Съев свой бекон, он оседлал лошадь и уехал, не сказав больше ни слова, — играть, так она решила. Лорена не только не испугалась, но даже почувствовала облегчение. Ярость Джейка не шла в сравнение с тем, что ей пришлось испытать, но, когда он так злился, его общество удовольствия не доставляло. Вероятно, он рассчитывал напугать ее своим быстрым отъездом, но она страха не ощущала. Стадо и все парни находились все го лишь в миле от нее. Вряд ли кто решится ее побеспокоить так близко от ковбойского лагеря.
Она сидела на одеялах и наслаждалась вечером. Уже стемнело, и над ней с шумом проносились птицы — ночные ястребы. Она видела их тени на фоне угасающего неба. Они с Джейком разбили лагерь на небольшой полянке. Пока она пила кофе, в десяти футах от нее появился опоссум, тупо посмотрел на нее и отправился дальше. Вскоре она услышала вдалеке пение. Это ирландец пел песни скоту. Дитц рассказал ей об ужасной смерти его брата.
Она еще не заснула, как к лагерю подскакала лошадь. То был Джейк, рассчитывавший напугать ее. Он въехал прямо в лагерь, что рассердило ее, потому что пыль осела на одеялах. Он съездил в город и купил виски, а потом поспешно вернулся, полагая, что накроет ее с Гасом или с кем-нибудь из ковбоев. Джейк отличался особенной ревностью.
Он стянул седло с лошади и протянул ей бутылку, которая уже наполовину опустела.
— Я не хочу, — отказалась она.
— Мне кажется, что ты не хочешь ничего, о чем бы я ни попросил, — заметил он. — Хоть бы этот проклятый Гас приехал. По крайней мере, перекинулись бы в картишки.
Лорена снова легла, не удостоив его ответом. Все, что бы она сейчас ни сделала, только еще больше рассердит его.
Наблюдая, как она спокойно и молча лежит, Джейк ощутил беспомощность и еще раз основательно припал к бутылке. Он считал себя умным человеком, и тем не менее попал в положение, в которое редкий дурак бы вляпался. Нечего ему было затевать это путешествие с такой женщиной, как Лори, делавшей только то, что ей хочется, и отказывающейся выполнить даже малейшее указание, если оно ее не устраивало. Чем больше он пил, тем сильнее жалел себя. Жаль, что он просто не отказал Лори и не оставил ее потеть дальше в Лоунсам Дав. Тогда бы он мог ночевать в лагере вместе с муж чинами, где можно поиграть в карты, не говоря уж о безопасности. Помимо воли он продолжал беспокоиться по поводу Джули Джонсона.
Затем он вспомнил Эльмиру, с которой развлекался неоднократно в Канзасе. Ничего себе шуточки, Джули женился на ней, не зная, что она проститутка.
Он снова предложил Лори бутылку, но она не пошевелилась.
— Почему ты не пьешь? — спросил он. — Слишком хороша, чтобы напиться?
— Да я не хочу, — ответила она. — Ты пьян достаточно для нас обоих.
— Черт, придется мне проверить, осталось ли что-нибудь, что ты еще делаешь, — сказал Джейк, стягивая штаны и заваливаясь на нее.
Лорена позволила ему это, надеясь, что настроение его улучшится. Она смотрела вверх на звезды. Но когда Джейк кончил и снова потянулся за бутылкой, он был все так же мрачен. Она взяла бутылку и сделала глоток — у нее пересохло в горле. Джейк больше не злился, но был грустен.
— Ложись и спи, — сказала Лорена. — Ты мало отдыхаешь.
А Джейк думал, что до Остина всего два дня пути. Возможно, ему удастся уговорить Лорену заехать в Ос тин, а там потихоньку ее бросить. Когда он присоединится к парням, она ничего не сможет сделать. И ей там будет куда безопаснее. И с ее красотой она в Остине неплохо устроится.
Что правда, то правда, красива она необыкновенно. В этом его беда — всегда любил красоток. Это давало ей власть, что ему не нравилось. Иначе ей ни за что бы не уговорить его ввязаться в это идиотское путешествие. Он вынужден был подстраиваться под медленное движение стада Калла, да, кроме того, у него на руках была женщина, которая нравилась всем и каждому. Но все равно он вряд ли сможет ее бросить. Несмотря на ее выкрутасы, он хотел ее и не мог перенести даже мысли, что она будет с Гасом или еще с кем. Он чувствовал, что она всегда будет с ним в случае беды. Ему не хотелось оставаться одному или повиноваться приказам Калла.
