бутылки бренди.
– Ты что-то рановато.
Энцо пожал плечами. Он не считал нужным оправдываться перед братом.
Джованни осклабился.
– Небось ждешь не дождешься, чтобы меня поздравить! – Он с удовольствием наблюдал смущение Энцо.
– Женюсь я, братишка! – объявил Джованни и хлопнул Энцо по спине, разразившись хохотом. – Я знал, что ты здорово удивишься! Рад за меня, а, Энцо? – Он ущипнул брата за плечо. – Что молчишь?
– Да пошел ты! – Энцо увернулся и потер плечо.
– Ах, мы не в духе! – Улыбка слетела с губ Джованни. – Надо тебе, братишка, подучиться манерам, чтобы не ударить в грязь лицом перед моей невестушкой.
Джованни вышел в столовую и налил себе еще бренди. Энцо последовал за ним. Что-то удерживало его от расспросов, но любопытство его так и жгло.
– И кто же эта цаца?
Прежде чем ответить, Джованни снова расплылся в улыбке. Этот момент Энцо запомнил на всю жизнь.
– Франческа Никколи.
В глазах у Энцо потемнело. Потом мрак сменился багровым туманом. Его охватил гнев. И тут перед ним возникло видение Франчески.
Он явственно увидел ее обнаженное тело так близко, что, казалось, протяни руку, и коснешься его. Горячее властное желание волной поднялось в нем. А она смеялась, дразнила издалека и вдруг исчезла. Рядом стоял жирный вонючий Джованни и гнусно смеялся.
– Что с тобой, братишка? Припадок ревности? – Он больно ткнул Энцо под ребро. – Ты ведь хорошо знаешь мою будущую женушку, так? – И он повернулся, чтобы уйти.
– Как? – Этот крик вырвался откуда-то из самого нутра, и Энцо схватил брата за плечо. – Как она могла согласиться выйти за такого выродка? Как? Отвечай же! – Он в беспамятстве тряс Джованни за плечи.
В ответ последовал короткий тяжелый удар. Энцо отлетел к стене.
– Как, спрашиваешь? Как? – Джованни навис над ним, угрожающе подняв руку. И вдруг его гнев разом улегся, и рука опустилась. – Пошел вон! – скомандовал он.
Энцо, шатаясь, поднялся.
– Если ты еще раз посмеешь меня оскорбить… – Джованни глотнул воздуху и продолжил: – Только попробуй меня оскорбить! Понял? – Он впился глазами в лицо брата. – Понял, спрашиваю?
Энцо кивнул. Джованни не впервой давал ему тумаков. С ним лучше не спорить.
– Вот и молодец. – Джованни отступил. – А теперь пошел вон.
Энцо послушно направился к двери.
– Да, кстати, Энцо!
Энцо оглянулся, пытаясь не выдать скопившуюся в нем ненависть.
– Виноградником владею я. Не забывай!
5
В следующую пятницу, в полвосьмого утра, Джованни ввалился в комнату брата, открыл ставни, жмурясь от яркого света, и повернулся к Энцо, лежавшему в постели.
– Вставай! – приказал он. – Живо!
Энцо натянул одеяло и прикрыл рукой глаза от солнца.
– Какого черта!..
– Сказано – вставай! – Джованни нахмурился.
– С чего вдруг! – Энцо закрыл глаза. – Я же говорил, что не пойду. – И он повернулся на бок, спиной к брату.
– Нет, пойдешь.
Джованни сдернул с него одеяло.
– Вставай. Сейчас позвонил отец Анжело и сказал, что Лено Никколи исчез.
– Ну так что?
Энцо оставался лежать.
– А то, что ты пойдешь на мою свадьбу, хочется тебе этого или нет. У Франчески больше никого нет. Надо, чтобы кто-то привез ее в церковь. Это сделаешь ты. – Джованни ткнул брата в бок. – Понятно?
Энцо сел. Взглянул на Джованни и втайне порадовался, заметив на его лице тревогу.
