— Найти дождевую каплю в безумии шторма, лепесток посреди цветочного поля, песчинку, скрытую среди миллиарда подобных ей на берегу, — прошептал мастер Ли. — Я — кретин. Мои никуда не годные мозги превратились в масло. Бык, я более не доверяю тому, что привык называть своим разумом, поэтому сделай мне одолжение, вспомни имена служанок Принцессы Птиц.
— Снежная Птица, — медленно сказал я. — Малышка Пин… и Осенняя Луна.
Ли Као положил драгоценности в раковину на поясе, после чего велел мне засунуть шкатулку в сумку и крепко-накрепко привязать её к своему поясу. Затем он, поморщившись, поднялся на ноги и повернулся к несчастным девушкам, медленно кружившим вокруг башни.
— Снежная Птица, — тихо сказал он. — Малышка Пин, Осенняя Луна послушайте меня. Наш поиск почти подошел к концу. У нас есть флейта, шар, колокольчик. Я знаю, где находятся три пера Повелителей Птиц. Я знаю, где найти золотую корону. Теперь я знаю, где заточена Принцесса Птиц. Вы должны пропустить нас. Вы должны сражаться, как никогда в жизни не сражались, и дать нам спокойно доплыть до берега.
Я глупо уставился на него. Мудрец сделал глубокий вдох.
— Служанки, если вы сможете побороть заклятие и пропустить нас, я клянусь всем священным на свете, я клянусь святым именем Нефритового государя, что птицы полетят!!!! — закричал мастер Ли. — На седьмой день седьмой луны птицы Китая полетят!!!!!
Наверное, подвиги людей никогда не смогут поразить меня отвагой, ибо мне довелось стать свидетелем храбрости, выходящей за грань понимания смертного, голос Ли Као отразился от шпилей умершего города и растворился в тишине. Тела мертвых девушек начали вращаться в воде. Сначала мне показалось, что в их движениях нет смысла, но потом все понял: они крутились, крепко обворачивая вокруг собственных тел облако волос.
Я почувствовал обжигающую волну боли, чуть не сбившую меня обратно в воду, я не мог слышать крики служанок, но ощутил их в своем сердце. Мастер Ли вспрыгнул мне на спину, мы нырнули в воду и поплыли к ближайшему берегу.
Потрясающая разум агония исходила от сражающихся с проклятием девушек, безмолвный стон пронзал мне душу, вода покрылась небольшими волнами от содроганий их тел. Я подплыл к одной из несчастных так близко, что увидел обезумевшие от мучений глаза. Невероятные судороги переломали ей позвоночник. Я рванулся вперед и вскоре крики затихли позади нас. Служанки не сдались, они продолжали свою страшную, отчаянную битву до тех пор, пока мы не оказались в безопасности и не выползли на песчаный берег.
Мы повернулись к телам девушек и отвесили им земной поклон, но Ли Као не дал времени почтить их память как следует.
— Бык, теперь мы связаны священной клятвой, так что пришла пора проверить выносливость твоих мускулов, — мрачно сказал он. — Чтобы попасть в Замок Лабиринта нам надо пройти пол-Китая, но мы должны достичь его к седьмому дню седьмой луны. Ты сможешь сделать это?
— Мастер Ли, взбирайтесь ко мне на спину, — ответил я. Он принял мое предложение, я повернулся лицом к югу и пустился в галоп.
Вечером седьмого дня седьмой луны мы стояли на песчаном берегу и смотрели через водную гладь на отвесный утес, на котором мрачной громадой возвышался Замок Лабиринта. Солнечный свет пробивался сквозь черные облака, превращая Желтое Море в расплавленное золото, но резкий ветер разрезал гавань жесткими порывистыми волнами. Чайки метались, словно снежинки, по набрякшему дождем небу. Я не мог перенести мастера Ли по этим волнам, не утопив его или себя или обоих, и перевел на него взгляд своих пораженных тоской глаз.
— Я склонен думать, что помощь уже в пути, — спокойно ответил он, указав в сторону маленькой лодочной флотилии, стремительно несущейся в нашу сторону.
Впереди оказалась небольшое рыбацкое судно с ярко-красным парусом, которое осыпал дождь копий и стрел. Ветер пронзали крики ярости, впивающиеся в наши уши:
— Мой кошелек!.. Моя яшмовая пряжка!.. Сбережения моей бабушки, которые она копила всю свою жизнь!.. Размолотый помет летучей мыши не лечит артрит!.. Мои золотые сережки!.. Под этими колокольчиками не было никакой горошины!.. Отдайте мою вставную челюсть!..
