— Черт, я только что догадалась. Конечно, это не слишком нам поможет, но вчера я подслушала один разговор. Кто-то из репортеров рассказывал кому-то, что ему поручили приготовить короткий биографический ролик о Ньювеле. Бьюсь об заклад, кому-то было нужно, чтобы этот ролик был под рукой и его в любой момент можно было бы вставить между репортажами о будущем убийстве. Интересно, наши «компетентность и осведомленность» всегда были такого рода?
— Просто это называется быть последовательными, — объяснил я. Скажите спасибо, что они еще не торгуют рекламным временем на эти репортажи.
— А может, и торгуют. Во всяком случае, что касается политической рекламы, то это именно так.
— Ну еще бы! Какой политик откажется лишний раз показаться перед публикой, да еще в тот момент, когда большинство людей торчат у телевизоров. А тут ему гарантирован высокий уровень важности новостей — по крайней мере тройка или четверка. А вчера он мог достигнуть даже пяти или шести.
— Все это верно, — сказала Джанет. — Но тогда зачем показывать еще и Слоана?
И она замолчала, вероятно, так же озадаченная этим обстоятельством, как и я.
После некоторого раздумья я решил сменить тему:
— Ну ладно. Теперь мы знаем, что нас подозревают, но у нас нет никаких осязаемых доказательств для суда. С этого момента наше расследование резко осложняется, и, стало быть, остается две возможности: А — уйти в подполье и Б — вынудить противника предоставить необходимые доказательства. Что вы предпочитаете?
— Честно говоря, мне что-то не по себе.
— А я знаю, что вы предпочли бы план Б. Это будет выглядеть так. Мы заставим их поверить, что у нас имеются неоспоримые улики. Их, конечно же, попытаются уничтожить, и вот тогда они у нас действительно появятся.
— Вы никогда не работали на правительство?
— Да ладно! Допустим, вы не воспринимаете меня всерьез. Но тогда что вы предлагаете?
— Что-нибудь такое, что позволит нам остаться в живых. Мы имеем дело с могущественным противником. Даже если мы получим эти неоспоримые доказательства, то, насколько я могу судить, они исчезнут из полицейского участка через пять минут после того, как мы оттуда выйдем.
— Хорошо. Придумайте что-нибудь получше. Я откинулся в кресле, и сам постарался придумать что- нибудь получше.
— Ответьте мне на один вопрос, — неожиданно сказала Джанет. — Каким образом вы предполагаете остаться в живых?
— Эту часть я еще не продумал. Планы же не рождаются у меня в голове в готовом виде.
— Но ведь вы не пытаетесь просто успокоить меня, а?
Я взглянул на нее и улыбнулся:
— Когда попытаюсь, я скажу вам об этом.
— Приготовьтесь, он уже идет, — раздался голос Джанет из динамика моего компа.
Я быстро двинулся по коридору. Если Шон услышит разговор, который я собирался сымитировать, то дело в шляпе. Я шел по направлению к архиву. Страх сковывал меня. Не исключено, что через пять минут Шон попытается убить меня прямо на месте.
Расчет оказался верным. Когда до двери оставалось всего несколько метров, за моей спиной послышались тихие шаги, словно, человек внезапно вышел из перпендикулярного коридора. Послышались — и тут же затихли. Это наверняка Шон.
В дверях я быстро осмотрелся, словно интересуясь, есть ли в архиве кто-нибудь еще. Разумеется, там никого не было. Я быстро вошел внутрь и, дав Шону время приблизиться на достаточное расстояние, заговорил в свой комп, перемежая речь паузами для ответов воображаемого собеседника.
— Я должен встретиться с вами сегодня вечером, — бубнил я. — Нет. Обязательно сегодня. Мне кажется, меня начинают подозревать. — Пауза. Давайте у меня. Да, часов в восемь. — Пауза. — Нет, я обязательно буду. Если меня пошлют на задание, я скажусь больным.
