А дело тем временем шло к закату. Солнце, утомлённое призором за всем, походило на оранжевый воздухоплавательный шар, газ в котором давным-давно остыл. Пока мы мчались вдоль лесов, пролесков, полей и деревенек, оно то ныряло за сопки, то вновь появлялось. Но когда добрались до двадцать первого километра, оно окончательно зацепилось за кривую линию горизонта, и попыток взлететь уже не предпринимало.
На двадцать первом мы, оставив машину на специальной площадке, перешли на другую сторону дороги и спустились по хлипким шатким ступеням в тёмный овраг, где среди высоких зонтов борщевика и кустов черёмухи пробивается сквозь камни мощный родник. Собственно, он-то и был конечной точкой нашего пути. Согласно ритуалу нагоны перед трансформацией обязаны омыть себя чистой водой из открытого источника. Много лет тому назад мы облюбовали именно этот.
Мы быстро разделись догола и, пугая криками уже засевших на ночёвку пичуг, стали обливать друг друга ледяной водой.
Летом это делать приятно. Другое дело — зимой. В морозы эта часть древнего ритуала проходит быстро, управляемся за каких-то пять-десять минут. Точнее так: Ашгарр — за пять, я — за десять, а Вуанга и зимой нужно оттаскивать от воды за уши.
Чистые, мокрые и бодрые мы вернулись за сердцем к машине. Теперь нам предстояло подняться с контейнером на усыпанный земляникой холм у дороги. На этом холме, вершину которого украшает покосившийся и почерневший от времени геодезический знак, мы чаще всего и превращаемся в дракона. Дождёмся, когда угаснут последние лучи, и — к звёздам!
Я уже передал контейнер Вуангу и запер машину, когда зазвонил мой мобильный.
Ашгарр хмыкнул. Я напрягся. Вуанг нахмурился.
Что-то мне подсказало, что нужно ответить, и я ответил.
Звонила Ольга.
— Егор, — тихо сказала она.
— Оля! — обрадовано воскликнул я.
— У меня беда.
Когда я услышал эти слова, меня окатила волна неведомого мне доселе чувства: захотелось разорвать грудь, спрятать любимого человечка себе под рёбра и никому не отдавать. С трудом овладев собой, я лживо-спокойным голосом спросил:
— Что случилось?
— Меня похитили.
— Кто?!
— Он называет себя Охотником.
У меня потемнело в глазах.
— Чего он хочет?
— Чтобы ты… прилетел. Я не понимаю, что это значит, но он так сказал.
— Где вы?
— Он сказал, что это у станции «Дачная». Здесь, Егор, на самом деле за лесом железная дорога. И ещё: мы на поляне у реки, он разжёг большой костёр и…
На этом связь оборвалась, я шандарахнул телефоном об асфальт и заорал:
— Какой идиот сказал, что снаряд не падает дважды в одно и то же место?!
Вуанг укоризненно покачал головой, а Ашгарр спросил:
— Что произошло, Хонгль?
Я, нервно постукивая кулаком по крыше болида, рассказал парням, какая беда у меня стряслась.
— Она тебе так дорога? — выслушав меня, спросил Ашгарр.
— Да.
— Ты хочешь её спасти?
— Хочу.
И тут — поскольку тема касалась жизни и смерти — заговорил воин.
— Список, — весомо произнёс Вуанг.
Я мотнул головой.
— К чёрту Список.
— Хонгль, мы не протянем без Силы до следующей Ночи, — заметил Ашгарр.
— Пусть.
Вуанг напомнил:
— Правило шесть. Лучший способ победить Охотника — избежать встречи с ним.
— К чёрту правила, — заявил я.
Повисла напряжённая пауза.
Первым нарушил её Ашгарр.
— Давай так, — предложил он, — сначала Список, потом — девушка.
— Ты хочешь, чтобы она увидела дракона? — изумился я.
— Мы будем в Силе, мы сделаем так, что она забудет дракона.
— А если этот псих что-то с ней сделает, пока дракон будет возиться со Списком?
— Не сделает, — вставил своё веское слово Вуанг.
— Ты так уверен?
— Охотнику нужен дракон, а не девушка. Пока не прилетит дракон, она будет жить.
— А когда прилетит, умрёт?
— Нет, не умрёт. Дракон её спасёт.
Они меня убедили.
— Чего стоим?! — проорал я. — Солнце уже зашло. Пора!
И три голых озадаченных нагона рванули к потемневшему холму.
16
Когда добрались до вершины, Вуанг распечатал контейнер и осторожно вынул из колбы ледяную пирамиду, от которой исходило мерцающее зелёноватое сияние. Это светилось наше сердце. Оно неистово колотилось, заходилось в крике, просилось на волю.
Обхватив пирамиду со всех сторон, мы принялись растапливать лёд, и уже совсем скоро наши мокрые ладони ощутили живое тепло золотого кристалла.
— Хонгль, начинай, — приказал Вуанг.
— Начинай Хонгль, — попросил Ашгарр.
Я кивнул сперва одному, потом другому, закрыл глаза и размерено произнёс то немудреное заклинание, какое всегда произношу в подобном случае. Сначала изрёк:
А затем сделал паузу и попросил:
Сердце меня услышало и исполнило мольбу.
