высадки марсиан должны пройти сотни миллионов лет! Может быть, оружие? Оружие имеет свойство переживать своих создателей, при условии, конечно, что у создателей хватит ума его не применять…
На эти вопросы Семенов желал получить немедленные ответы. Но торопить девушку не стал, давая той возможность самой все рассказать. Она имела на то полное право.
Елена долго молчала, вспоминая и заново анализируя ту информацию, что успела откопать по проекту «Коперник». О да, она знала местоположение древнейшего из артефактов, оставленного последними марсианами, теми, что с трепещущим сердцем ступили на твердь чужой планеты. Она сумела найти указания на это место двумя независимыми путями. Первый — перехват резидентами ГРУ в Палестине странной шифрованной информации, с которой началось расследование возможного заговора. Получение этой информации и ее уточнение далось непросто — много человек пропало без вести, в том числе среди агентов русских спецслужб. Но здесь отлично помогли коллеги из «Моссада» и МИ-6. Израильтяне, поддерживающие США, но уставшие от вечной войны с арабами, активизировали все свои агентурные сети, связи и каналы, довольно быстро собрав, казалось, не связанные друг с другом куски непонятных данных. Англичане успешно замели следы, отведя подозрения американских спецслужб от конкретных лиц, получивших секретные сведения, и направив карательный удар США на подставных лиц. Операция по сбору данных прошла удачно, очень удачно. Когда-нибудь ее занесут в учебные пособия школ по подготовке разведчиков. Но это «когда-нибудь» случится уже в новом времени, во времени просветления и всеобщего прозрения.
Ведь это прекрасно — знать, что ты не жалкая обезьяна, рабским трудом превращенная в до смерти уставшую обезьяну, но человек! Человек, чей предок ступил на землю, спустившись вовсе не с дерева.
Второй путь стал проверочным. Дементьева провела бесчисленные часы в библиотеках, в архивах, просидела штаны за компьютером, переворошила Интернет, встречалась с массой далеких от шпионских будней людей многих стран. И наконец смогла собрать сведения вовсе не секретные, открыто лежащие для всеобщего доступа, но, как и в случае секретных сведений, разбросанные по крупицам. Дементьева свела осколки данных в единое панно, на котором, к своему ликованию, узрела то же самое. То же самое, за что отдали жизнь многие люди. То же самое, что намеренно скрывала администрация США.
И это самое поразило девушку великолепием и ослепительным блеском…
ГЛАВА 17
С высоты открывался чудесный вид на вечерний океан. Утонувшее в нем солнце будто подсвечивало воду изнутри, а вода отбрасывала прекрасное розовое сияние на бегущие по-над горизонтом облака. Блики волн несли на берег этот розовый свет, это чудо, и щедро дарили песку. С каждой минутой становилось все темнее, но этой ночью не суждено спать. Слишком красиво началась она, слишком незабываемым остался в памяти вечер и розовый заход солнца.
Наверное, так в жизни и должно быть. Сначала природа демонстрирует свою неописуемую красоту и материнскую ласку, дарит соленый теплый ветер, награждает чудеснейшими образами, цепляющими потайные струнки души. А потом вдруг оборачивается грозной разрушительной стихией, сметающей любой намек на собственную былую красоту, доброту и ласку… Одно сменяется другим…
Гекса, шламан Цеалинта, верховный жрец Храма Всех Богов пережившего прошлый Приход города стоял на высшей точке храмовой стены. Сам Храм раскинулся вокруг пика Эскадо, живописнейшей горы этой части океанского побережья. Главная терраса храма одним концом обрывалась над Великим океаном, ныне таким сказочно красивым.
Шламан Гекса знал, что этой ночью городу суждено пасть. Почему-то верховный жрец не верил, что катастрофы обойдут Цеалинт стороной. Не в этот раз. Удача не попадает в одно и то же место дважды. Прошлый Приход обошел стороной город Гексы, но этот… этот Приход сравняет все с землей.
Гекса просто ждал. Эта привычка сформировалась у жителей Терсы многие тысячи, десятки тысяч, может, даже миллионы лет назад. Привычка замирать при виде растущей на небосводе Меркабы. Замирать и ждать.
Сейчас многие молятся о спасении. Гекса выполнил свой долг перед народом и перед богами, он справил все ритуалы. Теперь он позволил себе любоваться океаном эти последние минуты.