— Ты когда-нибудь видела, как вешают? — спросил он.
— Нет, — ответила Лорена. Вопрос удивил ее. Джейк предложил ей бутылку, и она отпила еще глоток.
— Полагаю, меня когда-нибудь повесят, — заявил он. — Мне так гадалка предсказала.
— Может, гадалка ошиблась, — предположила Лорена.
— Я много раз видел, как вешают, — продолжил Джейк. — Когда мы были рейнджерами, то повесили много мексиканцев. Калл всегда был скор на расправу.
— Догадываюсь, — заметила Лорена. Джейк хмыкнул.
— Он к тебе хоть раз приходил, пока ты была там? — спросил Джейк.
— Нет, — ответила Лорена.
— Ну, у него один раз была девка, — сказал Джейк. — Он пытался сделать все так, чтобы было шито- крыто, но мы с Гасом пронюхали. Мы к ней тоже иногда заглядывали, так что все знали. Но я думаю, он об этом не догадывается.
Лорена знала таких мужчин. Многие приходили к ней, надеясь, что об этом никто не узнает.
— Ее звали Мэгги, — рассказывал Джейк. — Это она родила маленького Ньюта. Меня не было, когда она умерла. Гас говорил, что ей хотелось выйти замуж за Калла и изменить свою жизнь, но я не знаю, правда ли это. Гас и не такое может наговорить.
— Так чей же Ньют сын? — спросила Лорена. Выглядывая в окно, она часто видела мальчика. Он был уже достаточно взрослым, чтобы прийти к ней, но ему мешали либо робость, либо отсутствие денег.
— Ньют? Да кто знает? — удивился Джейк. — Мэгги же была шлюхой.
Потом он вздохнул и лег рядом с ней, поглаживая ее тело.
— Лори, нам с тобой бы спать на пуховой перине, — проговорил он. — Эти пыльные одеяла не для нас. Если мы найдем приличную гостиницу, я научу тебя весе литься.
Лорена промолчала. Она предпочитала ехать дальше. Нагладившись досыта, Джейк заснул.
41
Стадо еще не успело миновать Сан-Антонио, как произошел несчастный случай с фургоном, едва не стоивший жизни Липпи. День стоял жаркий, и стадо едва двигалось. К всеобщему удовлетворению, комаров стало слегка меньше, так что ковбои дремали в седлах, когда случилась беда.
Стадо только что перебралось через небольшой ручей, как Ньют услышал топот копыт и, обернувшись, увидел, что фургон несется с такой скоростью, будто за ним гонится отряд индейцев. Бола не было видно, упряжка мулов неслась сама по себе. На облучке сидел Липпи, но он не держал вожжи и не мог остановить животных.
Впереди упряжки оказался Джим Рейни и, желая по мочь, постарался повернуть и повести за собой мулов. Но животные за ним не пошли, и единственное, чего он добился, так это свернуть их с легкого наезженного пути, по которому прошел весь скот, и вынудить броситься в ручей с обрывистого берега. Ньют видел, что вот-вот фургон разлетится вдребезги, но остановить его не мог, разве что пристрелить мулов. Чего он не мог понять, так это почему Липпи не спрыгнет. Он беспомощно сидел на козлах, замерев от страха, а мулы сиганули в ручей прямо с обрыва.
Когда они проносились мимо, Ньют успел заметить, что полу старого коричневого пальто Липпи прижало сиденьем, что объясняло, почему он не спрыгнул. Фургон нырнул вниз, подскочил, полностью перевернулся и упал в воду. Пристегнутые к нему мулы свалились сверху. Все четыре колеса фургона крутились в воздухе. Ньют и братья Рейни поспешно спрыгнули с лошадей. Беда была в том, что они не знали, что делать.
К счастью, Август заметил случившееся и через ми нуту уже был в воде на своей Малярии. Он накинул лассо на одно из крутящихся колес и яростно пришпорил огромную лошадь, заставив фургон слегка
