– Детка моя…
Марина кинулась к нему, повисла на шее, по привычке болтая ногами и вдыхая знакомый запах «Хьюго»:
– Родной мой, родной… прости меня…
Егор прижал ее к себе и так и стоял, не шевелясь, словно боялся, что она вдруг исчезнет опять, если он сдвинется с места. Коваль гладила его волосы и все заглядывала в глаза, пытаясь угадать, что он сейчас чувствует.
– Девочка моя, ты так хорошо выглядишь – отдохнула? – Егор наконец осмелился поцеловать ее и теперь разглядывал лицо, не опуская жену на пол.
– Да, родной, отдохнула, отоспалась, отъелась – все по полной программе.
– Так и будете стоять? – мрачно спросил из-за его спины Хохол, стараясь не смотреть на Марину.
– Нет, сейчас в номер поднимемся, ты иди к себе, – попросил Егор, не оборачиваясь.
Хохол пошел к лифту вслед за футболистами, так и не посмотрев на Коваль. Егор же осторожно поставил ее на пол и подхватил чемодан:
– Пойдем ко мне, детка, у нас есть еще пара часов, прежде чем ты пойдешь подписывать свои бумаги.
Марина шла за ним и думала, как начать, как объяснить ему все, что произошло у нее в душе за эти две недели, как дать ему понять, что ничего в жизни не имеет никакого значения и смысла, если рядом нет его, Егора. Все слова казались пустыми и глупыми, ей впервые в жизни не хватало лексикона, чтобы донести до собеседника свою мысль… Коваль никогда не лезла в карман за словом, всегда сразу находила, кому и что сказать, а сегодня вдруг растерялась… Но решение созрело сразу, как только она вошла в номер вслед за мужем, – едва он снял пальто и повернулся к ней, Марина шагнула к нему, протягивая навстречу руки:
– Не говори ничего, просто иди ко мне – я так соскучилась, родной мой…
Егор подошел и стал вытаскивать из ее прически шпильки, распуская по спине волосы:
– Идем в спальню, детка, там как-то удобнее…
Он поднял Марину на руки и унес в огромную спальню. Коваль лежала перед ним и ждала, а он все смотрел на нее…
– Егор, что-то не так?
– Я люблю тебя, Коваль. Я действительно тебя люблю, стерва противная, иначе как я мог позволить тебе делать то, что ты вытворяешь со мной? – Егор сел на кровать рядом с ней и положил руку на живот. – Я даже не хочу знать, что ты решила, потому что уйти я тебе не позволю, даже не надейся. Я просто убью тебя вот этими руками. – И он на полном серьезе переместил руки с живота на Маринину шею. – Вот так – сожму пальцы, и тебя нет больше. Ты понимаешь это?
– Понимаю. – Она даже не испугалась этого жеста, этих слов – не сомневалась, что именно так он и сделает, но страха не было.
– Поэтому не говори мне ничего. Ты моя жена и останешься ею, даже если мне придется сделать то, что я пообещал. Это ты тоже понимаешь?
– Да.
– Я люблю тебя, Коваль. Не смей уходить от меня…
Марина поцеловала в губы задремавшего после бурной встречи мужа и быстренько скрылась за дверью, зная, что если не выйдет сейчас, то опоздает часа на два. Беспокоила и неизбежная встреча с Хохлом – теперь, когда Марина здесь, он не отойдет ни на шаг, вспомнив, за что ему деньги платят.
Он сидел в холле, напряженно вглядывался в открывающиеся двери лифта и, когда Коваль вышла, вскочил и бросился к ней:
– Ну, наконец-то! Тебя только ждут – все собрались, сидят уже!
Марина пошла за ним, в душе радуясь, что он не начал своих обычных разговоров о том, что скучал и все такое. В номере ждали Марадона, Орехов и Ежов – директор клуба. Неуловимый начальник команды так и не появился.
– Простите за опоздание, – извинилась Коваль, усаживаясь в кресло рядом с Марадоной. – Можем начинать.
Один за другим входили футболисты, обсуждали условия, суммы подъемных, зарплату, премиальные, Марина вполуха слушала, делая пометки в блокноте, чтобы потом хоть приблизительно подсчитать сумму, Марадона еле заметно кивал головой, если стоило согласиться, и морщился, если игрок запрашивал больше, чем стоил на самом деле. За пару часов подписали почти все, отказав нескольким футболистам из местных – Марадона уперся рогом и не пошел ни на какие уговоры.
– Лучше купить одного, но приличного профессионала, чем набрать пучок по дешевке! – решительно заявил он, когда Орехов начал возражать, что, мол, местные лучше потому, что им подъемные можно не платить.
– Все, не обсуждаем! – отрезала Коваль, вполне доверяя мнению Марадоны. – Раз главный тренер считает, что они нам не подходят, тема закрыта. Мне все равно, местные это игроки или нет, – мне результат нужен.
– Собственно, мы закончили, – потянувшись в кресле, произнес Ежов. – Давайте отметим это дело – я тут подготовился немного. Не возражаете, Марина Викторовна?
– Не возражаю.
Ежов мигом притащил шампанское и бутылку текилы, чем очень удивил ее. Поймав взгляд, он широко улыбнулся и сказал:
– С президентом дружить надо, иначе без работы останешься.
Они немного посидели, и Коваль собралась уходить, за ней поднялся и Хохол:
– Провожу.
– Не заблужусь.
– Не в том дело. – Он выпустил ее из номера и пошел следом. – Ты домой полетишь или к Малышу?
– Домой. Только не сегодня – дня через три. А ты с командой улетаешь?
– Я тебе здесь ни к чему, – скривился он как от зубной боли. – Хозяин вернулся!
– Прекрати, пожалуйста, – попросила Марина. – Сколько можно обсуждать? Слушай, а Ветуля где?
– По магазинам болтается. Сучка, достала меня совсем. – Хохол поморщился, и Коваль догадалась, в чем дело, – не рискнув подкатить к ее мужу, подруга соблазнила телохранителя.
– Не понравилось? – сочувственно спросила она, и Хохол завелся:
– Да видал я ее, розовую! Не баба – насос!
– Что, еще хуже меня?
– Ерунды не говори, а? С тобой самому в кайф, а она только о том, чтобы ей хорошо было. Я отвык уже от такого.
– Это все очень интересно, но с сегодняшнего дня наши отношения закончены.
На лице телохранителя не дрогнул ни один мускул, он сделал вид, что ничего не слышал, только глаза стали злыми.
– И впредь запомни – никогда не смей напоминать мне о том, что у нас было, Хохол! – бросила она, подходя к лифту. – Я не слышу – ты понял?
– Понял, Марина Викторовна, – отчеканил Хохол. – Идемте, я провожу.
– Молодец, дорогой, все правильно. – Марина погладила его по щеке, отчего он вздрогнул, словно она дала ему пощечину. – Не сердись – я предупреждала.
Егор ждал в номере, развалившись в кресле перед телевизором. Услышав звук открывающейся двери, он встал и притянул жену к себе:
– Где была так долго?
Марина потерлась носом о гладко выбритую щеку, растрепала волосы:
– Заждался? Я и не знала, что это такое муторное дело – контракты эти. Торгуются, как на базаре, за каждый рубль спорят! Ладно, игроки, это их зарплата, но руководство!
Егор улыбнулся, подхватил ее на руки и понес в комнату, опуская на диван и садясь рядом.
– Знаешь, детка, пока тебя не было, я обдумал все, что произошло… Девочка моя, давай забудем все,
