женой. Иначе зачем бы еще ему понадобилось так тщательно избегать прессы? И самое главное, избегать самой Карен? Ответ на этот вопрос был до боли ясен. Макса интересовало лишь одно – победа. И Карен значила для него не больше, чем десятки других женщин, которых он соблазнял, и, видимо, довольно часто.
Удрученная, она с тоской смотрела, как, прежде чем врезаться в берег, ускоряют свой бег пенившиеся серые волны. Начинался прилив, они подбирались к Карен все ближе.
– Я сделала так, как ты мне говорила, мама, – прошептала она, взглянув на крошечный синий просвет в небе. – Я жила мгновением. Только не представляла, что после этого будет так чертовски больно.
Измученная тем, что последние четыре дня изводила себя мыслями о Максе и своей глупой доверчивости, Карен уронила голову на колени и закрыла глаза.
ГЛАВА 48
В воскресенье в половине пятого личный самолет Макса приземлился в Монтерее. За исключением нескольких чашек кофе, почти сутки Макс не пил, не ел и не спал. Он взял с собой только небольшую спортивную сумку, в спешке побросав самое необходимое. Макс ожидал, что будет ужасно измотан, однако он совсем не чувствовал усталости. Вероятно, ее заглушал страх. Макс безумно боялся, что Карен может уже уехать или просто не пожелает его видеть. Боялся, что снова потерял ее.
Через сорок пять минут Макс припарковал взятый напрокат джип перед симпатичным коттеджиком. Сначала он хотел позвонить Джеку, чтобы узнать, как проехать к коттеджу, но передумал, положившись на туманные объяснения Петри и нескольких встретившихся в пути местных.
Макс обошел дом и направился на пляж. Его сердце забилось, как бушующий океан во время прибоя, когда он увидел Карен.
В мешковатых брюках защитного цвета и грубом свитере, самая прекрасная на свете женщина сидела лицом к океану. Ее волосы бились на ветру, и она совсем не была похожа на ту обласканную славой актрису, которую Макс встретил две недели назад. Сейчас его поразила детская беззащитность любимой, и до боли захотелось подбежать и обнять ее.
– Карен!
Она обернулась и медленно, не удерживая развевающиеся волосы, поднялась. В горле сразу пересохло, а сердце бешено заколотилось в груди. Господи, откуда он здесь? Как он ее нашел? Впрочем, что гадать, ну конечно, Петри! Ведь с самого начала верная подруга была против такого бегства.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Карен, чувствуя всю бессмысленность своего вопроса.
– А ты как думаешь? Ты уже убегаешь от меня, дорогая? – В его голосе слышался легкий упрек.
Карен покачала головой:
– Убежала не я, а ты.
– Неужели Мишель не объяснил, что я должен был…
– Успеть на «Конкорд». Да, он говорил. И еще сказал, что ты позвонишь.
Макс молча смотрел на Карен – ее холодный тон и безразличный взгляд пугали его.
– Прошу тебя, не надо так, Карен! Я не мог позвонить. Нет, вероятно, и смог бы, но не догадался, что это так важно для тебя. Слишком давно я не был так привязан к кому-либо. Я немного отвык. Забыл правила.
– Оно и видно. – И Карен швырнула в него газету.
Макс бегло взглянул на сделанный в аэропорту снимок, запечатлевший его вместе с Ники, и снова перевел глаза на Карен.
– Милая, это ничего не значит.
– Ах, не значит? – повторила за ним Карен тонким чужим голосом. – Ты обнимаешь женщину, Макс. Ту, которая стала тебе безразлична, как ты говорил! И ты целуешь ее.
– Не совсем так. Это она меня целует.
– Какая разница! – Карен сложила руки на груди. – Твой роман с Ники Уэлш никогда не заканчивался, не так ли, Макс? Ты солгал мне.
– Черт побери, я не лгал! Мы порвали друг с другом еще до фестиваля. Во всяком случае, если уж не она, то я точно. Что же до этого дурацкого фото, Ники застала меня врасплох, вот и все. Я не подозревал, что она там окажется.
– Но как удобно, что все-таки оказалась! К тому же знала и номер твоего рейса, и время прибытия.
– Она услышала это в такси, когда ехала в аэропорт, и задержалась, чтобы выразить соболезнования, а затем поспешила на свой самолет. – Макс покачал головой, не понимая, почему они все еще спорят. – Ты должна поверить мне, Карен. Ты должна знать, что я ни разу тебе не солгал, тем более когда речь идет о таком важном для нас… Но самое главное… – Его голос стал тише и проникновеннее. – Самое главное, ты должна знать, что я люблю тебя больше всего на свете и уж никак не хотел обидеть.
– А как же Луиза? – спросила она уже не так уверенно.
– Что Луиза?
– Ваше… примирение с ней. Ты приготовил объяснения и этому факту? – Ее затравленный взгляд заставил Макса на секунду отвести глаза.
– Я могу предложить только правду, Карен, – ответил он. – Пока Томас мне не сказал, я и понятия не имел о планах Луизы. Эта новость потрясла меня не меньше тебя. Такую перемену я могу приписать только действию таблеток, которые Луиза принимала. Да и про них, увы, я тоже ничего не знал.
– Тогда почему ты не обратился в прессу с опровержением?
– Потому что не хотел привлекать к тебе еще больше внимания. Я и представить не мог, через что ты
