доверять. А потом Лоле вспомнились ночные прогулки с Туссеном Киджо. Он всегда сам садился за руль, вел машину быстро и мягко, часто под сенегальскую музыку, музыку родины своих предков. Странно, но эта солнечная музыка хорошо подходила к звездному небу. Или к тому, что над столицей сияло все меньше звезд.
Для американки Ингрид неплохо знала Париж, она без колебаний направилась к воротам Дофина. Она ехала с открытым окном, очевидно чтобы подчеркнуть, что курение - устаревшая привычка, оставшаяся лишь у кучки питекантропов. Однако Лола никогда не боялась холода.
Было около одиннадцати вечера, по площади Шарля де Голля проезжали редкие машины, и, миновав ее, Ингрид взяла курс на авеню Фош. Прекрасные дома, зелень, простор, чего еще можно пожелать? «В конце одного из самых шикарных проспектов - черная дыра, водоворот, поглощающий мальчишек», - подумала Лола, вспомнив о собственном сыне и внучках, которых она считала просто замечательными.
Ингрид притормозила и аккуратно проскользнула между машинами, Лола подумала, что из нее вышел бы неплохой полицейский. Кроме того, ее мужеподобная внешность в данном случае была им только на руку. Куртка и шапка лежали на заднем сиденье. Но пуловер-матроска был то, что надо. Под летчиком обнаружился моряк.
- Поезжай медленно, а я посмотрю, нет ли тут знакомых лиц.
Заведя машину, они перестали оглядываться по сторонам и ждали, однако к ним никто не подходил. Конечно, а чего хотела Лола? Неужели она думала, что они сойдут за потенциальных клиенток? А еще эти жуткие сигареты Лолы. Чувствовался сырой запах Булонского леса, слишком сырой на ее взгляд; а на краю тротуара, на краю мира выстроились силуэты. Кто из них скажет им, куда ехать?
А потом Ингрид показалось, что она увидела подростка. Он улыбался, но нет, это был мужчина, юность которого осталась далеко позади. «Заглянув ему в глаза, подумаешь, что ему не меньше десяти тысяч лет», - промелькнуло у нее в голове. Лола в свою очередь опустила стекло и спросила у него, не знает ли он Константина. Это ничего не дало, он лишь предложил им свои услуги. Ингрид еле сдержалась, чтобы не обругать его, и решила сделать круг, оставив его подозрительно улыбаться в одиночестве. Другие тоже проплывали мимо них во влажном воздухе, в запахе леса. Ингрид чувствовала себя неловко, эти люди напоминали ей пиявок.
- Вон он, - сказала Лола почти весело.
Ингрид ловко развернула машину, спрашивая себя, сколько лет потребовалось ее напарнице, чтобы научиться свободно себя чувствовать в этой среде. Этому мужчине едва исполнилось двадцать пять, на нем был костюм и ослепительно белая рубашка, резко выделявшаяся в темноте. Его светлые волосы выглядели искусно растрепанными, а лицо, хотя и довольно изможденное, все же было красивым. Он не был похож на торговца. Совсем нет. Он хотел выглядеть как Дэвид Боуи, и это ему почти удавалось.
- Его зовут Ришар, - пояснила Лола. - Один из моих старых знакомых. Змея подколодная, но выглядит всегда на все сто.
- Да, он ничего. Почему он это делает? Наркотики?
- Именно. У него полно любовников, но его верная супруга - это доза.
На взгляд Ингрид, его костюм не слишком отличался от тех, что носили служащие, работающие в квартале Дефанс. Он не был похож на своих коллег, по большей части предпочитавших джинсы и кожу.
- Рада снова тебя видеть, Ришар. Да, да, кроме шуток.
- Комиссар Жост, сколько лет, сколько зим! А ты все ездишь на своей старой потрепанной машинешке. Видно, платят в вашем департаменте все так же мало. После того, как ты отработала там столько лет, черт побери!
