он остановится возле головы, и он действительно остановился. Он отдал приказ, и голову вместе с телом унесли вниз. Он расставил людей кольцом по склону и пошел вверх, чтобы выяснить ситуацию. Через секунду я ткнул пистолетом ему в спину.
Если вы имеете дело с такими людьми, как мы, то обычно не рекомендуется подходить слишком близко. Но раз эти растяпы оставили пистолет на полу, я подумал, что он знает все эти хитрые приемы, по крайней мере, хуже, чем я умею владеть его дурацким шарфом.
- Хелм? - тихо спросил он.
- Кто же еще?
- Если ты меня застрелишь, они тебя убьют.
- Если я тебя не застрелю, они тоже меня убьют. Но ты можешь им приказать этого не делать.
- Но чего ради я должен это приказывать? - спокойно спросил он.
- Скажем, мы оба смелые ребята, которые не боятся смерти, но я думаю, если ты сохранишь мне жизнь, я еще тебе пригожусь... Теперь быстро отошли их, пока они не поняли, в чем дело. Трое из четверых, которые лезли наверх, поняли, что что-то не так, хотя почти ничего не видели в темноте. Они нерешительно подходили к нам.
- Хефе? - спросил один.
- Идите с остальными, - Паломино указал на склон. - Становитесь в линию. Вы должны быть не дальше трех метров друг от друга.
- Си, Хефе.
Люди ушли. Я сказал:
- Они слушаются тебя. Но надолго ли? Ведь старик жив, и никто не захотел с ним покончить. Похоже, что ты попал в серьезную заварушку, амиго.
Он глубоко вздохнул:
- Я был уверен, что глупая гринго выстрелит. Выстрел должен был быть сигналом, как ты видел, но настоящая испанская вдова, мстя за мужа, разрядила бы в него всю обойму, а потом бы еще и плюнула на него.
- А если бы Руфь не выстрелила или промахнулась, ты был бы готов закончить работу сам. Но, когда пришло время, ты не смог. Старая привязанность оказалась сильнее.
- Привязанность! - он сплюнул. - О какой привязанности можно говорить, когда старик был готов пожертвовать человекам, который всю свою сознательную жизнь служил ему, как собака. Принести его в жертву за маленькую ошибку, которую легко было исправить.
Он опять глубоко и прерывисто вздохнул.
- Нет. Ты видел. Я не смог стрелять, так же, как и эта сентиментальная девчонка. И эти люди, мои Компаньерос, они слушаются моих приказов, по крайней мере, сейчас. Но я не могу приказать им убить его, потому что они не подчинятся, могут не подчиниться. Он так долго был нашим вожаком. Он действительно первосвященник, который ведет все наши церемонии и таинства. Я думал, что смогу это сделать, и не смог, ты сам видел. Нет человека, который сможет убить Эль Вьехо.
- Ошибаешься. Есть такой, если мы договоримся, - сказал я.
Глава 30
Комнаты позади кухни вначале, по-видимому, предназначались для слуг. Но Васкес решил сделать свой личный номер люкс. Возле двери стоял человек. Паломино жестом приказал ему идти и сказал мне:
- Будь осторожен с Бо, он очень силен и опасен.
- Спасибо, я видел, как он работает.
- Я подожду снаружи, - он улыбнулся. - Не бойся, я сдержу слово. На этот раз. Хотя это для меня будет нелегко. Я собирался позабавиться со светловолосой мучача. С другой мучача.
Он слегка поклонился Руфи, извиняясь.
- И я не понимаю, зачем тебе нужен живым человек, который однажды уже приказывал тебя убить. Его немножко потрепали, но он вполне подошел бы для нашей следующей церемонии, где новичок должен доказать, что он умеет владеть ла буффонда.
- Это шарф? - спросил я. - На хиндустани он называется 'пханзи', и была одна индийская секта, которая им пользовалась. Они назывались 'пханзигар', что значит душители. И, конечно, были еще дакои и тутжи, я читал на эту тему.
Мне пришло в голову, что на этой церемонии, где новички должны доказать, что умеют ломать шеи, я мог бы и сам поучиться, но постеснялся попросить приглашение.
Я сказал:
- Так будет лучше. Американос не будут исчезать в джунглях Южной Америки, правительство перестанет огорчаться из-за мертвых агентов, а это полезно для бизнеса. У сеньора Васкеса светлая голова.
Паломино слегка улыбнулся.
- Я знаю, ты заботишься обо мне. Но была пролита кровь, и мои люди вышли из-под контроля. Только потому, что они не смогли разделаться с мерзкими гринго, как хотели. Но договор есть договор. - Он глянул на Руфь.
- Вы пойдете со мной, сеньора?
- Она остается здесь, - сказал я. - Она мне нужна, чтобы подержать собаку.
- Очень хорошо. Тогда я пойду, чтобы люди видели, что его кровь не на мне.
Он вышел, и дверь в конце коридора закрылась. Руфь уставилась на меня.
- Подержать собаку?! Ты что, свихнулся? Я сказал:
- Это замечательный щенок, и он никогда никого не убил. Это не чудовище Баскервилей. И тебе пора перестать видеть кошмары по ночам.
Она сердито сказала:
- Я вся исцарапанная, грязная, мое лучшее платье превратилось в тряпки, а ты со своими собаками!
Руфь подошла ко мне совсем близко.
- Мэтт, за что ты мстишь, почему ты здесь?
- Я должен сохранить жизнь одной женщины, - сказал я, - это мои официальные инструкции. Но в нашем деле многие инструкции даются неофициально. Считается, что мы и так знаем, что от нас требуется.
- И что же от тебя требуется? И как ты собираешься это выполнить, стоя в коридоре и болтая со мной? И болтая, кстати, довольно громко.
- Я просто жду приглашения, - сказал, я.
Кто-то тронул дверь изнутри.
- Сеньор Хелм, вы один?
Я сказал:
- Я с женщиной.
За дверью послышались голоса, потом Бо сказал:
- Вам разрешается войти вместе с женщиной. Дверь открылась, и я впустил Руфь, потом повернулся и два раза выстрелил Бо в голову, когда он запирал за нами. Он упал лицом вниз и больше не двигался. Целясь в Васкеса, я подошел к двери и проверил, надежно ли она закрыта.
- Браво, нет! Я сказал:
- Поводок у него в правом кармане. Возьми поводок и приведи сюда собаку. Подходи к нему медленно, разговаривай с ним, пусть он понюхает твою руку. Потом отведи его от коляски, о'кей?
Руфь начала было спорить, но я сказал:
- Ради Бога, Руфь! Забери эту чертову собаку, пока мне не пришлось ее застрелить.
Руфь, пересиливая свой страх, сделала, что я ее просил.
