Васька. Угадал? А ты Володя. Верно? А меня зовут Василий Андреевич, тезка, значит, тебе. Пошли, Василий. Я к тебе в гости пришел.
Он, будто сам встречал дорогих гостей, пошире распахнул калитку:
— Заходи, Василий.
Васька покорно шагнул во двор. Молодой человек последовал за ним, не обратив на Володю никакого внимания.
На крыльце стояла Муза Демьяновна — Васькина мачеха. Она куталась в пуховый платок и, зажимая рот, беззвучно плакала, вздрагивая жирными плечами. Увидав Ваську, она вдруг громко, на всю улицу завыла:
— Вот он идет, бандюга, отца-матери погубитель!
Но Василий Андреевич строго посоветовал:
— Шли бы вы домой, гражданка, простудитесь. Живо, живо. Нечего тут.
Продолжая завывать, но уже потише, Муза скрылась в сенях. Василий Андреевич опять сделался веселым.
— Пошли, тезка, показывай свой склад.
— Какой еще склад? — хмуро спросил Васька, поглядывая на забор.
Заметив это, Василий Андреевич сообщил:
— А я, между прочим, мастер спорта.
— А мне-то что?
— Это я тебе сказал на тот случай, если ты меня на соревнование вызовешь по прыжкам через забор. От меня не уйдешь. Учти.
— Да где я вам склад возьму?
— Я так и знал, что верить тебе нельзя.
— Никто и не просит…
— Тогда я сам тебе что-то покажу. А ты почему без варежек бегаешь?
— Потерял я варежки.
— Другие купить надо.
— На меня не напасешься.
— Давно потерял?
— Не помню.
— С месяц или больше?
— Еще до каникул. Перед Новым годом. На елку ходил. Одну потерял, а другая и так совсем рваная была. Закинул я ее.
Василий Андреевич задумчиво сказал:
— До Нового, значит, года. Дай-ка подержу твой портфель, а то ты совсем руки отморозишь.
Но увидев, что Васька все еще о чем-то раздумывает и топчется на месте, он приказал:
— Пошли, пошли.
И, крепко положив руку на Васькино плечо, повел его к заваленному снегом старому дровянику.
Все это было так необыкновенно, что Володя просто не мог остаться на месте. Он осторожно двинулся вслед, замирая от страха, что его заметят и прогонят и он не увидит самого главного. Он был очень рад тому, что в дровянике оказалось темно.
Выглянув из-за поленницы, Володя увидел в углу какое-то черное пятно. Приглядевшись, он понял, что это люк, ведущий в подполье. Крышка была открыта. Из подполья пахло керосином.
Василий Андреевич отпустил Васькино плечо и достал из кармана электрический фонарик. Вспыхнул свет. Голубой луч осветил подземелье. Стало видно какие-то ящики и части машин, густо смазанные желтым машинным маслом.
— Вот тебе и склад, — сказал Василий Андреевич.
Васька ничего не ответил.
— Чья работа?
— Моя, — вздохнул Васька.
— Не ври, не ври…
— Зачем мне врать?
— Вот и я думаю, зачем тебе врать.
— Я не вру.
— Ты учти, я ведь все знаю. Мне твою честность проверить охота.
— Чего меня проверять. Я один виноват.
— Врешь. Одному такого ящика не поднять.
— А зачем его поднимать? Я по отдельности все натаскивал.
— По отдельности можно, — согласился Василий Андреевич, — если каждую ночь таскать.
— Почти каждую, — хмуро подтвердил Васька.
Василий Андреевич погасил фонарик. Снова спросил:
— По такому морозу и без варежек?
— А я закаленный.
— Это сразу видно. Врать ты закаленный.
Наверное, поняв, что совсем заврался, Васька замолчал и только чаще захлюпал носом.
— Врать ты умеешь, но еще плохо. Настоящие воры, знаешь, как врут? Так врут, что даже сами себе верят. А ты вот врешь, а я тебе не верю. Будешь правду говорить?
— Нечего мне говорить.
Тут даже Володя не выдержал и крикнул из-за поленницы:
— Ворюга!
Василий Андреевич мгновенно зажег фонарик.
— О! А ты зачем здесь? Вот ловкач! — с восхищением воскликнул он. — Даже я ничего не заметил. Иди сюда. Слово держать умеешь?
— А то!
— Все, что здесь видел, никому. Понятно?
— Понятно!
— Смотри, я на тебя надеюсь. Вот его портфель. Подержи пока у себя. И запомни: Васька — не вор. Ты это брось. А теперь беги домой.
Стоя у ворот своего дома, Володя увидел, как немного погодя мимо него прошли Василий Андреевич и Васька. Сняв свои кожаные перчатки, Василий Андреевич протянул их Ваське:
— Держи.
— Обойдусь.
— Я что сказал!
— А вы как же?
— У меня карманы теплые.
Бросив оба портфеля у калитки, Володя, на бегу срывая свои варежки, закричал;
— Васька, мои возьми! У меня дома еще есть, у печки сохнут.
Василий Андреевич строго спросил:
— Опять ты здесь? А вы, случайно, не вместе это дело провернули?
— Нет, уж вы его сюда не путайте, — вдруг горячо заговорил Васька. — Один я все сделал. Вовка ничего не знал. И никто не знает.
— Это мы еще посмотрим. Пошли.
СУМАТОШНЫЙ ВЕЧЕР
В доме стояла такая тишина, что даже из прихожей было слышно, как в дядиной комнате постукивают ходики. Ваоныч уехал на целый месяц куда-то на завод, а Елена Карповна и дядя еще не вернулись с
