на Ардиана… Во всяком случае, на месте Скандербега я бы с него пылинки сдувал. Ардиан — ключ к Хачкаю-старшему, а тот, в свою очередь, к «ящику Пандоры». — Он замолкает и некоторое время рассеянно стучит по столешнице костяшками пальцев. — Подождите, вы сбили меня с мысли… Ага, мы говорили про то, что Скандербег не может полностью полагаться на Ибрагима Хачкая. Это значит, что ему необходим резервный вариант. Вариант, при котором он смог бы использовать «ящик Пандоры» даже без помощи дипломированного физика.
— Постойте, постойте, — перебиваю я его, — но вы же сами говорили, что управлять «ящиком» может только специалист.
Вардо Бразил раздраженно сопит.
— Управлять — да. Но управлять и использовать — разные вещи. Террористы в Раджабаде не сумели или не успели запустить систему управления своей «шкатулкой Айши», но это не помешало им уничтожить пятьдесят миллионов человек. Поставьте себя на место Скандербега. Вы играете по-крупному, проигрыш означает смерть. Если вас припрут к стене, вы должны быть уверены, что сможете дать врагам достойный отпор. Предположим, что в решающий момент Ибрагим Хачкай откажется — или просто не сумеет — сделать то, что вы от него требуете. Вы оказываетесь в дурацкой ситуации человека, у которого есть пистолет, но нет патронов. «Ящик Пандоры» для вас так же бесполезен, как, например, вышедший из строя холодильник…
— Но ведь Скандербег может его просто взорвать, — возражаю я. — В Раджабаде…
— В Раджабаде террористы захватили АЭС, — обрывает меня Бразил. — Катастрофа началась после того, как взорвался реактор. Была даже версия, что вирусы, содержавшиеся в «шкатулке Айши», мутировали под воздействием жесткого излучения. Так или иначе, в Албании атомных электростанций, слава Аллаху, нет.
— Я понимаю ход ваших мыслей, — медленно говорю я. — Чтобы подстраховаться, Скандербег должен захватить какой-то объект, взрыв которого приведет к аналогичным последствиям. Верно?
— Не обязательно взрыв, капитан! Повторяю еще раз: если вы не умеете управлять «ящиком Пандоры», вам нужно поместить его в такие условия, чтобы вам достаточно было просто его открыть. Без сложной системы управления «ящик Пандоры» превращается в коробку, битком набитую вирусами. Можно, конечно, открыть ее и ждать, пока они разлетятся по ветру, но куда эффективнее использовать городскую инфраструктуру. Ну же, капитан, я дал вам уже все необходимые вводные…
Несколько секунд я смотрю на него, потом поднимаю руку, чтобы с размаху треснуть себя по лбу, но вовремя останавливаюсь.
— Ну, наконец-то, — с облегчением произносит доктор Бразил. — Я уже боялся, что вы никогда не догадаетесь. Теперь вы понимаете, почему я уверен, что сегодня вечером Скандербега на вилле не будет?..
Спустя полчаса я возвращаюсь в свой кабинет. Рэнкин, похоже, принял мои слова за чистую монету и ведет себя абсолютно по-хозяйски: сидит, развалившись в кресле, и инструктирует троих сотрудников спецкомитета — двух мрачных головорезов и одну бритую налысо девицу. Завидев меня, он почти дружелюбно улыбается и машет рукой. Я интерпретирую этот жест как «Заходи, Луис, старина, не стесняйся, тут все свои!».
— А вот и наш капитан. — Белый Червь почти мурлычет от радости. Видимо, я пропустил какие-то важные события. — Можете нас поздравить — мальчишка вышел на связь!
— Вы вели запись беседы? — резко спрашиваю я. Даже чересчур резко. Головорезы неприязненно косятся на меня. На мгновение я чувствую себя лишним в своем собственном кабинете.
— Разумеется, — поджимает губы Рэнкин. — Можете с ней ознакомиться, капитан. Самое главное — мне удалось убедить Скандербега в необходимости встречи с «майором Шараби». Я немедленно выезжаю в Тирану.
— А как же ваш шеф? — Взгляды головорезов становятся совсем уж враждебными, и я поправляюсь: — Майор Фаулер?
