не очень. Сетчатки глаза требовалось всё больше и больше. Так что глаза у нас буквально на вес золота.
— Все вырванные глаза жертв, тех, что я видел, тех, которых показывали в последнее время в «Криминальной хронике», все эти заспиртованные органы зрения убитых были нужны вам лишь для опытов?
— Да. Опыты велись очень интенсивно, и мы достигли немалого прогресса, — гордо ответил Романцев. — Некоторые из крысоедов были оснащены такими улучшенными глазами. Ты, наверное, сам успел это заметить.
Замолчавшая на некоторое время Лена внезапно спросила. Она сказала такое, о чём Альт даже не подозревал. Всё вмиг изменилось. Ситуация поменялась прямо на глазах.
— К чему тебе, Романцев, всё это? — спросила девушка. — К чему тебе все эти опыты, этот мифический сверхчеловек, когда ты скоро умрёшь? Ты бы о своём здоровье лучше позаботился, глава несуществующей общины. Хотя, всё равно уже поздно. И ты об этом прекрасно знаешь. Ни вырванные у несчастных глаза, ни отрезанные уши и носы не спасут тебя от раковой опухоли. Рак четвёртой стадии — это конец, Романцев. Это твой конец.
Романцев, услышав слова девушки, смертельно побледнел. Бросив взгляд на стол и увидев, что забыл закрыть медицинскую карту со страшным диагнозом, скривился от злости. Хотел ударить дерзнувшую подсмотреть сокровенные документы девушку, но сдержался. Ещё успеется. У него ещё будет время.
— Да, ты права, дорогая, — наконец придя в себя, ответил Романцев. — Да, у меня рак. Да, я смертельно болен. Но ты забыла об одном важном обстоятельстве. Я хорошо осведомлён о своей болезни, и я один из лучших хирургов страны, если не мира. У меня есть всё для того, чтобы поменять разъеденную опухолью печень. Я в состоянии заменить покрытые язвами лёгкие. Я могу вылечить свой организм.
— Опомнись, Романцев, — воскликнула девушка. — Чем ты заменишь больные органы? Ты же сам говорил, что органы подходят лишь от родственников, а насколько я знаю, родственников у тебя, Романцев, нет. Ты же круглый сирота. К тому же, ни один родственник тебе не отдаст свои лёгкие или печень. Скажи, что я не права, Романцев?
— А, вот тут ты не права, моя дорогая, — не удержался глава общины. — Есть у меня родственники. Точнее, один, последний, родственник. Двоюродный братец. Кузен. Он и пожертвует свои здоровые органы мне, больному и умирающему. Отдаст, даже не задумается.
— Да где же ты его отыщешь, этого неведомого кузена? — не унималась девушка. — Все твои ассистенты перебиты. Скоро ты взорвёшь здание общины. О чём ты, Романцев?
Не в силах больше сдерживаться, так и горя от желания всё рассказать, глава общины, наконец, не выдержал.
— А вот о чём, — кивнул он в сторону Альта. — О нём, милая, и идёт весь наш разговор. Это и есть наш искомый братец. Мой кузен Альт. Единственный мой родственничек.
Альт даже вздрогнул от удивления. Чего-чего, а этого он не ожидал услышать.
— Так что ничто мне не мешает подправить своё здоровье. Конечно, не сейчас и не здесь, но день-другой значения не имеют. Для этого всё необходимое у меня есть. Ассистент мой скоро придёт. Ушёл дорогу наверх проверить. Ведь когда дача взорвётся, обычным путём на поверхность не подняться. Придётся идти через галерею пещер. Выход там наверх есть. Это проверено. Что же касается медицинских приборов — то вот они. Лежат милые на столе. А эти серебристые ящички — специально оборудованные медицинские холодильники. И могу тебе сообщить по секрету, что донорские органы могут храниться в них очень долго. Так что зря ты так, Лена. Я всё предусмотрел.
Альт сидел безучастно, так, словно разговор шёл не о нём, и подавленно молчал. Не вступая в разговор, словно не о его внутренних органах шла речь, он лишь слушал разговор Романцева и девушки.
— Выходит, всё дело не во мне? — догадалась Лена. — Я была лишь приманкой. Наживкой. На самом же деле тебе нужен был только Альт? Его печень, лёгкие, сердце?
