лет, я не мальчик из фирмы.
– Ну-ну! – насмешливо протянула Коваль, потрепав его по щеке. – Продолжай, что же ты замолчал? Это очень интересно, дорогой! – И вдруг, взяв его за подбородок и развернув голову к себе, прошипела в самое лицо: – Да куда ж ты денешься?! Будешь бегать, как и раньше, а нет – свободен, я не держу! Замену найти не проблема!
Он вырвался и схватил Марину за руки, выворачивая их:
– Да, сучка, ты совершенно права – буду бегать, буду! И ты будешь делать все, что я скажу тебе, все, что захочу!
Коваль рассмеялась – они отлично друг друга понимали. Конечно, он будет приходить к ней, когда она захочет, и Марина будет делать все, что он скажет, и все пойдет по-прежнему, как и шло.
Это не любовь, даже не взаимная привязанность – голый секс без особых обязательств. Коснувшись его щеки губами, Коваль прошептала:
– Ты даже не представляешь, как ты прав, дорогой… и как я соскучилась по тебе за этот чертов перелет.
– Наверстаем! – пообещал Хохол, целуя ее.
Но предаться удовольствиям не пришлось – едва Марина успела принять душ, как примчалась зареванная Ветка и с порога заголосила:
– Маринка, у меня проблемы – хуже не бывает! Мой договор на покупку особняка оказался не так оформленным, и теперь его у меня забирают!
– Не ори! – поморщилась Коваль, садясь в кресло с сигаретой и чашкой кофе. – По порядку рассказывай, я ничего не понимаю из твоих воплей!
Ветка рухнула в кресло напротив, выхватила свою сигарку, затянулась пару раз, ткнула ее в пепельницу, сделала глоток из чашки, фыркнула от горячего кофе и, наконец, заговорила спокойно:
– Короче, дело в том, что ко мне стал подъезжать Макар – мол, продай мне особняк. Я, говорит, этот домик давно присмотрел, хочу бардак элитный в нем устроить – стриптиз, сауна, мальчики, девочки… Ну, ты понимаешь. Я отказалась – а с какой радости я должна была соглашаться? Так этот урод натравил на меня каких-то деятелей из департамента недвижимости, те проверку закатили – и вот, договор недействителен, оформлен не по правилам – короче, отдайте, Виола Викторовна, особнячок свой в пользу государства!
– Не знала, что у дурня Макара такие связи, – протянула Марина задумчиво. – Он ведь всю жизнь только проститутками и занимался. Ладно, разберемся. Розану позвони, – велела она Хохлу, сидевшему во время разговора в углу каминной с журналом в руках. – Поедем в гости.
– К Макару? – осведомился он, вставая.
– Да, к нему.
Бросив на Ветку злобный взгляд, Хохол ушел звонить Розану, а Коваль с подругой допили кофе и поболтали обо всем девичьем.
– Ты плохо выглядишь, кстати, как не с курорта приехала! Случилось что? – поинтересовалась Ветка, покуривая и разглядывая Маринино лицо.
Даже ей Марина не могла, не имела права сказать о том, что случилось, – язык у ведьмы был размером с помело, и она могла не со зла, а просто по природной болтливости рассказать кому-нибудь, тому же Розану.
– Ничего не случилось, – как можно равнодушнее отозвалась Коваль, – команду приобрела из серии «обе ноги левые и вставлены в плечи», а так – море как море, солнце как солнце.
– Хохол как Хохол, – подхватила ехидно Ветка, прекрасно осведомленная о специфике Марининых взаимоотношений с телохранителем.
– Верно! – засмеялась та, затягиваясь сигаретой. – Он в своем репертуаре – орет, матерится и гасит меня так, как будто я последняя женщина в его жизни!
В этот момент дверь распахнулась, и вошел Хохол. Ветка фыркнула и рассмеялась, Марина тоже чуть искривила в улыбке губы.
– Помешал? – почти враждебно спросил Хохол.
– Нет, не помешал, – отозвалась Коваль, направляясь в гардеробную и надевая водолазку прямо на голое тело. – Розан подъехал?
