личное дело. О чем ты только думал, когда все это затевал? Ты своими руками готов разрушить то, что мы создавали вместе много лет! У тебя что – совсем нет здоровых амбиций?
– Амбиций? Знакомое словечко. Ты меня достала со своими амбициями. И уже здорово напортила мне в жизни. Если уж отвечать по правде, я совсем не собирался разрушить то, что ты создавала долгие годы, речь идет только о том, чтобы сказать правду. Я люблю Франческу, я хочу жениться на ней. Я сделал огромную ошибку, отказавшись от нее тогда. Теперь я точно это знаю. Я люблю ее, и она значит для меня больше, чем что бы то ни было.
Леди Маргарет выслушала его монолог стоя и не глядя ему в лицо. Его откровенность неприятно поразила ее.
– Да что ты знаешь о любви и браке, Патрик? – холодно спросила она.
– То же, что и другие! – Он глубоко вздохнул. – Да какое это имеет значение? Я люблю Франческу, мы понимаем друг друга. Разве этого мало?
– А теперь выслушай меня, Патрик.
В ее голосе зазвучал гнев.
– Насколько я понимаю, ты завел романчик с восемнадцатилетней девчонкой и думаешь, что это любовь! Жалко смотреть, как ты бросаешь ей под ноги свою жизнь, будто престарелый козел! Неужели тебе не ясно, что, если ты не оставишь эту интрижку, твоей карьере конец? Кто станет принимать тебя всерьез после этого? Жеребец!
– Ты забываешься, Маргарет!
– Нет уж, выслушай меня до конца! Мне еще есть что тебе сказать!
Он нервно заходил по комнате.
– Прекрати мельтешить и слушай внимательно, Патрик. На сей раз я не стану понапрасну метать громы и молнии. Шутки в сторону.
Ее запал не произвел на Патрика должного впечатления. Он понимал, что, если сейчас даст волю своим чувствам, наговорит много такого, о чем потом в трезвую минуту пожалеет. Поэтому он решил проявить выдержку и выслушать ее спокойно.
– Сядь, Патрик! Сядь и слушай!
– Не командуй, Маргарет, – ледяным тоном сказал он. – И вообще давай поспокойней.
Она неожиданно согласно кивнула.
– Ты прав. Ссориться не нужно.
Она зажгла вторую сигарету.
– Мы уже однажды поссорились из-за этой же причины, и я сказала тогда, что действую так исключительно ради твоего блага.
Она держала сигарету близко к лицу, и оно скрывалось в облаке дыма.
– Я все делала ради тебя. Надеюсь, ты это понял.
– Я понял, Маргарет.
На самом деле он не был уверен в том, что действительно понял это. Дело в том, что, по его мнению, существовала большая разница между тем, что она считала благом для него и что он сам считал таковым.
– Хорошо, я рада. Дело в том, что мне теперь принадлежит большая доля акций компании Дэвида Йейтса, не контрольный пакет, но немалая часть, и в моих силах осложнить им жизнь. И если мне покажется, что это нужно сделать, я не стану медлить. Веселенькая возникнет ситуация, а? После такого обласканного прессой шоу, при всех стараниях удержаться на плаву – и вдруг такая неожиданность. Словом: если я захочу пустить их на дно, я это сделаю! Вот так!
Патрик смотрел на сестру с немым ужасом. Ему показалось, что она лишилась рассудка, но, взглянув ей в глаза, увидел в них не безумие, а тщеславие, чистое, ничем не прикрытое тщеславие.
– Сомневаюсь, что Франческа Кэмерон поблагодарит тебя за то, что ты своими руками загубил ее так блестяще начинающуюся карьеру, Патрик!
Она сделала последнюю затяжку и затушила окурок в пепельнице.
– Ну, как ты думаешь?
Она выпустила клуб сизого дыма.
– Как ты думаешь, что она скажет, если ее фирме придется выплачивать огромные проценты по кредиту или согласиться на замену руководства? Что она скажет, когда узнает, что в твоей власти было все это предотвратить, но ты этого не сделал?
Леди Маргарет с удовлетворением заметила, как по лицу брата пробежала тень. Ей не хотелось навлекать на себя его гнев, но приходилось идти на риск. Ради него же самого.
– Как ты думаешь, выдержит ли ваша неземная любовь такое разочарование? И простит ли тебя Франческа?
Патрик не находил в себе сил ответить на ее вопросы. Его так глубоко поразил ее нескрываемый цинизм, что он лишился дара речи.
– Зачем? – прошептал он. – Зачем тебе все это нужно?
