– Боже мой, – прошептал Людвиг. – Скорее! Скорее!
Она неловко легла на постель и застыла, а он изогнулся и упал на нее. Слезы покатились из-под ее сомкнутых век.
– Где же наши детки?
– Щебечут наверху, в мансарде, как всегда.
– Кто прибудет первым, как ты думаешь?
– Пинки, ты согласен, что надо помочь Лотти?
– Ну а как же иначе, она без нас пропадет!
– Остин все время берет и берет взаймы у Людвига.
– Предложим ему занять у нас?
– Немного.
– Конечно, он откажется.
– Ты так считаешь? Ну и слава Богу.
– Остин придет?
– Придет только ради Грейс, не сможет пропустить «первый бал Наташи».
– Мэвис и Дорину ты, конечно, не приглашала?
– Мэвис чем-то отговорилась. Я не настаивала.
– Вот и первый гость. Эстер.
– Эстер, душка, ты первая!
– Вот так со мной всегда случается.
– Где Чарльз, где Себастьян?
– Чарльз приедет прямо со службы, а у Себастьяна какие-то неотложные дела, мне очень жаль, и я прошу прощения.
– Слышала, что учудила Грейс? Сдала Мэтью дом на все лето.
– О, Пенни, привет. Клер, пришла Пенни!
– Клер мне как раз рассказывала, что Грейс сдала Мэтью дом.
– Какая печальная новость.
– О, привет, Чарльз, Молли, Джеффри!
– Слышали, что сделала Грейс?
– Пинки, скажи швейцару, пусть не сообщает о прибытии гостей.
– Где же Грейс?
– Наверху с… О, мистер Инстон, как мило…
– А Мэтью придет?
– Надеемся… О, Оливер, прекрасно. Твоя мама как раз пришла.
– Я слышала, что Карен бросила искусство.
– Доктор Селдон, как любезно с вашей стороны…
– А Карен будет?
– Безвыездно сидит в деревне, превращается в пастушку…
– В кого?
– Ну и народу. Привет, Энни.
– Джеффри переключился на свиней.
– Энни, милочка, ты прелестно выглядишь…
– Грейс отдала дом Мэтью.
– Пинки, кто этот молодой человек у двери?
– В бирюзовом, ты хочешь сказать?
– Позвольте представиться. Эндрю Хилтон.
– А, мистер Хилтон, как приятно… мистер Хилтон, мистер Инстон. Пинки, у господина Инстона кончилось горючее в бокале…
– Где же Грейс? Мне казалось, что все это…
– Говорят, Грейс выходит за немца?
– Тс-с, не за немца, а за американца.
– Случайно, не он вот там стоит?
– Слишком молоденький для жениха, хотя в наше время легко ошибиться.
– О, Ричард, рад тебя видеть.
– Молли Арбатнот открыла бутик в Челси.
– Пенни, ты знакома с Ричардом Парджетером, не так ли?
– Чем вы занимаетесь, мистер Хилтон?
– Преподаю латынь и греческий. А вы, мистер Инстон?
– А я, увы, священник.
– Энн Колиндейл выглядит потрясающе.
– А Мэтью здесь?
– По всей видимости, нет, Оливер.
– Пинки, где же Грейс и Людвиг?
– Я слышал, сын Остина вернулся.
– Он наркоман.
– Сейчас они все такие.
– Пенни Сейс так сдала.
– Ты бы тоже, если бы твой муж умер от рака.
– Бедняжка… О, Энн, сколько лет сколько зим!
– Мартин умер, Оливер – гей, и Генриетта какая-то странная.
– Ричард, давай договоримся о ленче.
– Привет, Энни. Извини, но мне как раз…
– Ричард, привет… Увы, Карен не пришла.
– Где Грейс?
– Лотти, дорогая, ты пришла, как прекрасно. Пенни, вот Шарлотта… Пинки, дай Шарлотте выпить ее любимое. Лотти, милая, садись, устраивайся поудобней.
– Оливер Стоун разрешает своей сестре водить спортивный автомобиль, а ей всего десять лет!
– Молли в своем бутике будет продавать вещи исключительно белого цвета.
– Ричард снова развелся, представляешь?
– Пинки, сходи наверх и позови Грейс и Людвига, этих безобразников.
– Оливер зашибает хорошие деньги на продаже антикварных книг.
– Умираю, так хочу наконец увидеть этого немецкого жениха Грейс.
– А Себастьян здесь?
– Ну что ты.
– Себастьян изучает аудит.
– Это Шарлотта Ледгард?
– Я слышала, она куда-то уехала, к морю.
– Да нет, всего лишь в один из здешних отелей.
– О, Мэтью! Смотрите, Мэтью пришел! Мэтью, помнишь Пенни… Джеффри, иди сюда… Мэтью, замечательно…
– Мне кажется, я нахожу знакомые лица.
– Пусть и постаревшие.
– Клер, не могла бы ты… О, Мэтью, привет!
– Мэтью!
– Мне казалось, наступит многозначительная тишина.
– Мэтью похож на свадебного генерала.
– Все выздоровели.
– Клер, наших голубков наверху, кажется, нет. Звал, но там тихо.
– Карен теперь ухаживает за свиньями.
