Письма, несущие смерть

Постепенно паранойя развеялась. И во многих отношениях наша совместная жизнь стала еще лучше прежней. Визит интервьюеров сблизил нас, и, отойдя от активной политической деятельности, мы сосредоточились друг на друге и на наших отношениях. Не было счастья, несчастье помогло, шутил я. Викки снова стала прекрасно учиться. Как она планировала, как надеялась, ей предложили очень хорошую работу, и в день торжественной церемонии окончания университета в присутствии ее родителей я сделал ей предложение.

Викки согласилась со счастливым смехом. Чувства переполняли ее.

Мы договорились о коротком сроке помолвки, решив пожениться в июле, в Финиксе в кругу ее семьи. На медовый месяц у нас оставалась неделя, а потом Викки должна была выйти на работу. Я заранее разослал резюме и посетил несколько многообещающих собеседований, но не ждал определенных ответов до середины августа. До тех пор я мог не бросать почасовую работу и достаточно свободно распоряжался своим временем.

Викки хотела пригласить на свадьбу мою мать. Я объяснял, что даже в самые лучшие дни, когда я был маленьким, мать не была мне настоящей матерью, что мы никогда не были близки. Викки продолжала настаивать, и я решил пойти в открытую:

— Моя мать — стерва. Я ненавижу ее.

И все же Викки попыталась связаться с ней. Моя мать жила в нашем старом доме, такая же равнодушная, как всегда. Я не удивился, когда разочарованная Викки сообщила, что мамаша не только не приедет на свадьбу, но не пришлет ни подарка, ни поздравительной открытки.

Если честно, я обрадовался.

Мы оба не хотели пышной свадьбы, но пригласили нескольких друзей из колледжа и были тронуты, когда все они ответили, что приедут. С помощью родителей Викки, ее тети и кузины мы нашли место для свадебной церемонии: старую часовню в реставрированном городе-призраке в пустыне, неподалеку от Финикса. Мы оба не были религиозны и нашли священника-унитария, согласившегося провести свадебный обряд.

Мы поклялись друг другу в верности на закате. Последние лучи заходящего солнца струились сквозь прекрасные витражи, окрашивая часовню первых поселенцев во все цвета радуги. Прием состоялся в старом ночном клубе в центре Скотсдейла, переоборудованном специально для свадебных торжеств. Все отлично провели время и уверяли нас, что церемония была прекрасной.

Мы рано удрали с собственного торжества и вернулись в отель, опьяненные шампанским и счастьем. В нашем номере мы раздели друг друга и отправились в ванную комнату, где Викки наполнила ванну. Это был почти ежевечерний наш ритуал, и, когда Викки — моя жена — посмотрела на меня, я увидел на ее лице то ли легкую печаль, то ли намек на разочарование.

— Что? — спросил я.

— Что — что?

— Что-то не так?

— Ничего.

— Я же вижу.

Викки колебалась.

— Выкладывай.

Она перевела взгляд на мой едва восставший пенис.

— Мы все перепробовали. Надо было что-нибудь оставить на брачную ночь, что-нибудь особенное.

Викки была права. Эта ночь должна была как-то отличаться от других.

— Не все перепробовали, — напомнил я.

— Ты имеешь в виду?..

Я кивнул.

— Да.

— Я не уверена.

— Это наша брачная ночь.

Она подумала немного и поцеловала меня.

— Ладно. Давай попробуем. И мы попробовали.

Глава 9

1

Шли годы.

Как, полагаю, большинство людей, я привык к своей жизни. На самом деле я никогда не собирался быть учителем. Это был запасной вариант, хотя я ни разу не потрудился задуматься, чем бы действительно хотел заниматься. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как согласиться на должность учителя основ гражданственности в младшей средней школе в Уэст-Ковине. Я ненавидел все: работу, детей, коллег, ежедневные поездки в школу и обратно. Правда, через год, по счастливому стечению обстоятельств, я получил — на общих основаниях с учредителями — акции начинающей компании, создающей по индивидуальным заказам программное обеспечение для секретарей. Я должен был тестировать программы по составлению деловых писем, оценивать их качество с точки зрения пользователя и создавать инструкции, понятные обычному выпускнику средней школы. Письма! Я мог работать дома в удобном для себя ритме, а главное, не был связан ни с детьми, ни с администраторами.

Эта работа должна была показаться мне идеальной, ведь именно в письмах я видел смысл своей жизни. Я должен был считать себя везунчиком, а я находил работу скучной и не любил ее, даже несмотря на относительную свободу. Меня раздражали бесконечные однообразные программы и механический труд.

Но Викки была со мной, и я был счастлив. Мы дешево купили старый дом в Бри, в только начинающем обновляться районе. Мы подружились с соседями, ходили друг к другу на барбекю, развешивали жуткие украшения на Хеллоуин и на Рождество. Когда родился наш сын Эрик, я решил, что жизнь удалась.

Конечно, я снова начал писать письма.

Я не забыл о том устрашающем визите, но чувство опасности притупилось. Кроме того, используя свои способности на благо собственной семьи, я никогда не испытывал угрызений совести. Я обеспечил Викки желанное повышение, а Эрику — самое лучшее в нашем районе образование.

Отис Маккинли

643 Тиздейл

Анахайм, Калифорния 92801

17 октября 1990 г.

Господа!

Как давний клиент, я привык к качественной продукции вашей компании. Ваши служащие квалифицированны и отлично обслуживают клиентов, что столь редко встречается в наши дни.

Однако недавно я испытал настоящее потрясение.

Я не привык расточать незаслуженные похвалы. Если я не удовлетворен, то жалуюсь без колебаний. Качественный сервис я считаю само собой разумеющимся и не думаю, что следует хвалить людей просто за то, что они компетентно выполняют свои обязанности.

Однако, познакомившись недавно с вашим торговым агентом Викки Хэнфорд, я был потрясен ее деловыми качествами. Она не только прекрасно информирована о вашей новой линии продуктов, но и охотно изменила свое рабочее расписание, чтобы скоординировать его с моим. Викки Хэнфорд также прекрасно разбирается в тонкостях коммерческого финансирования.

Ваша компания должна гордиться столь выдающейся служащей.