Маленькая лодка врезалась в берег практически у наших ног, из неё выскочили два господина крайне сомнительной наружности, потрясая кулаками в сторону своих преследователей.
— Как вы смеете обвинять нас в мошенничестве! — закричал Ростовщик Фань.
— Да мы вас засудим! — заголосил Грязнуля Ма.
Воющая от злобы толпа с трудом выбралась на берег. Ма и Фань резво побежали в противоположную сторону. Мы облюбовали крохотное рыбацкое суденышко и отплыли к замку, ветер послушно сменил направление и погнал нас к противоположному берегу. Наш корабль рассекал волны, сверкающие в свете заходящего солнца. Тем временем в небе сверкнула молния, начался дождь. Впереди стремительно разрастался отвесный утес, я маневрировал между клыкастых скал и, в конце концов, нашел место, где мы смогли выйти на берег.
Вокруг нас пронзительно выл ветер, дождь превратился в такой ливень, что ничего не было видно. Я раскрутил верёвку над головой и кинул небольшой якорь в сторону утеса. С третьей попытки он зацепился за скалу, крюк прочно удержался, мастер Ли запрыгнул мне на спину, и мы начали карабкаться. Голый камень стал скользким от дождя, но останавливаться было нельзя.
Мы сумели. Я перевалился через край и попал в маленькую пещерку, где находилась первая сокровищница князя, закрепил крюк и верёвку и полез вниз по каменной трубе в лабиринт. Ли Као зажег факел и задумчиво, посмотрел вокруг.
— Такая жалость, но у нас больше нет драконьего медальона, — сухо отметил он. — Эх, если бы я мог воспользоваться чудесной памятью Подкаблучника Хо, то предпочел бы сделать это сейчас.
Мыслительные процессы мастера Ли были настолько же чужды для меня, как и думы Будды. Он никогда не колебался, хотя нередко сворачивал не туда, куда надо, и частенько возвращался по своим следам. Я опасливо семенил за ним следом, с боязнью ожидая первого металлического рева тигра. Князь явно не сидел сложа руки после своего возвращения из налоговой поездки. Воздух разил кровью и гниющей плотью, свежие трупы провожали нас слепыми взглядами, свисая из впадин на пололке. Я в ужасе уставился на темные потеки, пересекающие Пол, а далеко во тьме начал реветь тигр.
Ли Као удовлетворенно хмыкнул и вприпрыжку побежал к арочному проходу в пещеру, где озеро воды лежало под секретной дверью, замаскированной в потолке. Я прикрепил две верёвки к остроконечным камням по обе стороны озера, затем крепко обвязал их вокруг пояса, закрепив скользящим узлом, который можно развязать одним рывком, и со страхом посмотрел наверх, в темноту, где должна была быть потайная дверь. Если план не сработает, мы присоединимся к счастливым паренькам, свисающим с потолка.
Вода врывалась в пещеру все быстрее и быстрее, бурля вокруг моих бедер. Я начал подниматься, мастер Ли крепко вцепился мне в спину. Тигр уже пронзительно кричал, и вот тогда прилив ударил нас с полной силой. Поток бил со всех сторон, но верёвки держали крепко, и мы поднимались вертикально вверх. Мастер Ли взобрался ко мне на плечи и вытянулся вверх, как только мог. Я слышал, как он кряхтит и еле слышно ругается, а потом раздался скрежет металла: засов начал скользить по желобкам. Мудрец резко пригнулся, и падающая дверь проскочила в цуне от его головы, после чего я дернул за верёвку, узел развязался, и мы выбрались через дыру в тронный зал правителя Цинь.
Из случайно оброненной фразы Кролика с Ключами мы узнали, что помещение запирается на ночь и никому, кроме князя, не позволено в него входить. Факел Ли Као бледно сверкал во тьме, за золотыми дверями слышался лязг оружия и тяжелая поступь солдатского патруля. Шторм прошел так же неожиданно, как и начался, ветер разогнал облака, словно разведя ставни перед восходящей луной, и свет полился в окна. Неожиданно у меня перехватило дыхание от ужаса, и я замер как вкопанный.
Князь Цинь сидел на троне, его ужасная маска смотрела прямо на нас.
Ли Као продолжал семенить вперед, совершенно не обращая внимания на грозного правителя.
— Не беспокойся, Бык, это всего лишь пустая оболочка, — успокоил он меня, я заставил себя подойти поближе и увидел, что мудрец прав. Лунные лучи ворвались в зал, своими бледно-золотыми пальцами проникнув в глазницы тигра, и прикоснулись к спинке трона. Передо мной на легкой металлической