— Да, выходит что так, — согласился глава общины и наставительно добавил. — Женщине никогда не стоит переоценивать своё влияние на мужчину. Я, конечно, хотел тебя найти. Тебя надо было разыскать до того, как ты успела бы наделать глупостей. Наболтать ненужных слов. Но разыскать тебя, милая, я мог и сам. Всё же община что-то умеет в этом вопросе. Наши люди везде, и никуда ты бы не делась, красна девица. Всё равно зарезали бы тебя, как ты выражаешься, словно «жертвенного барана» на празднике Великой Хару. Но интрига заключалась в другом. Я уже давно охотился за своим неуловимым кузеном. С тех пор, как установил свой диагноз. Носился за Альтом по городам и весям. Да всё бестолку. Неуловимый он какой-то, мой братец. А болезнь-то, как ты сама понимаешь, не ждёт. Рак прогрессирует. Метастазы расходятся по всему организму. Время поджимает. И тут представляешь — такая удача! Узнаю совершенно случайно, что искомый Альт находится у меня под боком. Везение невероятное. Но вот ведь какое дело: мой уважаемый братец очень уж осторожен и силён. Взять его не так просто. Взять живым естественно. Поэтому и пришлось придумать всю эту заварушку с твоими поисками. Гениально, заметь, придумать! Как говорится: одним выстрелом двоих зайцев поимел. Я всегда отличался нестандартным подходом к решению проблем. И в шахматах (я мастер спорта), и в жизни. Ты спросишь: почему бы мне просто не поймать Альта? Отвечу: боялся спугнуть. Шанс у меня был только один. Это не так много, как кажется. Вот и пришлось его использовать наверняка. С двойной, тройной перестраховкой. С учётом могущих измениться обстоятельств. Таких как, например, взбесившийся Лонго. Всё же ты должна отметить, что своего я добился. Не смотря на всю пальбу, разрушения и прочую лабуду.
— Действительно лабуда, — согласилась Лена. — Теперь я верю, что ты выложил дипломат, набитый баксами. Только не за меня. За своё здоровье. За свою жизнь платил.
— Верно, — подтвердил Романцев. — За собственную жизнь ничего не жалко. Никаких денег. Так ведь, кузен? Помнишь, наверное, тётку Ирину? Та, что в дурдоме окончила дни? Повесилась мамаша. Так вот, я её единственный сын Игорь. Твой двоюродный брат.
«Да, у маминой сестры Ирины, по второму браку Романцевой, действительно был сын», — подумал Альт.
После того, как у тётки «поехала» крыша, её сынка пристроили к приёмным родителям. След его затерялся. Альт никогда не видел двоюродного брата. Не видел до сегодняшнего дня.
— Вижу, узнал братец, хоть мы и не были знакомы, — проговорил Романцев. Заметив, что услышавший его невероятные признания Альт весь напрягся, вновь приставил нож к горлу девушки. — Но-но, ты же у нас благородный, не то, что я. Ты же пожертвуешь своей жизнью ради спасения Лены? Конечно, пожертвуешь! По глазам вижу, что отдашь, не глядя, свою жизнь, а заодно и все внутренние органы за любимую. Так ведь, Альт?
Альт ничего не ответил. Но ответ он знал. Конечно, пожертвует. Не моргнув глазом, даст себя убить этому мяснику. Лишь бы Лена была жива. Лишь бы она была жива.
Девушка, заметив выражение лица Альта, быстро проговорила.
— Альт, не слушай его. Он всё равно убьет меня. Не сейчас, так после твоей смерти. Прикончи эту гадину и живи дальше.
— Зачем мне жизнь без тебя, Лена, — проговорил Альт.
— Я люблю тебя, Альт, — отозвалась девушка.
— Я люблю тебя, Лена, — эхом ответил Альт.
Романцев хотел что-то сказать. Как-то выразить своё отношение к этой сцене. Открыл уже гнусный рот, но тут внезапно его перебили. Через дальнюю дверь в кабинет вошёл весь перепачканный в грязи ассистент Романцева. Широкий в плечах, ростом повыше Альта он с трудом протиснулся в узкую дверь. Поставив у выхода электрический фонарь, наподобие шахтёрского, и, заметив Альта, замер. Потом выхватил пистолет.
— Что ж ты, оболтус, — набросился на помощника глава общины. — Где ты
