– Все устроено.
Хардгров вздохнул с облегчением.
– Именно то, что я просил?
– Да.
– Где я должен его получить?
– Нигде. С тобой свяжется человек. Как тебя найти?
– Мой самолет прилетает утром в восемь сорок две. Я остановлюсь в отеле «Негреско».
Вздохнув, Хардгров поднял голову и увидел бесстрастное лицо официанта.
– Что?
– Не хотите ли еще вермута? – спросил официант по-английски.
– Да-да. С удовольствием.
Он оглядел уже наполнившуюся людьми террасу. Куда же запропастился дружок Эда? Достав из кармана носовой платок, Хардгров промокнул влажный лоб. Он сидел на этой проклятой террасе с десяти утра и успел раз десять проверить, не спрашивал ли его кто-нибудь в отеле. Скоро полдень. Сколько же еще ему придется тут торчать?
Боже правый! Вот уже и Барбара возвращается… Обернувшись, Хардгров увидел, как по ступенькам поднимается его жена, на ней было красное в горошек платье, купленное накануне в бутике «Сен-Лоран». Ее короткие русые волосы скрывала огромная соломенная шляпа, в руках множеством свертков.
«Да она скупит весь этот чертов город, – проворчал Хардгров про себя. – Такими темпами нас не хватит и на неделю». Затем, вспомнив, что сейчас ему следует беспокоиться совсем о другом, он улыбнулся. Прежде всего нужно увести отсюда Барбару, и побыстрее.
– Вы мистер Хардгров?
С бьющимся сердцем Билл опустил газету и поднял голову. Перед ним стоял толстый коротышка в яркой гавайской рубашке навыпуск, светло-зеленых брюках и желтоватой панаме. Из-за темных очков и густых усов было почти невозможно разглядеть черты его лица. Незнакомец производил впечатление откормленного американского туриста, не умеющего одеваться со вкусом.
– Да, это я.
Человечек уселся рядом с Биллом и отмахнулся от официанта, который хотел принять заказ.
– Я друг Эда, – представился толстяк, с опаской оглядываясь по сторонам.
– Я ждал вас вчера.
Незнакомец достал из нагрудного кармана жевательную резинку и развернул обертку.
– У меня возникли проблемы с вашим заказом.
Хардгров почувствовал, как у него похолодела спина.
– Так вы его не выполнили?
Согнув пластинку жвачки пополам, мужчина положил ее в рот.
– Пока нет. – Он подался вперед, обдавая собеседника свежим мятным ароматом. – Из-за этого военно-политического конфликта и угроз Ливии сорвать фестиваль силы безопасности утроились. За каждым, вызывающим хотя бы малейшее подозрение, следят, и чуть что – арестовывают и подвергают допросу.
– Боже мой, – разволновался Хардгров. – Значит, вы не сможете мне помочь? И я напрасно проделал весь этот путь, потерял столько времени?
«Со дня на день в газетах может появиться сообщение о моем назначении в БКЭР. Если об этом пронюхает Прэгер – все кончено», – лихорадочно думал Билл.
– Да успокойтесь вы. Я ведь не сказал, что все отменяется. Просто потребуется немного больше времени.
– Сколько времени?
– Два, три, а может быть, четыре дня.
– Четыре дня! Вы с ума сошли! Я не могу ждать четыре дня!
Коротышка пожал плечами:
– Это ваша забота, мистер Хардгров. Моя забота – провести товар по безопасным каналам. Как я уже сказал, сейчас особенный период. Месяц назад или через месяц – совсем другое дело.
Хардгров подавил досаду и разочарование. Что ему еще остается, кроме как ждать и уповать на то, что Прэгер задержится в Канне дольше, чем на четыре дня? И на то, что ему не попадется на глаза мэрилендская газета?
– Будьте у себя в номере каждое утро между десятью и двенадцатью, – продолжал друг Эда. – Если к полудню я не появлюсь, отправляйтесь по своим делам и ждите меня на следующее утро. Кстати, вы должны мне тридцать тысяч франков, причем половину я беру вперед. – Он произнес это так непринужденно, будто сообщил о приглашении на обед.
– А не дороговато ли? – возразил Хардгров.
– Конфиденциальность и надежность по дешевке не покупаются, мистер Хардгров. – Улыбнувшись, гость поднялся. – Завтра утром я зайду за задатком.