– Да, внизу ждет, – по-прежнему подозрительно глядя на Ветку, ответил он.
Веточка невозмутимо облизнула губки и уставилась на него:
– Что, Женечка, соскучился? И я тоже, представь! Может, встретимся как-нибудь в более раскрепощенной обстановке? Я не Коваль, конечно, но тоже кое-что умею…
– Лярва! Не была б ты ее подруга – убил бы! – отворачиваясь, пробормотал Хохол.
Они спустились в гостиную, Марина взяла свою трость и пошла к машине. Розан догнал, взял под руку:
– Ты чего задумала? Макару рога обломать?
– И обломаю, ты ведь знаешь!
– Может, лучше к Бурому съездить? Объяснишь, что к чему, он поможет… – не особо надеясь на успех, произнес Серега и не ошибся – Коваль вспылила и заорала:
– Я сама все решу! В машину!
Ехали молча – Хохол не трогал хозяйку, зная, как это опасно для здоровья, когда та в напряжении.
Макар никогда не скрывал того, что терпеть не может Марину, абсолютно не по понятиям занявшую место возле «смотрящего», имевшую в три раза больше, чем он, Макар, и всегда выражал свое недовольство открыто. В том, что наезд на Ветку продиктован именно этими соображениями, Коваль не сомневалась. Собственно, с Макаром у них было взаимно – Маринино отношение к сутенеру было таким же, она прекрасно знала, каким дерьмом зарабатывает свои деньги Макар, как легко ломает молодых девчонок, принуждая их работать в своих борделях, как устраивает ментам «субботники» и «воскресники», чтобы рассчитаться за «крышу». Макар был одним из немногих мужчин, кому Наковальня как женщина была неинтересна, и случись возможность, он предпочел бы видеть ее мертвой, чем в своей постели. Враждовать открыто он опасался, справедливо полагая, что ни Бурый, ни Ворон не оценят этого, да и сама Марина в состоянии разнести его в пух и прах, не прибегая к помощи остальных. «Интересно, чего ради он решил вдруг напрячь Ветку, уж не пытается ли спровоцировать меня на что-то?» – размышляла Коваль, пока машина неслась в город.
У дома, где жил Макар, стояли три «бэшки», которые он боготворил и предпочитал всем другим маркам. Двухэтажный особняк в центре города был обнесен высоким забором с укрепленными на высоких столбах камерами видеонаблюдения – это новомодное приобретение Макара насмешило Марину. Боится, значит, сутенер, старается все предусмотреть. Розан позвонил в калитку, вышла молоденькая девушка, одетая в черное платьице и туфли на шпильках:
– Вам кого?
– Ты че, ворона, не поняла, в натуре, кто перед тобой? – лениво протянул Розан. – Ворота открывай, пока не началось! – Но девчонка медлила, и он помог, просунув руку сквозь прутья и откинув засов. – Прошу, Марина Викторовна!
Коваль прошла внутрь. Охрана не посмела возражать, телохранитель Макара указал дорогу вниз, в подвал, где Марина и застала хозяина особняка в бассейне – он расслаблялся в одиночестве, плавал в голубоватой воде и время от времени прикладывался к кальяну, стоящему на бортике.
– Здравствуй, Макар! – Она села в кресло, закинув ногу на ногу, и вытащила сигареты. – Отдыхаем?
– Ты как тут оказалась? – изумленно протянул Макар, подплывая к ней, но, заметив входящих в бассейн Розана, Хохла и Данилу, осекся и растерялся. – Что происходит?
– А в гости заехала, что – нельзя?
– М-можно, – заикаясь, проговорил он.
– Вылезай тогда, а то некрасиво – я на берегу, ты в воде, негостеприимно как-то! – Коваль смотрела на него в упор, понимая, что сам он не вылезет, побоится. – Что, тебя сачком ловить?
– Чего ты от меня хочешь, Наковальня? Мы с тобой не пересекаемся…
– Зато ты пересекся с моей подругой! – отрезала она. – Не люблю, когда кто-то зарывается. Макар, ты меня знаешь – я зря кровь не лью, но Ветка – моя подруга, из-за нее я могу принципами и
