка под названием Риджвуд.
Джессика откинулась на спинку сиденья.
— Это же мой поворот!
— Знаю.
— Куда он, черт возьми, направляется?
Спустившись по пандусу, «олдсмобил» повернул налево.
Отсюда до дома Джессики было меньше трех миль. Если бы они проехали по Линкольн-авеню до самой Гудвин-роуд, то… Нет.
Мистер Долговязый повернул на Кенмор-роуд в половине мили от городской черты Риджвуда. Они по- прежнему находились в самом сердце пригородного района Глен-Рок, названного так в честь огромной скалы, мимо которой пробегает Рок-роуд. Желтый «олдсмобил» остановился на дорожке Дома 78 по Кенмор-драйв.
— Сделай безразличное лицо, — велел Майрон. — И прекрати сверкать глазами.
— Что?
Майрон промолчал и проехал мимо дома, не останавливаясь. Свернув на следующей улице, он остановился, взял трубку и набрал номер своей конторы. Эсперанса ответила, не дожидаясь окончания первого гудка.
— «Эм-Би спортс», — сказала она.
— Разузнай все, что возможно о доме номер 78 по Кенмор-драйв в Глен-Роке, штат Нью-Джерси. Имя владельца, номер кредитной карточки, род занятий.
— Ясно. — Эсперанса дала отбой.
Майрон набрал другой номер.
— Сейчас я поговорю со своей приятельницей на телефонной станции, — сообщил он Джессике. — Лиза? Это Майрон. Будь добра, сделай одолжение. Нью-Джерси, Глен-Рок, Кенмор-драйв, 78. Я не знаю, сколько там телефонов, проверь их все. Мне нужно выяснить, куда оттуда звонили в течение последних двух часов. Отлично. Так-так, а что насчет кода 900? А, понял. Спасибо.
— Что она сказала? — спросила Джессика, когда Майрон повесил трубку.
— Линия с кодом 900 не входит в сеть телефонной компании. Ее обслуживает небольшой узел где-то в Южной Каролине. Поэтому об этом номере ничего не удалось узнать.
— Что будем делать дальше? Следить за домом?
— Нет. Я войду внутрь, а ты сиди здесь.
Джессика вскинула брови:
— Это еще почему?
— Ты ведь, кажется, боялась спугнуть добычу, — заметил Майрон. — Если этот человек как-то связан с твоей сестрой, то, как ты думаешь, что случится, когда он увидит тебя?
Джессика скрестила руки на груди и надулась. Она понимала, что Майрон прав, и не испытывала по этому поводу особой радости.
— Иди, — только и сказала она.
Майрон вылез из машины. Вокруг расстилался безликий район, застроенный одинаковыми, словно сошедшими с конвейера двухэтажными домиками с усадьбами в три четверти акра. Порой попадались дома- отражения: кухня у них была пристроена не слева, а справа. Большинство участков были огорожены алюминиевой решеткой. Типичные обиталища людей, принадлежащих к среднему классу.
Майрон постучал, и дверь открылась. На пороге стоял Долговязый.
— Джерри?
В глазах Долговязого застыло удивление. Вблизи он выглядел лучше, его лицо казалось скорее опечаленным, чем отталкивающим. Суньте ему в зубы сигару, напяльте свитер без воротника и можете отправлять в захолустное кафе читать стихи.
— Чем могу служить?
— Джерри, я…
— Должно быть, вы ошиблись адресом. Я не Джерри.
— Однако вы очень на него похожи.
По лицу Долговязого скользнула тень.
— Извините, — пробормотал он, закрывая дверь, — я очень занят.
— Подождите, Джерри.
— Я уже говорил вам…
— Вы знакомы с Кэти Калвер?
Это был удар ниже пояса, и Долговязый тут же запаниковал.
— Че… О чем вы? — испуганно спросил он.
— А я думал, знакомы.
— Кто вы такой?
— Меня зовут Майрон Болитар.
— Я знаю вас?
— Только если вы любитель баскетбола. Но это вряд ли. Я хочу задать несколько вопросов.
— Мне нечего сказать.
Пришло время выложить главный козырь. Майрон выхватил из кармана журнал.
— Вы уверены в этом, Джерри?
Глаза Долговязого расширились, превратившись в фарфоровые блюдца.
— Вы с кем-то меня путаете, — отрезал он. — До свидания.
Дверь захлопнулась, Майрон пожал плечами и побрел к машине.
— Ну? — спросила Джессика.
— Мы потрясли дерево, а теперь посмотрим, что вывалится из листвы, — ответил Майрон.
Газетный киоск на углу.
Эти слова вызывали ностальгические воспоминания о той Америке, которая давно канула в Лету. Сейчас на любой улице, на любом перекрестке, в любом захолустном городишке можно увидеть одно и то же — лоток с конфетами, газетами, открытками и, конечно же, эротическими журналами, чтобы детишки могли, купив батончик «сникерса», поглазеть на голых баб. Порнография прочно вошла в американский быт — самая настоящая порнуха, в сравнении с которой «Пентхауз» выглядит святочным лубком.
Уин подошел к мужчине за стойкой с лотерейным барабанчиком.
— Прошу прощения, — произнес он.
— Да?
— Не подскажете ли, где я могу приобрести самые свежие номера журналов «Климаксе», «Оргазм тудей», «Хлыст», «Шлепок», «Поцелуй» и «Укус»?
Стоявшая рядом пожилая дама судорожно вздохнула и окатила Уина волной ледяного презрения. Уин ухмыльнулся ей в лицо.
— Я вас узнал, — заявил он. — Вы — мисс «Июнь 1926 года».
Дама негодующе фыркнула и отвернулась.
— Посмотрите вон там, — ответил продавец, — между комиксами и кассетами Диснея.
— Спасибо.
У этого продавца нашлись три издания — «Климаксс», «Оргазм тудей» и «Хлыст». Обойдя еще три лотка, Уин откопал «Шлепок», но ни «Поцелуя», ни «Укуса» нигде не было. В конце концов он обнаружил их на Сорок седьмой улице в специализированном магазине под названием «Дворец фантазий царя Давида».