Гул донес до Гексы начало катастрофы. Поначалу легкая, дрожь каменной кладки террасы быстро превратилась в кошмарную свистопляску. Первый толчок волной прошел по земле и скрылся в океане. Небо тут же приобрело уже не прекрасное розовое, а кроваво-красное зарево. Океан сделался суров и приготовился наброситься на сушу, поглотить ее, смыть все живое.
Гекса решил покинуть довольно опасное место террасы, быстро спустился в акрополь и достиг дворца. Как только шламан ступил на первые плиты внутреннего дворцового двора, из недр земли ударил второй толчок. Где-то во дворце с грохотом рухнула стена, повалились декоративные бронзовые светильники и холодное оружие, развешанное в главной галерее. Прямо к ногам шламан подобно ядовитой змее тянулась быстро расширяющаяся щель. Крошево каменных плит ссыпалось туда.
Гекса поднял глаза и увидел ее. Меркаба летела по небу в окружении ореола огня. Страшная, убийственная сила тянулась вместе с движением небесной убийцы по Терсе, сокрушая, сметая, разрывая, уничтожая… Из города послышались крики и плач детей. Так долго ожидали они Прихода, прихода смерти, и вот он, настал час. Город через минуту стал похож на потревоженный муравейник, люди метались не разбирая дороги, бесцельно, хватаясь руками за головы. Женщины прижимали детей к груди, рыдали и причитали. Детский плач приводил в оцепенение тех, кто еще держался и не поддался общей панике. Кто-то в надежде уцелеть собирал вещи, в спешке забывая необходимое, кидая в сундуки и коробки ненужный хлам. По обрушившимся зданиям зашуршали подошвы ботинок мародеров, и за ними уже не гонялась городская стража.
Вдруг раздался взрыв такой силы, что шламан Гекса не сразу сообразил, в чем дело. пришел в себя верховный жрец лишь минуту спустя, опрокинутый взрывной волной, оглохший и ошарашенный. Уши болели так, будто по ним ударили кувалдой. Кажется, из ушей даже пошла кровь. Гекса со стоном поднялся на ноги, взглянул в сторону города и увидел, как над одним из остроконечных пиков горной гряды поднимается огромный столб белого дыма или пара. Острый конус теперь отсутствовал, на его месте зияло жерло кратера. Из него то и дело вырывались тучи камней и пепла. Спустя пару минут все это начало валиться сверху, засыпая Цеалинт. Камни стучали по черепице крыш, по мостовым, выбивали стекла в домах, пришибали бегущих людей, разламывали повозки.
Начинается извержение, догадался шламан Гекса, еще раз презрительно глянув на Меркабу.
Поднялся гул. То был не гул голосов в городе и не ворчание проснувшегося вдруг вулкана. Так ревела вода, смешанная с грязью и камнями, мутными потоками устремившаяся в долину. Снега на вершинах горной гряды начали стремительно таять, и часть их успевала испаряться, а оставшаяся часть смывала лес и окраинные кварталы.
Последовал новый толчок. Шламан Гекса с ужасом бросился прочь в поисках укрытия от камнепада. Камни стали крупнее, хотя и падали теперь реже. Позади с треском и грохотом дворец просел, рухнула сначала одна его половина, а затем и вторая. Трещина разрослась под дворцом, и остатки его вскоре свалились в недра земли, а над тем местом, где стоял дворец, в воздух поднялось плотное облако пыли. Шламан бежал вниз, по изменившейся в ужасную сторону террасе. В город.
Здесь уже все посходили с ума. Дрожь земли, низкие звуковые частоты вызывали в людях странные и страшные реакции. Люди носились как ошпаренные, начинали драться и убивать друг друга за мелочи: повозку, кувшин с водой, шаль… Кто-то полоумно смеялся, кто-то распевал гимны во славу Триады, кто-то справлял нужду прямо посреди улицы.
Люди сошли с ума. Катаклизм обратил разум в сваренный заживо бесформенный кусок плоти. Но это только начало. Шламан Гекса подозревал: главные силы Меркабы, укрытые до поры под землей, еще не показали себя.
По улице, на которой оказался шламан, поползла трещина. Она росла быстро, один только вид этой черной разверзнувшейся бездны вгонял в ступор и животный ужас. Из трещины тут же ударили струи раскаленного пара. Дома стали обрушаться, ссыпались прямо туда, в преисподнюю, вместе с людьми и
