– Когда ты подъедешь за мной?
Мэтт недоумевал. И зачем ему нужно было приглашать ее на ужин? Или он спятил? Не проще ли было просто отослать ей цветы с миллионом извинений и забыть об этой истории? Что с ним случилось? Он прекрасно понимал, что она девушка не его мечты.
Его никогда не интересовали пылкие и необузданные брюнетки, которые любую мелочь облекают в страстные переживания. Они импульсивны и неуравновешенны. А ему ведь уже тридцать три. К чему тратить драгоценное время на Паолу Романе? Он бы хотел жениться на женщине сдержанной, элегантной, всегда спокойной и умеющей себя вести. А также – ох уж это также! – наблюдая, как его мать манипулирует отцом, Мэтт решил, что его будущая жена должна непременно при всяком удобном случае подчеркивать его лидерство в семье.
Он недовольно застонал. Ну, зачем он пригласил ее отужинать? Нервно побарабанил пальцами по крышке стола, затем, развернувшись в кресле, поглядел в окно на импозантный, впечатляющий своими размерами небоскреб Хьюстона. Дождь прекратился. Солнце виновато выглядывало из-за рваных грязно- серых облаков.
Его внутренний голос объяснил: ты прекрасно знаешь, почему пригласил ее отужинать. Тебя к ней тянет. Ты просто не желаешь смириться с этой мыслью.
Она маленькая злючка, это надо признать. Сексапильная злючка. Мэтт ухмыльнулся, вспомнив ее взгляд страстный, дерзкий, неуемный. У него тогда руки чесались придушить ее, однако сейчас при этой мысли он звучно прищелкнул языком.
Позабавившись этими мыслями, Мэтт проверил несколько ранее напечатанных Рейчел писем, затем уложил необходимое в портфель. На часах было почти шесть. Самое время рвануть домой, принять душ и переодеться к ужину.
Он сгреб в охапку свой плащ и вышел из офиса. Быстро проходя по холлу, он пытался срезать угол и чуть было не сшиб с ног своего отца.
– Мэтт! – воскликнул мистер Норман-старший. – Ты что, на пожар торопишься?
– Извини, отец. У меня свидание, и я спешу.
Мэттью Дж. Норман ІІ удивленно вскинул брови. Его, такие же, как у Мэтта, зеленые глаза зажглись искоркой надежды.
– С кем-то очень важным? Мэттью вздохнул.
– Нет, отец, не тешь себя надеждой.
– Ты когда-нибудь остепенишься, Мэтт? Кончай с беготней по свиданиям. Мне уже пора иметь внуков, – буркнул он.
– Я у тебя не единственный ребенок, – парировал Мэтт. – Почему бы тебе не поговорить на эту тему с Элизабет?
– Твоя сестра еще хуже, чем ты, – недовольно заметил отец. – Она торчит неизвестно где, в каком-то богом забытом африканском поселке. Я вообще не верю, что она когда-нибудь выйдет замуж.
– А я полагал, ты гордишься тем, что твоя дочь работает в затерянной среди джунглей больнице.
– Да я… да я… Хватит об этом.
Мэтт усмехнулся. Он и Элизабет совсем не соответствовали понятию о «настоящих Норманах», что подразумевало требование «плодиться и размножаться». Он посмотрел на своего отца: под глазами темные круги, на обычно безмятежном лице появилась сеть морщин… Пожилой человек с седеющими волосами, подумал Мэтт. В свои шестьдесят три года он выглядит очень уставшим. При этой мысли ему взгрустнулось. Чувство вины, смешанное с нежностью, сделало голос вкрадчивым.
– Папа, я хочу жениться, но пока не встретил подходящую девушку.
– А Сара?
В вопросе звучала осторожная надежда. Сара Уиттакер была дочерью старинных друзей семьи.
– Папа, она мне как сестра.
– Все твои похождения ни к чему не приведут.
– Послушай, я действительно опаздываю. Давай отложим на завтра обсуждение этой темы. – Мэтт поспешил к выходу, прекрасно зная, что отец стоит и смотрит ему вслед.
Было половина восьмого, когда он позвонил во входную дверь. Паола жила в тихом районе, недалеко от магистрали Кэти Фриуэй и, следовательно, от его дома. Дома в этом квартале ухоженные, много старых деревьев. На одной из лужаек дети играли в футбол, и их звонкий, задорный смех заставил Мэтта улыбнуться.
Дверь открылась.
Паола радушно улыбнулась, так, чтобы он не смог не заметить очаровательных ямочек на щеках.
Мэтт глубоко вздохнул и мягко произнес:
– Привет, Паола.
– Привет, Мэтт. Ты как раз вовремя. – Тут она опять улыбнулась искренне, от души.
Мэтт не удержался и улыбнулся в ответ. Она выглядела потрясающе: красное платье из какой-то материи типа шелка при каждом движении подчеркивало ее фигуру. Паола взяла сумочку. Широкая юбка мгновенно облепила ее ноги, когда она вышла, чтобы закрыть за собой дверь. Затем опять повернулась к нему, предоставив возможность беспрепятственно разглядеть нежную смуглую кожу в глубоком вырезе платья. Ее маленькие, но крепкие груди были четко очерчены, на шее мерцала нитка жемчуга.
Она медленно шла впереди него к «фиату», припаркованному на углу, и Мэтт не без удовольствия отметил, что у нее тонкая шея и грациозная фигурка. Волосы она зачесала вверх, завязав их в причудливый узел, но отовсюду выбивались непокорные завитки. Она выглядела как модель с обложки журнала
