после чего как следует размахнулась и ногой пнула стол.
Ничего, что она испортила им ужин, – это надолго запомнится, будет что обсудить. Деньги у Виктора с собой были – расплатится, ничего с ним не случится.
Минут через пять он догнал ее в парке.
– Ты с ума сошла! – Виктор загибался от смеха. – Ты, Аксенова, пи...тая!
Он схватил ее, прижал к себе и поцеловал в висок. Его рука привычно забралась за пояс джинсов и нащупала Дашины холодные бедра.
– Фу-у... Кикимора... – с нежностью произнес он. – Идем домой?
И они пошли домой – там их ждали чай, сухая одежда и секс.
Вот такая жизнь для нее.
Оксана перевернулась на спину и уставилась в потолок. Как же здорово время от времени разрешать себе такое счастье – с полчаса таращиться в потолок, размышляя лишь о том, стоит ли сделать лазерную эпиляцию линии бикини.
Наверное, в душе у нее живет примерная домохозяйка, которая так бы и валялась целый день на диване, лакомилась абрикосами в шоколаде и бросалась вечером навстречу мужу, чтобы обсудить последние драматические события в сериале «Счастливы вместе».
Оксана ведь даже умела готовить.
В отличие от Даши, которая могла разве что омлет исполнить и то под настроение.
Несколько дней Оксана с Захаром провели вместе. И дни, и ночи.
Они говорили о себе, о родителях, о страхах, планах, мечтах.
Это были жаркие ленивые дни и томные вечера с запахом шампанского.
Она заметила, что Захар по-другому смотрит на нее: не с той отработанной нежностью, предназначенной для продавщиц в магазинах и для стюардесс, а особым – лично для нее – взглядом. Наверное, она стала ему интересна.
Это была победа с привкусом обиды – неужели, чтобы обворожить мужчину, ей нужно из кожи вон вылезти?
Что в ней не так?
Она ведь даже красивая!
Но Захар, кажется, это заметил.
Это был упоительный роман, прямо как курортный. Оксана боялась загадывать, что произойдет, когда вернется Даша, и готова была сохранить эти отношения, как сухой осенний лист, – в книге наивных девичьих воспоминаний.
Даша всегда говорила, что память – одна из тех подруг, что говорят: «Хорошо выглядишь! Поправилась, животик появился – это так секси! А целлюлит, кстати, сейчас в тренде! Я видела тут фотографию Джей Ло на пляже...»
Даша не любила вспоминать. Предпочитала сочинять, обыгрывать то, чтобы было, украшать вымышленными подробностями.
Поэтому ей и не нравились обычные бытовые фотографии – она считала их слишком достоверными.
– Зачем мне знать, что в 2001-м у меня обгорел нос, а в 1998-м я носила жуткую прическу? – Она пожимала плечами. – В голове я представляю это по-другому. Тем более снимают всегда какие-то идиоты, которые или макушку отрежут, или ботинки!
А вот Оксана любила и воспоминания, и снимки. Пусть с обгорелым носом, дебильной прической и без макушки. Ее все устраивало.
Вдоволь насмотревшись на потолок, Оксана поплелась на кухню за лимонадом. За настоящим домашним лимонадом, который сделала сама!
А еще она приготовила ленивые голубцы. А еще и блины.
Для Захара. Не то чтобы она пыталась таким образом его удивить. Нет! Просто ей хотелось сделать что-то для него своими руками.
Он ведь так устает в последние дни!
Отчего Захар устает, Оксана не понимала – он не хотел говорить, считал, что пока еще рано, да и ее это (как настоящую домохозяйку) не особенно волновало – главное, что он рядом.
– О боже! Как круто! С ума сойти! – орала Даша.
– Ты глаза-то открой! – расхохотался Витя.
– Ни за что! – Даша с еще большей силой вцепилась ему в руку. – Я что, похожа на идиотку?!
Надо же было так вчера напиться и так бездарно сегодня с утра опохмелиться ненавистным ей пивом, чтобы поддаться на уговоры и залезть на эту машину смерти – чертов параплан! Лучше бы она на батуте спину сломала – остался хотя бы шанс выжить!
– Как ты мог? Как ты мог? – срывающимся от ужаса голосом упрекала она Виктора.
– Даш, если ты не откроешь глаза, я отстегну ремень безопасности, – пригрозил тот.
– Не отстегнешь!
Но он отстегнул.
– Застегни! – заорала Даша. – Я открою все, что захочешь, только застегни этот сраный ремень!
Он застегнул, и Даша открыла глаза.
Эффекта: «Ох, какая красотища! Теперь мне совсем не страшно!» – не получилось.
Но... Пока живет призрачная надежда, что эта штуковина не сверзнется в морскую пучину в ближайшие секунды, можно одним глазом заценить, что вид и правда красивый.
– Ты что, совсем не боишься? – поинтересовалась Даша и медленно, словно от движения параплан мог перевернуться, обернулась к нему.
– Совсем! – улыбнулся Витя.
Какой же он душечка! Ему так идут темные очки!
Она отпустила его руку, встряхнула свою, сбрасывая напряжение, и снова взяла его ладонь – нежно.
Было уже почти не страшно – в основном потому, что они подлетали к берегу и на катере закручивали веревку.
Еще чуть-чуть, ее освободят – и можно будет спокойно наслаждаться впечатлениями.
Они вернулись на пляж, Даша бросилась в воду, и в голову ей пришла спасительная мысль – к черту работу! Все это такие мелочи по сравнению с тем кайфом, который есть здесь и сейчас!
Но она тут же укорила себя. Работа – это ее жизнь. Не вся жизнь, конечно, но очень и очень важная ее часть.
Работа – ее половина, муж, ее деточка.
Даша вышла на берег, легла на живот, расстегнула лифчик, уткнулась носом в полотенце – и тут-то ей вдруг и сочинилась история. Так всегда было. Тебя посещают идеи, ты их записываешь, развиваешь, а потом – ба-бах! – понимаешь, что все это пустое, а настоящее выскакивает из-за угла с громким дурацким воплем: «Сюрприз!»
Пальцы покалывало – руки соскучились по клавиатуре.
Даша вернулась к Виктору, легла рядом и с чувством, близким к вожделению, вспомнила, как изменилась ее жизнь.
С восемнадцати лет ей стало стыдно брать деньги у родителей. Она батрачила – по-другому и не скажешь – на газеты, одна другой хуже, и прекрасно знала, как это звучит:
– Здравствуйте, вас беспокоит газета «Бердищенский менестрель», мы бы хотели взять у вас эксклюзивное интервью...
Но!
Она общалась с интересными людьми. Гребенщиков, Кинчев, Агузарова, Земфира – тогда она только появилась...
Правда, рядом с ними она чувствовала себя мелкой козявкой. Ей тоже хотелось стать великой. Не милой девицей Дашенькой Аксеновой, которую можно рассматривать как потенциальную подругу или веселого собутыльника, а Знаменитостью с большой буквы – чтобы зависть сталкивалась с обожанием и от этого столкновения сыпались бы искры...
Даша никогда не понимала женщин, что живут мечтой выпросить у мужа заветную шубку.
