мог пойти один.
— А где он сейчас?
— Не знаю. — Мне показалось, что история вдруг расстроила Бобби. — Исчез. Может, перебрался в какой-то другой город, подальше. Иосиф должен знать, они дружили. Спроси у него.
По телу пробежала дрожь, я сжалась.
— Тебе холодно? — недоверчиво спросил Бобби. — По мне, так наверху всегда жарко, я весь вспотел. — Он подхватил наши тарелки и стаканы.
Возможно, он отличный актер, но я все заметила. Поймала тот долгий-долгий взгляд, который он бросил на меня, перед тем как выйти из комнаты. Хотел убедиться, что брошенное им зерно легло куда нужно. Ему не о чем было беспокоиться. Зерно упало на предельно благодатную почву.
Глава тридцать шестая
— Пошли, поговорим по дороге. — Бобби потянул меня за руку, заставляя встать.
— Куда мы идем?
— На репетицию, естественно. Теперь тебе придется еще старательнее поддерживать вашу версию насчет постановки. За тобой станут следить, будешь ты это замечать или нет.
Я снова похолодела, и меня передернуло.
Когда мы спустились вниз, Бобби стал швырять мне одежду.
— Что ты делаешь?
— К тебе будут относиться чуть серьезнее, если ты откажешься от нарядов а-ля Синдбад-мореход. — Он протянул мне серые брюки в полоску и голубую блузку.
— Мой размер, — с удивлением констатировала я, взглянув на этикетки.
— Да, но я не учел длину ног. — Он рассматривал меня, закусив губу.
— Проклятие всей моей жизни. — Я повесила брюки на вешалку.
— Ничего страшного, у меня есть то, что тебе нужно. — Он кинулся в конец магазина. — Этот кронштейн — весь для длинноногих. — Бобби рылся на вешалках, пока я зачарованно, словно ребенок витрину кондитерского магазина, рассматривала одежду.
Никогда в жизни у меня не было такого роскошного выбора.
— Господи, возможно, именно здесь я обрету счастье, — сказала я, поглаживая развешанные вещи.
— Вот то, что надо. — Бобби протянул точную копию предыдущих брюк, только подлиннее. — Быстро переодевайся, и пошли, опаздывать не стоит.
Мы вышли из дома на яркое солнце, и у меня заболели глаза, успевшие привыкнуть к сырой полутьме дома из ореховой древесины. На площади кипела шумная торговля. Люди кричали, торговались, смеялись и на разных языках, включая никогда мною не слышанные, зазывали к своим прилавкам. Четыре женщины, державшиеся группкой, замолчали и уставились на нас с Бобби, пока он запирал дверь. Я в своем новом наряде стояла на ступеньках, словно на сцене, пока они тихонько переговаривались, разглядывая меня.
— Это она, — послышался громкий шепот.
Интересно, подумала я, она что, думает, что я глухая?
Подруги подтолкнули ее, и она двинулась к нам, когда мы спустились со ступенек и пошли через площадь.
— Привет, — остановила нас женщина.
Бобби хотел обойти ее, но она шагнула влево, снова перекрывая дорогу.
— Привет, — повторила она, таращась на меня и игнорируя Бобби.
— Привет, — ответила я, понимая, что группа, от которой она отошла, наблюдает за нами.
— Меня зовут Кристина Тейлор?
Кажется, это был вопрос.
— Привет, Кристина.
Молчание.
— Меня зовут Сэнди.
Прищурившись, она изучала мое лицо, словно пыталась поймать меня на том, что я ее знаю.
— Могу я вам чем-то помочь? — вежливо спросила я.
— Я провела здесь два с половиной года? — снова спросила она.
— Понимаю. — Я покосилась на Бобби, который вместо ответа закатил глаза. — Это довольно долго, да?
Она снова всмотрелась в меня.
— Я жила в Дублине?
— Правда? Очень красивый город!
— У меня три брата и сестра? — Она пыталась освежить мою память. — Эндрю Тейлор? — Ее зрачки шныряли по моему лицу. — Мартин Тейлор? — Молчание. — Гейвин Тейлор? — Молчание. — Моя сестра — Ройзин Тейлор? Работает медсестрой в больнице Бомонт?
— Понимаю…
— Вы кого-нибудь из них знаете? — с надеждой спросила она.
— Нет, к сожалению, не знаю. — Это была правда. — Все равно, приятно познакомиться!
Мы собрались продолжить путь, но она схватила меня за руку.
— Эй! — закричала я, пытаясь высвободиться, но она еще сильнее вцепилась в меня.
— Эй, послушайте, отпустите ее, — вступился Бобби.
— Но вы же знаете их, знаете, правда же, знаете? — закричала она, подходя ко мне вплотную.
— Нет. — Я отступила на шаг, но ее пальцы продолжали сжимать мою руку.
— Мои мама и папа — Чарльз и Сандра Тейлор. — Она заговорила быстрее. — Может, вы их тоже знаете. Просто скажите мне, как…
— Да отпустите вы меня! — Я резко вырвала руку, а толпа вокруг продолжала следить за нами.
Она замолчала и повернулась к подругам, которые изучающе глядели на меня.
— Извините, но мы опаздываем на репетицию. Нам пора. — Бобби взял меня за руку, которая успела заболеть, и потянул.
В каком-то шоке я позволила ему тащить себя, и наполовину бегом, наполовину шагом мы продрались сквозь толпу, под взглядами, которые буквально ввинчивались в меня.
В конце концов мы добрались до Дома коммуны и увидели у дверей небольшую очередь.
— Сэнди! — окликнули меня из очереди. — Это она! Сэнди!
Остальные тоже загалдели и обступили меня. Я почувствовала, что Бобби снова тянет мою руку, и, пятясь, неловко втиснулась вслед за ним в дверь дома, которая тут же захлопнулась. Участники спектакля сидели кружком и смотрели на меня и на Бобби. У нас подгибались ноги, и мы подпирали спинами входную дверь.
— Ладно, — сказала я, переведя дух, и мой голос эхом отозвался в зале, — вы тут все заснули, или как?
— Сказала Дороти, приземлившись в стране Оз, — подхватила Хелена. — Спасибо, Сэнди, что подали нам первую реплику, — быстро добавила она, и недоумение на лицах присутствующих сменилось кивками понимания.
— Это будет современная интерпретация старой сказки, — пояснила Хелена. — Спасибо, Сэнди. Вы так артистично сообщили нам об этом!
Мэри наконец-то нажала на «Стоп», потому что матч первоклассников с участием Бобби закончился. Она вынула из видеомагнитофона кассету: все последние два часа Джек втайне мечтал сжечь ее. Он допил остаток остывшего кофе, надеясь, что не уснет.
— Мэри, мне обязательно нужно вернуться в Лимерик сегодня вечером. — Он выразительно взглянул
