– А между прочим, у меня были другие обязанности! – огрызнулся он. – Хочу напомнить, что Берта отмечала день рождения и все внимание я уделял только этому событию.
– Тебе удалась роль, – заметила девушка сдержанно. – Она стала центром мироздания и, как ни странно, за мой счет, потому что ты не посчитал нужным показать гостям, что я для тебя что-то значу!
– Тебя обидела Берта? Сказала что-нибудь не то, да? – догадался наконец Билли. Его глаза потемнели, взгляд потеплел. – Послушай, Лиз, – наклонился он над столом, – если Бет… если кто-то из моей семьи косо поглядел на тебя, прошу прощения. Они чертовски…
Элизабет вскочила со стула.
– При чем здесь они? Ты меня обидел, ты! Целый вечер делал вид, будто мы едва знакомы. Да что говорить – вообще не замечал. А если бы просто подошел ко мне, то и хозяева, и гости сразу бы поняли, что считаешься со мной, дорожишь мною. А что ты сделал? Как поступил? – Девушка задохнулась, спазм перехватил горло. Она попыталась унять за хлестнувший ее гнев, но тщетно. – Хватит! Не желаю! Мерзко. Противно… Я… не из тех, кого… Подумать только! Я ничего не натворила, чтобы меня стыдиться! Ни-че-го… А твоя семья, увидев, как ты ко мне относишься… – Элизабет перевела дыхание, – опустила меня до такого уровня, что дальше некуда! Да, да, – она яростно кивнула головой, – с меня довольно! Я не позволю твоей семье попирать мои честь и достоинство! – Все, что накопилось в ее душе, прорвалось и выплескивалось неистовой волной. – Не желаю иметь с тобой никаких отношений!
– Высказалась? – спросил Билли, как отрезал.
– Да, – промолвила она и опустилась на стул, с шумом втянув воздух, чтобы успокоиться.
Ах, как нехорошо получилось! Не сдержалась. Обидно! Так хотелось провести свою партию по-светски, как принято у них, в высшем обществе. Дескать, она тоже женщина экстракласса… Ха-ха! Дура она неискушенная… Глупая Элизабет Гиллан, влюбленная в самодовольного самца. Как неприятно! Он сумел все-таки выбить почву из-под ног даже сейчас.
И все же, и все же она его любит… А раз так, следует поступать, как Билли. Продолжать гнуть свою линию.
– Итак, ты хочешь, чтобы между нами…
– Между нами уже ничего нет.
– Ага! Значит, либо брачные узы, либо – ничего, – усмехнулся Билли.
– Ради Бога! – снова завелась Элиз. – В пятницу я убедилась, что ни в коем случае не желала бы войти в твою семью, которая не имеет представления о правилах приличия. Хамскую и самовлюбленную, если угодно.
Вот! Да, как всякая нормальная женщина, я мечтаю выйти замуж. – По его лицу скользнула тень оскорбленного самолюбия, и девушка, поспешно добавила: – На тебя – как на будущего супруга – рассчитывать не приходится, поэтому подсчитаю свои убытки и поищу кого-нибудь другого.
– Хотя любишь меня, так?
Ах ты какой! Элизабет гордо вскинула голову и, не сводя с Билли глаз, спросила:
– А кого любишь ты, хотела бы я знать?
Он выпрямился. Подошел к окну. Подумав, ответил:
– Моя женитьба – урок на всю оставшуюся жизнь. Сыт по горло и не собираюсь взваливать на себя ярмо еще раз.
– Прекрасно тебя понимаю, – мягко заметила Элиз. – Но как бы тяжело ни сложилась семейная жизнь, кое-что полезное за прошедшие годы ты приобрел. У тебя есть Берта, которую ты любишь. Твоя дочь тоже в тебе души не чает. Думаешь, я не хочу иметь ребенка, испытать радость материнства? – сделала она попытку достучаться до его сердца. – Считаешь, если я тебя люблю, то должна жить по твоей указке? Почему ты отказываешь мне в праве выполнить долг, предназначенный природой?
– Да ты, оказывается, ревнуешь меня к Берте! – Блэкмор перестал смотреть в окно и резко обернулся.
– Нет! – Элизабет снова вскочила, уязвленная до глубины души. – Я просто завидую, что у тебя с дочерью такие теплые, доверительные отношения, каких у меня нет с тобой и не будет.
– Не кипятись! Тебе еще нет и двадцати пяти. Впереди целая жизнь, успеешь семьей обзавестись.
– Ах, вот оно что! – Девушка сразу остыла. – Значит, мне следует ждать, пока тебе не надоест мое общество? Я правильно поняла?
Кровь мгновенно отхлынула от лица Билли. Прикрыв глаза, он медленно повернулся к окну.
Сердце Элизабет вновь бешено застучало. Вот и все! – в который раз подумала она.
– Почему же ты до сих пор молчала, почему ни разу не намекнула, что хочешь ребенка? – спросил босс не оборачиваясь после затянувшейся и тяжелой, как свинец, паузы.
– Ждала, когда ты сам поинтересуешься, чем я живу, о чем думаю, – произнесла Элиз дрожащим голосом. – А тебе безразлично…
Она высказалась не столько для него, сколько для себя, как бы подтверждая утраченные иллюзии. Однако по тому, как Билли повел плечами, догадалась, что он отнес обвинение на свой счет и ему явно не по себе.
– Но дело не только в этом. – Элиз решила перевести разговор на прежние рельсы. – Я не хочу больше быть… верней, иметь что-то общее с человеком, который не в состоянии признаться перед всеми, что я не какая-то там шлюха, а женщина, которой дорожат и не скрывают своих чувств к ней.
– То, что ты сейчас говоришь, – ложь от начала до конца! – выпалил Билли, повернувшись к ней и окидывая ее убийственным взглядом. – Ты прекрасно понимаешь, что не нуждаешься в комплиментах, даже моих! Знаешь, что красива, что привлекаешь всеобщее внимание, что сексапильна. Да каждый мужчина был бы рад, если бы ты принадлежала ему! В том числе и я. Так что прекрати свои бредни. Чушь какая-то!
