Ведь это я, подумал Андрей, обнаружив, ко всему прочему, что владеет теперь только одним Мечом.
— Привет, Андрей! — весело воскликнул Андрей-два. — Не ждал меня?
— Кто ты?
— Что за глупый вопрос! Я — это ты.
Андрей-два перехватил Меч поудобнее и встал в боевую стойку.
— Ты хочешь биться со мной?
— О, да, мой друг!
— Но зачем, если ты — это я?
— А зачем ты шагнул в зеркало, не разобравшись в самом себе? — ответил Андрей-два и прыгнул вперед. Мечи скрестились, но в этот раз фантасмагористических перемещений в другие пространства не произошло.
Андрей отпрыгнул, отбил ещё несколько ударов, пнул противника ногой в живот и спросил:
— Если ты — это я, то, убив тебя, я умру?
— Естественно! И я, убив тебя, тоже умру. Весело, да?
Светящаяся сталь снова скрестилась.
— Но в чём смысл этой битвы?
Андрей-два сделал недовольное лицо.
— Незачем было шагать в зеркало, не став единым целым. Знаешь, что тибетские ламы подразумевают под этим словосочетанием?
Он нанес несколько стремительных ударов, но Андрей успел их отбить.
— Ты хочешь сказать, что я сомневался в чем-то?
— Ты всю жизнь сомневался, дорогой мой. В девятом классе ты сомневался, стоит ли показывать родителям тройку по физике за четверть; ты сомневался, стоит ли поступать в университет; ты сомневался, понравится ли тебе работа в автосервисе; ты сомневался, бросить ли Светлану… А когда ты попал в Арманнис, то просто-таки стал воплощением сомнений, здоровенным, липким комком неуверенности.
Андрей-два сделал ложный выпад и зацепил предплечье Андрея. Юноша чуть не выронил Меч от боли, но успел вовремя отскочить от смертоносного вражьего Меча.
— Ты сомневался, сможешь ли пройти путь до конца, когда шагнул в дверь, ведущую на финишную прямую. Не спорю, у тебя были основания для сомнений, ведь, в конце концов, ты потерял всех своих друзей, которые погибли прямо у тебя на глазах.
Андрей-два проделал сложный танец обманных маневров и ещё раз зацепил Андрея — на этот раз в левый бок.
— Тебя и сейчас, как говорится, терзают смутные сомнения, сможешь ли ты одолеть меня. С одной стороны, ты думаешь, что погибнешь, убив меня — свою тень, но с другой — у тебя нет выхода.
Андрей-два ещё раз ранил юношу, и теперь рана оказалась глубокой. Сложившись пополам от боли, Андрей опустился на колено и тихо застонал.
— Положим конец всем неуместным сомнениям! — воскликнул Андрей-два и занес Меч, чтобы отрубить Андрею голову…
…Андрей уверенно всадил острие Меча в своего двойника…
Он почувствовал, что лежит на холодном каменном полу, и вокруг уже нет пугающей плотной тьмы, но легкий полумрак. На базальтовых стенах колышутся факелы, в небольшом отверстии на потолке виден лоскут голубого неба Арманниса.
— Поздравляю тебя, Андрей. Ты прошел все испытания.
Юноша повернул голову на голос и увидел Фавора.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, поднимаясь. Радужных Мечей в руках уже не было.
— Решил встретить тебя, да немного поговорить, — ответил Фавор.
— А я думал, ты умственно отсталый, — задумался Андрей.
— Хорошо сыграл, не правда ли? — засмеялся Фавор.
— Да уж, — вынужден был признать юноша. — Но тогда кто ты есть на самом деле?
— Можно назвать меня духом книги.
— Духом книги?
— Ты успел забыть, что попал в книгу, которую незнакомый тебе человек пишет в твоем же собственном измерении? Кстати говоря, автор тоже может принять участие в нашей теперешней беседе, когда всё уже закончилось.
— Разве все закончилось?
— Ты прошел все испытания и отыскал третий Радужный Меч. — Фавор указал на каменный стол, на котором шестиконечной звездой лежали скрещенные Радужные Мечи.
Андрей ощупал себя и не нашел никаких ранений. Немного успокоившись, он обратился к Фавору:
— Мне нужно отыскать Храм Мечей, чтобы завершить миссию.
— Нет, не нужно. Валиус, сколь бы умным он не был, перевел древний текст легенды не совсем верно. Храм Мечей не нужно искать, им становится любое место, где Мечи воссоединятся.
— Я уже стал равен богу? — спросил Андрей, сомневаясь в своих ощущениях.
— Пока нет, — поспешно ответил Фавор. — Это ты всегда успеешь, а мы сейчас выслушаем, что хочет сказать автор. Ведь автор хочет что-то сказать?
Воздух пещеры, как когда-то на берегу Крайнего океана, затрещал, складываясь в слова:
— Терраны — это персонажи компьютерной игры. Помимо этого в Арманнисе пересекаются ещё как минимум две игры, созданные в нашем измерении.
— Ты прав, — улыбнулся Фавор. — Неплохо получилось, да?
— Но что это значит? — поинтересовался Андрей, которому не очень-то нравилась текущая беседа.
— Это значит то, что это значит, — веско ответил Фавор. — Мы имеем дело с пересечением множества измерений, каждое из которых гибнет. Они гибнут по разным причинам, и спасать их нужно тоже по-разному, поэтому мы не станем пытаться разобраться в этих вещах. Мы с вами просто решим, что делать дальше.
— А нужно что-то делать? — протрещал воздух, транслируя в пещеру слова автора, которые он в этот момент торопливо набирал на клавишах.
— Конечно. Андрей не стал равен богу, но вскоре это произойдёт. Он взойдет на Небесный Трон и будет истинным царем Арманниса. Но, чую, продержится он там недолго, потому что отправится домой. И мы сталкиваемся с проблемой, которую решали на протяжении двадцати глав.
— Отсутствие бога, — догадался Андрей.
— Вот именно! И, самое главное, повторить трюк вроде Радужных Мечей уже не удастся.
— Почему? — спросил юноша.
— Потому что создать материальный стабилизатор мира под силу только Творцу, а ты никогда им не станешь.
— Но в легендах говорилось, что, воссоединив Мечи, можно исключить опасность конца света! — воскликнул Андрей.
— Ничего подобного, — возразил ему Фавор. — Воссоединение Мечей — это всего лишь способ стать как бог, а не какой-то ключик к хитроумному замку на сундуке с тайнами мироздания. Когда ты взойдешь на Небесный Трон, то будешь знать способ отключить механизм разрушения.
— Значит, стоит мне уйти, и всё начнется заново?
