– Как видишь, нет.
– Я не работаю на Талейрана.
– А на кого же?
– А вот это не твое дело, – не растерялась она.
– О, думаю, что мое, – сказал он.
Она, прищурившись, посмотрела на него.
– А на кого работаешь ты? – вопросом ответила она.
– Я ни на кого не работаю.
– Гм…
– А ты? – продолжил он разговор.
Лизетта растерянно покачала головой. Ее одежда была дорогой и прекрасно сшитой, ее манеры и осанка – безупречными. Лизетта когда-то жила в условиях, намного лучших, чем эти. Он знал, почему Мария присоединилась к преступному миру, а почему Лизетта?
– Почему ты не найдешь себе богатого мужа и не поживешь в свое удовольствие, добравшись до его сундуков?
Она сморщила нос:
– Как это скучно.
– Ну, это зависит от мужа.
– Как бы там ни было, это меня не привлекает.
– Возможно, положение любовницы подойдет тебе больше?
– Я не очень люблю мужчин, – сказала она, удивив его таким ответом. – Почему ты задаешь мне такие вопросы?
Саймон пожал плечами:
– Почему бы и нет? Мне больше нечем заняться.
– Давай спать.
– Ты предпочитаешь женщин?
Она не сразу поняла его. Затем широко раскрыла глаза.
– Нет! Mon Dieu. Я предпочитаю книги, мужчины для меня на втором месте. Но в том смысле, на который ты намекаешь…
Он улыбнулся, видя ее ужас.
– Почему бы тебе не подумать о Картленде? – предложила она. – И не оставить меня в покое.
Саймон посерьезнел.
– Ты думаешь, он найдет Митчелла?
– Я думаю, он обязательно поймает его, имея в своем распоряжении столько людей. Меня не удивит, если он следит за всеми дорогами, ведущими в Лондон и из него. – С ее красивого лица исчезло все человеческое. – Я бы не поехала с тобой, если бы думала, что это всего лишь семейное дело.
– Конечно, нет, – подтвердил он, и искорка теплого чувства к ней, вспыхнувшая в нем, угасла так же быстро, как и появилась. Таковы были их отношения – в какую-то минуту она казалась ему в некоторой степени привлекательной, а в следующую он терпеть ее не мог.
– А тот человек, который едет вместе с Картлендом? Депардье? Что ты думаешь о нем?
– О нем я стараюсь думать как можно меньше.
В ее словах было что-то еще; он чувствовал это по нотке раздражения, появившейся в ее голосе.
– Он твой конкурент, да?
Ее губы побелели.
– Нет. Не конкурент. Если он добьется успеха, это никак не отразится на мне.
– Так почему не позволить ему делать свое дело? Избавь от греха свою душу.
– Я делаю то, что должна делать, – сказала она словно в оправдание. – Тебе не нравится, что я не даю волю своим чувствам, выполняя порученные мне задания, но это помогает мне оставаться в живых.
Вздохнув, Саймон перевернулся на спину.
– Такой способ выживания, свойственный нам с тобой, не означает, что мы должны быть бессердечными. Какой смысл жить, если у нас нет сердца?
Он услышал, как Лизетта захлопнула книгу.
– Не пытайся читать мне нравоучения! – возмутилась Руссо. – Ты и понятия не имеешь, какова была моя жизнь.
– Так расскажи мне, – не задумываясь, предложил он.
– Почему тебя это интересует?