- Ты, может быть, и прав, Ришар, только за ответы на мои вопросы мне платить не приходится, так что здесь я выигрываю.
- Что ж, такая уж моя судьба… ну давай, спрашивай. Чего бы тебе хотелось?
- Найти румына. По имени Константин. Около двенадцати лет. Очень светлые волосы, одет в черный свитер с капюшоном.
- Я бы назвал это непосильной задачей. Я не в курсе.
- Я подозревала, что с первого раза мне может не повезти. Мне хотелось бы, чтобы ты меня просто направил, и побыстрее, мне вовсе не улыбается торчать здесь всю ночь. Я знаю, как ты любишь, чтобы тебя упрашивали.
- Нет, не знаешь. Так или иначе, о Константине я ничего не знаю. У малышей есть еще надзиратели. Их пятнадцати-шестнадцатилетние соотечественники, которые сами занимаются проституцией. Тебе нужно задержать такого мальчишку, понимаешь?
- Подскажи мне, как.
- А твоя коллега не разговаривает? Стесняется? У нее такая же прическа, как у Жан-Поля Готье. И пуловер такой же. Здорово!
- Нормально. Это Жан-Поль Готье.
- Я так и подумал.
- Ну, Ришар, тебя наконец осенило? Смотри, а то мы с Готье заберем тебя в участок. Тогда ты упустишь немало хороших шансов, и, несмотря на то, что ты красив, как падший ангел, твои ночи станут все длиннее и все холоднее. Думай быстрее.
- Ну-ну, не льсти мне! Ты знаешь ко мне подход. Ладно, моя сладкая, свернешь на боковую аллею и проедешь немного вверх, в направлении площади Этуаль. Не до площади Берже. А до нашей площади, площади Парижа. У меня никогда не получалось называть ее площадью Шарля де Голля…
- Ришар, ты отвлекаешься!
- Там увидишь припаркованный «мерседес» с номером CD. Внутри будет встрепанный парень, которого зовут Или. Бабское имя, но так уж сложилось. Его правда зовут Или. Но поторопись, ибо хотя ночи и длинные…
Не дослушав падшего ангела, Ингрид направила машину к середине площади.
- У тебя что, пропеллер под матроской? - спросила Лола.
- Я не люблю таких разговоров, таких людей, такие места…
- Жаль. Потому что ночь только началась, хотя кажется, что она уже в разгаре.
Ингрид припарковалась у боковой аллеи. Они вышли из машины и пошли в направлении Триумфальной арки, которая сверкала огнями за черными деревьями. «Мерседес» был в двух шагах. Они подождали, пока дверь откроется и выйдет молодой блондин.
- Возьми меня под руку, тогда мы будем выглядеть, как бабушка с внучкой, совершающие моцион.
- Выброси сигарету, а то бабушка получается не очень респектабельной.
- Ладно.
- А я выгляжу естественно?
- Только не бей его по лицу бутылкой мексиканского пива, и сойдет. Внимание, сейчас мы его сцапаем…
-
- На языке полицейских - арестуем, поймаем. Давай, настройся, Ингрид. ХВАТАЙ ЕГО! ДАВАЙ, ЖИВО!
Лола была на добрую голову выше молодого человека, поэтому она с легкостью прижала его к кузову грузовичка. Для пущего эффекта Ингрид крикнула: «Полиция! Не двигаться!» Он пробормотал пару фраз, в которых слышалось раскатистое
- Мы знаем, кто ты. Тебя зовут Или.
- Я ничего не сделал.
- А кто говорит, что сделал? Не волнуйся, все в порядке.
На вид Ингрид дала бы ему лет семнадцать, у него на лице были угри и пробивались усы.
- Слушай меня внимательно, Или, - вновь заговорила Лола. - Мы не сделаем тебе ничего плохого. Ты отвечаешь на мои вопросы, и мы исчезаем. Растворяемся в ночи, как ниндзя. Ты нас видишь, и раз - нас