Говоря всю эту ахинею, я не отрывал глаз от открытой двери, и вдруг на противоположную стену коридора упала легкая тень. Даже не силуэт — но и этого было достаточно, чтобы удостовериться в том, что Шон заинтересовался. Я попытался расслабиться и продолжал;
— Это гораздо серьезнее, чем я думал. — Я импровизировал на ходу, чтобы наверняка заманить его сегодня вечером к себе. — Все эти катастрофы подстроены. И более того. Я собрал доказательства, которые спрятаны в надежном месте. С их помощью вы сможете разгромить их в пух и прах. — Я надеялся, что упоминание о спрятанных где-то доказательствах на какое-то время удержит Шона от решительных действий.
— Нет, — сказал я мгновение спустя. — Деньги на бочку. И я хочу видеть их до разговора. Материалы слишком ценные. — Может быть, Шон решит купить меня, вместо того чтобы убивать? Кроме того, мне было противно играть в замаскированного полицейского.
— Хорошо. В восемь. И не опаздывайте, иначе я найду других покупателей. — Пауза. — Полнее некуда. Сами убедитесь. — Пауза. — Нет. Если я говорю, что материал хорош, значит, он хорош. Вполне удовлетворит суд, если вас интересует именно это.
Я надеялся, что суд послужит еще одним сдерживающим фактором. Будь я нанят конкурентами, Шон мог бы запросто ликвидировать меня, не опасаясь, что когда-нибудь придется иметь дело с полицией. Следующие секунд пятнадцать я постепенно сводил разговор на нет, чтобы Шон успел незаметно удалиться.
— Послушайте, мне нужно идти. Вы придете сами или пришлете кого-нибудь? — Пауза. — Хорошо. Вы не пожалеете. — Я дал мифическому собеседнику свой адрес. — И не забудьте взять с собой деньги.
Мягкая тень на противоположной стене коридора давно исчезла, но тем не менее я завершил разговор как полагается.
Пора было возвращаться к себе. Когда я достиг более людных коридоров, три абсолютно незнакомых мне человека поздравили меня со спасением губернатора Ньювела.
Проходя мимо кабинета Джанет, я подмигнул ей. Вид у нее был не слишком радостный.
Сославшись на головную боль, я ушел с работы пораньше и, припарковав машину подальше от дома, решил пройтись. Прогулка помогла мне немного успокоиться и собраться с мыслями, но поскольку я так и не удосужился уделить достаточно внимания окружающему пейзажу, то едва не заблудился.
Повсюду торчали одинаково тусклые темно-красные цилиндры. Впрочем, один из Диогенов не поленился разукрасить свое жилище громадными пятнами разных оттенков красного и коричневого. Сгущались сумерки, и мне пришлось вглядываться во все глаза, чтобы не пропустить тот цилиндр, где меня будут искать.
Между моим и соседним домом стоял бежевый «Дракон» — я специально поставил его так, чтобы мои посетители думали, что он принадлежит соседу. Оглядевшись, я открыл дверцу и, благословляя про себя службу проката, скользнул внутрь.
На пассажирском сиденье, под парой грязных рукавиц, лежала камера тоже взятая напрокат. Чтобы остаться незамеченным, я еще немного затемнил стекла и поглубже откинул водительское кресло.
Потом я соорудил из видеокамеры некое подобие перископа и улегся на сиденье. Теперь оставалось только ждать. Если Шон решил просто проехать мимо и бросить в дом бомбу, камера это запишет, а видеозапись покушения на убийство является достаточно веским поводом, чтобы полиция смогла допросить Шона с помощью детектора лжи и вытряхнуть из него все. А если Шон в поисках доказательств ворвется в дом, там стоят другие камеры.
Солнце начало опускаться за горизонт, и в машине стало холоднее. Я включил обогрев и, закутавшись в плащ, продолжил наблюдение.
Постепенно в машине стало теплее. В наступившей темноте тускло светилось занавешенное окно моего дома. Все шло по плану, но я все равно нервничал.
В течение следующего получаса мимо проехали две машины. На всякий случай я включил запись, но ни одна из них даже не притормозила. И вот наконец, когда до назначенной встречи осталось не больше часа, показался третий автомобиль.
Я видел машину Шона всего лишь раз, но, по-моему, это была именно она. Я напрягся. Может быть, сейчас я наконец-то получу свои доказательства. Автомобиль остановился возле моего дома. Хорошо ли я