— Он уже на месте, — с гордостью отвечает Белый Червь. — К десяти вечера мы будем готовы начать операцию. Хотите принять участие, капитан?
— Благодарю за предложение, лейтенант. Мне потребуется некоторое время, чтобы подготовить своих людей, а задерживать вас я не хочу. Возможно, я присоединюсь к вам уже в Тиране.
Рэнкин презрительно усмехается — чего, мол, еще ждать от этих тормозов-полицейских.
— Как угодно. В общем-то мы справимся и без вас. И вот что… Переключите канал связи с Хачкаем на мой коммуникатор. Если Скандербег не убрал мальчишку сразу после нашего разговора, он вполне еще может нам пригодиться.
— Почему вы думаете, что он должен был его убрать? — Мне ужасно хочется схватить этого бледного мерзавца за воротник и вытрясти из него всю правду, но расклад сил в кабинете явно не в мою пользу. — Были какие-то намеки?
— С этими албанскими бандитами никогда ничего толком не ясно, — туманно отвечает Рэнкин. — Так или иначе, канал связи мне нужен. Какая у вас система защиты?
— «Аризона», — нехотя отвечаю я. К этому номеру принципиально невозможно подключиться — можно только перевести его с ресивера-базы на мобильный. Проще говоря, если я сейчас переключу номер на коммуникатор Бледного Червя, то потеряю единственную ниточку, связывающую меня с Ардианом. А не переключить вряд ли удастся — лейтенант не замедлит обвинить меня в саботаже и арестует, полномочий у него на это хватит. И тогда никто уже не спасет Хачкая, не остановит безумного Скандербега, не помешает вырвавшейся из «ящика Пандоры» силе превратить Албанию в пустыню смерти. — Хорошо, давайте мне ваш аппарат.
— Я сам. — Рэнкин снимает заднюю панель со своей черной коробочки и вытаскивает крохотный чип. Вставляет его в коммуникатор-базу. — Номер, пожалуйста.
Я диктую номер. Больше всего в этот момент мне хочется, чтобы Рэнкин и его головорезы поскорее убрались в Тирану — готовить штурм цитадели Скандербега. Бессмысленный штурм, если верить доктору Бразилу. Вот именно, одергиваю я себя,
— Благодарю, капитан. — Рэнкин набирает комбинацию цифр и вынимает чип. — Вы нам очень помогли. Надеюсь увидеть вас вечером в Тиране.
Головорезы скалятся. Видно, что они не очень-то верят в реальность этой встречи.
— Всего доброго, господа. — Я вежливо наклоняю голову. — Всегда рад помочь.
Когда за Рэнкином и его спецкомитетчиками закрывается дверь, я позволяю себе глубокий-глубокий вздох. Потом смотрю на часы. Восемнадцать десять. Времени у меня не то чтобы в обрез — его уже просто не осталось.
— Знаете, капитан, — задумчиво говорит доктор Бразил, — я читал когда-то, что «ящик Пандоры» вовсе не то, чем его представляют люди. Известная всем греческая легенда гласит, что в резном деревянном «ящике» были заперты беды и несчастья, но это даже не часть правды, а ее изнанка. На самом деле Пандора принесла в мир нового бога, сокровище вселенной… и пока он лежал под деревом в своей колыбели, птицы слетались к нему, и звери прибегали, чтобы посмотреть на того, кому суждено было стать обновленным солнцем… И колыбель его выглядела как сияющая гора драгоценностей.
Мы мчимся по трассе Дуррес — Тирана со скоростью сто двадцать миль в час. Для ужасных албанских дорог такая скорость предельна, и это обстоятельство меня бесит. После того, как Фаулер перехватил мой канал связи с Ардианом, я потерял контроль над операцией на несколько бесценных часов. Если бы не доктор Бразил, то потерял бы навсегда. Я благодарен доктору Бразилу и поэтому не прерываю его, даже когда он отвлекает меня от обдумывания нового плана своей высокоученой болтовней. А поболтать он, как видно, любит.
— Вот как писал о сокровище Пандоры Карл Фридрих Шпиттелер. — Доктор повышает голос, перекрывая рев мотора «Хамви», и торжественно декламирует: — «В полуночной тени, под деревом оно пылает, искрится и пламенеет вечно; подобно утренней звезде на темном небе лучится вдаль алмазное
