Газ отключили, паровое отопление то же, о телефонной связи напоминает инкрустированный серебром аппарат, подарок на день рождения Саши Куприна. Слава Богу, что работает водопровод, и электричество подают без перебоев, а чай можно на примусе или «буржуйке» вскипятить.
Леонидов открыл дверцу печки. Она уже прогорела. Он положил поленьев до краев и пошел спать. Утро вечера мудренее.
Гостиница «Метрополь»
К входу в гостиницу «Метрополь» подъехал сияющий боком длинный автомобиль «Рено» с брезентовым верхом.
Он остановился, и шофер нажал на грушу клаксона, который исполнил начало знаменитой арии.
С переднего сидения выпрыгнул затянутый ремнями молодой военный, распахнул дверцу.
Из машины вылез импозантный человек в щеголеватой фуражке скомканной по-гусарски, на левом рукаве бекеши звезда и три ромба.
– Прошу, товарищ командарм, гостиница «Метрополь», ныне второй Дом Советов.
– Выгружайте вещи.
В вестибюле гостиницы вахтер в кожаной куртке с наганом на поясе перегородил дорогу.
– Ваше разрешение на вход, товарищ командарм.
– Я – командарм Юрий Саблин, вот разрешение наркомвоенмора товарища Троцкого на заселение.
По вестибюлю к вахте бежал человек в штатском пиджаке и косоворотке.
– Вы товарищ Саблин? – крикнул он.
– Да, товарищ, я командарм Саблин, а вы кто?
– Я комендант Дома Советов Пыжов.
– Вам звонили из наркомвоенмора?
– Да, конечно, позвольте ваше направление?
Саблин протянул бумагу.
– Сколько человек с вами? В бумаге сказано «и сопровождающие лица». Сколько с вами лиц?
Саблин усмехнулся.
– Мой адъютант, два охранника и шофер.
– Я могу предоставить вам трехкомнатный номер на всех.
– Товарищ Пыжов, а если подумать? – улыбнулся Саблин.
– Эх, – комендант махнул рукой, – была не была. Принимая во внимание ваши военные заслуги перед пролетариатом, дам еще одну одиночку.
– Вот и славно, – Саблин похлопал коменданта по плечу, – все и сложилось. Кстати, комиссар ЧК Яков Блюмкин проживает еще в гостинице?
– Обязательно. В тридцать восьмом номере, полулюксе.
– А вы не знаете, он у себя?
– Уехал на службу.
МЧК.
В кабинет Манцева вошел начальник КРО Глузман.
– Тебе чего, Абрам Гертович?
– Новости, Василий Николаевич, новости.
– Наше доблестное КРО поймало Врангеля?
– Да нет, – Глузман устроился в кресле, достал массивный серебряный портсигар, вынул папиросу, – не желаете?
– Давай.
Манцев взял портсигар.
– Богатая вещь, товарищ Глузман. Богатая.
– Награда.
– Кто же это?
Манцев прочел гравировку: «т.Глузману А.Г. от Центророзыска». Ишь ты, богато живут младшие братья. Так, чем порадуете?
– не знаю, порадую или огорчу.
– Не тяни.
– В гостинице «Метрополь», я уж по-старому, извините, в сорок второй номер, трехкомнатный люкс, заселился Юрий Саблин.
– Да что ты!
– Именно так.
– И не побоялся?
– У него от Троцкого охранная грамота. Более того, он в форме командарма.
– И звание ему пожаловал тоже Лев Давидович?
– Именно. С ним четыре человека. Адъютант Сольский, бывший эсер, студент недоучившийся, потом прапорщик, специалист по эксам. Два охранника Благой и Кочура, оба с темным прошлым и механик-шофер Рыжаков, о нем ничего не известно.
– Плохого?
– Именно.
– А хорошее?
– Опытный шофер, бывший унтер-офицер Первого петроградского бронедивизиона.
– Ну, там все водители унтерами были. Чем вы все-таки озабочены?
– В Москве есть разветвленное эсеровское подполье, кроме того, один из охранников, Благой, анархо-синдикалист.
– Конечно, Саблина надо за Украину расстрелять, как его бывшего дружка Сахарова. Непонятно, как Троцкий быстро изменил свое мнение о нем. Помните, он писал, что Сахаров и Саблин опасные максималисты, и нате вам. Это хорошо, что Юрочка в Москву приехал. Прекрасно. Если с умом организовать оперативную комбинацию, можно получить хорошие результаты. Юрочка Саблин замечательная личность…
– Вы словно восхищаетесь им.
– Именно. Обожаю авантюристов, нет в моем рациональном характере хотя бы капли авантюризма, не судьба, поэтому я канцелярский служащий, а Саблин – легендарный командарм.
– Полноте, ваши оперативные игры дадут сто очков любому графу Калиостро.
– Милый мой, – Манцев встал, зашагал по кабинету, – одно дело в кабинете планы придумывать, а совсем другое – экспромт, азарт.
Устоявшиеся связи у Саблина в Москве есть. Это писатели и поэты. Он же сын известнейшего книгоиздателя-мецената. Значит, кафе «Домино».
– Они все нами плотно перекрыты.
– Не только вами. Я не берусь судить, кого там больше – представителей богемы или наших секретных сотрудников.
– У Саблина жестокий роман, – усмехнулся Глузман.
– Вот это интересно. Кто?
– Ленская Ольга Павловна. Двадцать восемь лет. Закончила гимназию. Дочь биржевика Ленского.
