Дьявол и господь бог

Епископ произносит несколько неразборчивых слов.

А что мне было делать? Как я мог помешать им? (Оборачивается и смотрит, что происходит в глубине.) Площадь полна народу. Они взламывают двери монастыря. Двери прочны, монастырь продержится до утра, а я ничем не могу помочь! Ничем, ничем! Сомкни уста, умри достойно.

Епископ роняет ключ.

Что это за ключ? От каких дверей? От дверей твоего замка? Нет. От дверей храма? Нет. От дверей ризницы? Нет. От дверей усыпальницы, что всегда заперты? И что?

Епископ. Подземный ход...

Генрих. Куда он ведет? Не говори! Если бы ты смог умереть прежде, чем скажешь...

Епископ. За город...

Генрих. Нет, я не возьму его. (Пауза.) Подземный ход из усыпальницы ведет за город. Ты хочешь, чтобы я отправился к Гёцу и впустил его тем же путем в Вормс? Не рассчитывай на меня.

Епископ. Двести священников, их жизни в твоих руках. (Пауза.)

Генрих. Вот отчего ты смеялся. Отличная шутка. Спасибо, епископ, спасибо! Бедняки убьют священников — или Гёц убьет бедняков. Двести священников или двадцать тысяч человек — вот какой выбор ты мне предоставил. Конечно, двадцать тысяч больше, чем двести. Нужно только выяснить, скольких стоит каждый священник, и решать должен я. В конце концов, я — это церковь. Нет, я не возьму твой ключ: попы отправятся прямо на небеса.

Епископ умирает.

Если только не умрут, как ты, со злобой в сердце. Что ж, ты свое сделал, прощай! Прости его, господи, как я прощаю. Ключ я не возьму. Нет! Нет! (Поднимает ключ.)

Пророк. Господи! Да свершится воля твоя! Мир погиб! Погиб! Да свершится воля твоя!

Генрих. Господи! Ты проклял Каина и детей Каиновых. Да свершится воля твоя! Ты допустил, чтобы боль пронзила сердца людей, прахом пошли их желанья, дела рук их смердели. Господи! Да свершится воля твоя! Ты пожелал, чтобы уделом моим на земле стало предательство. Да свершится воля твоя! Да свершится воля твоя! (Уходит.)

КАРТИНА ВТОРАЯ

На подступах к лагерю Геца. В глубине — город.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Офицеры, Герман.

Возникает фигура офицера, который рассматривает город. Тотчас же вслед за ним появляется еще один офицер.

2-й офицер. Что ты здесь делаешь?

1-й офицер. Гляжу на город. Порой мне кажется, что он в один прекрасный день куда-нибудь улетучится...

2-й офицер (первому). Никуда он не денется. Такой удачи нам не видать. (Внезапно поворачивается.) Что это?

Двое санитаров проходят с носилками, на которых лежит тело, покрытое простыней. Оба молчат. 1-й офицер подходит к носилкам, приподнимает простыню и тотчас опускает ее.

1-й офицер. Бросить в реку! Тотчас же!

2-й офицер. Значит...

1-й офицер. Уже весь почернел. (Пауза.)

Санитары продолжают свой путь. Больной стонет.

2-й офицер. Подождите!

Они останавливаются.

1-й офицер. В чем дело?

2-й офицер. Он еще жив.

1-й офицер. И знать не хочу. В воду!

2-й офицер (санитарам). Какого полка?

Санитар. Полк «Синий крест».

2-й офицер. А, мой полк! Кругом!

1-й офицер. Ты с ума сошел! В реку!

2-й офицер. Я не позволю топить своих людей, словно котят.

Они глядят друг на друга, санитары обмениваются насмешливыми взглядами, кладут на землю носилки и ждут.

1-й офицер. Не знаю, жив он или нет, но, если мы его оставим, он заразит холерой всю армию.

3-й офицер (входя). Если не холерой, то паникой. Живо в воду!

Санитар. Он стонет. (Пауза.)

2-й офицер (со злобой оборачивается к санитару, в ярости выхватывает шпагу и наносит удар по лежащему на носилках телу). Теперь он не будет стонать. Ступайте!

Санитары уходят.

2-й офицер. Третий. Третий со вчерашнего дня.

Герман. Четвертый. Там еще один свалился, как раз посреди лагеря.

2-й офицер. Люди его видели?

Герман. Я же сказал: он свалился посреди лагеря.

3-й офицер. Будь я командующим, мы этой ночью сняли бы осаду.

Герман. Согласен. Но ведь командуешь не ты.

1-й офицeр. Что ж, нужно с ним поговорить.

Герман. А кто же станет говорить? (Пауза. Глядя на них.) Вы сделаете все, что он захочет.

2-й офицер. Значит, мы пропали. Пощадит холера, так перережут свои же солдаты.

Герман. Если только сам он не подохнет.

1-й офицер. Он? От холеры?

Герман. От холеры или от чего иного. (Пауза.) Мне сказали, что архиепископ не был бы чрезмерно удручен его кончиной.