устроила ему скандал, подала на развод. Тогда Затти решил посмотреть, из-за чего ему такое устроили, ну и приехал в гости к нашей Люси. Видит, девчонка ничего такая. Правда, жопа толстовата, грудь маловата, мордашка сковородкой и нос курносый, а в общем — симпатичная, и ребенок на него похож. Увидев такое дело, он взял, да и женился на ней. Прямо как в сказке.
— Может, эта Люси с ним и гуляла? — предположил Норман.
— Скорее всего, так и есть, но людям-то сказка больше нравится. Вот и бросают цветы.
— Это точно. А вы уверены, что никаких действительно серьезных вещей здесь не происходило?
Вопрос поставил Клемана в тупик. Он долго чесал в затылке, а затем попросил:
— Вы хотя бы намекните, какого рода вещи.
— Слышали про резню в Люксембургском саду?
— Ну, конечно. Желтая пресса уже пишет, что какая-то христианская секта с какой-то исламской сектой разбирались из-за религии. По-моему, ерунда. Скорее всего, просто сутенеры делянку не поделили.
— По нашим данным, резня каким-то образом связана с изображениями одной из химер Нотр-Дам, — пояснил полковник, — А это уже похоже на религиозный мотив.
Клеман снова почесал в затылке и пробурчал:
— Да… Религия это такое дело… Сам черт в ней ногу сломит… Знаете что, полковник, я вот подумал: Но может вам к настоятелю собора зайти? Так, мало ли что… Ну, раз это религия, то, может он что-то знает?
— Хорошая идея, — согласился Норман, — Зайду непременно.
13
Норман был человеком, далеким от какой-либо религии, так что в местах отправления культа бывал только в порядке экскурсий. Как устроена церковная администрация, он не представлял, а таблички, как в нормальном офисе, в Нотр-Дам предусмотрены не были. Пришлось поймать за рукав первого встречного человека в священническом одеянии.
— Извините, мсье. Я из полиции, отдел по борьбе с терроризмом. Мне необходимо увидеть настоятеля.
— Пойдемте, я провожу вас, — охотно согласился священник.
Пройдя по каменным катакомбам, навевавшим мысли о «готичной» фэнтези, они оказались в коридорчике вполне современного офисного вида, и провожатый постучал в одну из дверей.
— Войдите.
Настоятелю было где-то под 60, и он чем-то напоминал пожилого и опытного школьного учителя: этакое сбалансированное сочетание добродушия и строгости.
— Отец Регин, этот мсье из полиции, он хочет с вами поговорить.
— Норман Олле, отдел по борьбе с терроризмом, — представился Норман.
— Присаживайтесь, сын мой. Что у вас за дело?
— Если коротко, то дело связано с убийством 4 человек в Люксембургском саду и, как ни странно, с одной из химер. Вот этой, — Норман положил на стол фотографию галереи правого крыла собора, где одна химера была обведена красным кружком, — комиссар из отдела расследования убийств не исключает, что убийство носило культовый характер. Возможно, падре, вы, знаете о каких-нибудь культах или ритуалах, связанных с химерами, или конкретно с этой химерой.
Настоятель задумчиво пощелкал бусинками на четках, которые держал в правой руке.
— Даже не знаю, как вам ответить… Скажите, вы — верующий?
— Я — агностик. Это существенно?
— Полагаю, да. Некоторые вещи, которые я мог бы рассказать, вряд ли будут восприняты вами, если вы неверующий.
— Тем не менее, падре, мне по долгу службы часто приходится иметь дело с проявлениями религии, и до сих пор агностицизм никак мне в этом не мешал.
— Приходится иметь дело с проявлениями религии, — со вздохом повторил отец Регин, — с какими, сын мой? С бомбами исламистов? С хулиганством христианских радикалов? С побоищами между католиками и протестантами? С жестокими играми ньюэйджеров? Но это — не религия, а человеческая порочность. Религия — это осознание реалий невидимого мира, который нас окружает и к которому принадлежит каждая человеческая душа.
Норман вздохнул и грустно улыбнулся.
— Если для восприятия вашего сообщения необходимо считать, что невидимый мир существует, и души к нему принадлежат, для меня это не составит проблемы.
— Пусть будет так, — сказал отец Регин, — возможно, вы знаете, что в моменты сильного религиозного переживания, человек воспринимает мир особым образом. Наш брат Эжен иногда видит удивительные вещи, но я расскажу только о том, что может интересовать вас. Он рассказал мне, что однажды вечером, выйдя на галерею, заметил, что химера, та самая, исчезла. На ее месте была длинная глыба камня, похожая на нее.
— Похожая, но не та же самая? — уточнил полковник.
— Это не объяснить простым описанием, — ответил настоятель, — когда я расскажу дальше, будет понятно, что имел в виду брат Эжен. Он, по какому-то наитию, перешел на левый берег, повернул направо по бульвару Сен-Жермен и скоро вышел на Рю де Бабилон. Там он обратил внимание на маленькую арку, под которую вела дорожка из белых плит, окруженная зеленью. Он прошел по дорожке, и попал в маленькое открытое кафе. Там, за столиком, между двумя зверями, львом и драконом, сидела химера в образе женщины. Он сразу узнал ее, в ужасе, побежал, не разбирая дороги, и вел себя так тревожно, что его задержала полиция. К счастью, полисмен, выяснив, что брат Эжен — клирик в Нотр-Дам, догадался позвонить мне, и все уладилось.
Настоятель замолчал и внимательно посмотрел на своего собеседника.
— Значит, брат Эжен видел химеру, льва и дракона, — спокойно уточнил Норман.
— В этом кафе есть две садовые скульптуры, — пояснил отец Регин, — Лев, опирающийся на шар, это символ земных царей, и рогатый дракон — символ Зверя Апокалипсиса.
— В даосском символизме эта пара означает гармонию, — заметил полковник, — я много раз видел таких зверей в китайских ресторанчиках.
— Верно, — согласился настоятель, — но, помимо зверей, там была жена в багряной одежде, с золотой чашей в руке и тайными знаками, начертанными на лбу. И это на улице с именем «Вавилон». Знаете, сын мой, что об этом сказано в Писании?
Настоятель протянул руку, взял со столика библию, раскрыл, и медленно прочел:
«С нею блудодействовали цари земные, и вином ее блудодеяния упивались живущие на земле… Жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее. И на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным… Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдет в погибель».
Отложив книгу, он добавил:
— Это Апокалипсис, глава 17.
— Странно, — сказал Норман, — если брат Эжен пользовался библией, то почему он опознал в той даме химеру, а не вавилонянку в красном? Ведь химера — это языческий персонаж, а не христианский.
— А вас не удивляет, что этот языческий персонаж многократно повторяется в экстерьере Нотр-Дам, христианского собора?
— Я где-то читал, что химеры Нотр-Дам связаны с христианским обычаем изображать злых демонов в виде античных богов… Или античных богов в виде злых демонов.
— Вы считаете демонов, выдумками? — спросил настоятель, — Вы совершенно не допускаете мысли, что они могут существовать в действительности?
