Впрочем, совсем не исключено, что Алина, вроде как предвидя попытку Гея воссоздать будущее из прошлого с помощью атомов и молекул, решила своеобразно облегчить ему задачу, чтобы он смог воссоздавать как бы блочным, популярным в современном строительстве - что бы ни строили - методом.
А чуть позже у Гея появилась Красная Папка.
И в нее он стал собирать разные материалы.
Взамен любовных писем.
Такие дела.
Надо сказать, что Гей был добросовестным архивариусом.
Правда, поначалу он складывал в Красную Папку все подряд.
Без глубоко научного и глубоко содержательного анализа.
Именно так это называется.
Поэтому поначалу в Красной Папке оказался текст его выступления на совещании в Западной Сибири.
И он убрал его лишь после того, как Пророков сказал ему с мягким упреком без всякого предисловия:
ТЫ ЧЕГО ТАМ ПОНАПЛЕЛ?
Но даже и теперь, когда Гей старался всякий раз делать глубоко научный и глубоко содержательный анализ каждого нового документа, который поступал на хранение в его Красную Папку, материалы оказались перемешанными до такой степени, что у случайного посетителя архива могло сложиться впечатление, будто часть фотографий, например, может и большая, непременно должна в запасниках находиться, где-нибудь в пыльном темном углу чердака, это еще в лучшем случае, а то и вообще бы сжечь не мешало весь этот хлам, от которого, как сострил однажды Гей, одна только аллергия.
Кстати, ему это сравнение понравилось.
Историческая память, материализованная в аллергию...
Нет, в самом деле, неплохо! - думал Гей.
В Японии возникло движение, которое получило название ядерной аллергии.
Хорошо бы, думал Гей, такому движению возникнуть во всех странах мира без исключения.
В сущности, самых разных фотографий накопилось в Красной Папке так много, тяжесть их стала до того ощутима, что Гей и сам уже прикидывал, а не сдать ли их в какой-нибудь музей.
Впрочем, для этой цели годился только один музей.
Города Лунинска.
Однако и туда могли принять лишь отдельные фотографии.
Например, ту, где на фоне Гонной Дороги была запечатлена шеренга заезжих, пардон, известных творческих работников с Бээном в центре шеренги.
Кстати, эта фотография в музее Лунинска уже была.
Копирайт. Коля Глянцевый.
Правда, и еще одна фотография из необъятной фототеки Гея оказалась в музее Лунинска.
На ней был изображен обоз переселенцев.
Точнее, это были старообрядцы.
Раскольники.
А если говорить еще точнее, это были политические ссыльные.
Екатерина Вторая императорским указом всемилостивейше позволила лучшим людям России вернуться в Россию из Польши, где они были в изгнании полтора века.
Но в Россию не Центральную, упаси боже, где сто пятьдесят лет назад жили эти русские люди, свято чтившие Веру, в том числе и образованная знать, а в глубину Сибири, на вымирание.
Так что декабристы пришли уже в обжитые места.
Старообрядцы, считал Гей, были своеобразными первыми декабристами.
Георгий, естественно, полагал, что это политическая ошибка Гея, хотя сам Гей видел в такой параллели справедливую оценку духовного начала русского человека, который испокон века шел на физические лишения во имя высокой идеи.
При этом Гей, разумеется, был противником идеализации старины, патриархальщины, славянофильства и уж конечно монархизма, дьявол бы его побрал, хотя кое-кто из социологов даже в наше время склонен впадать в такой архаизм.
Впрочем, это может называться иначе.
Но неужели все, абсолютно все сгорит, испарится в ядерной войне?! В том числе и Красная Папка...
Случайный посетитель архива мог найти в Красной Папке не только фотографии.
Там были, как уже ясно стало, и кое-какие другие материалы.
В частности, записи Гея.
Уроки графомании, как считал Георгий.
Ну да и сам Гей был достаточно умен и одарен, чтобы не считать свои записи ни умными, ни талантливыми. И он отшучивался, отвечая, что в этой Красной Папке останется бесценный материал для тех критиков и литературоведов, которые умудряются делать монографию или кандидатскую, а то и докторскую диссертацию на одном только названии того или иного произведения.
Ну а кроме всего прочего в Красной Папке были еще и высказывания Пророкова.
Как особый всеобъемлющий жанр!
Например, он однажды высказался так:
НАС ГУБИТ СКЛОННОСТЬ ЗАМЕНЯТЬ ДЕЛО РАЗГОВОРАМИ.
Хорошее высказывание!
Поначалу Гей даже не предполагал, что это высказывание Пророкова есть не что иное, как сокращенное высказывание Ленина...
И тут раздался звонок телефонный.
Под ложечкой екнуло у Гея...
Аппарат стоял в машине Алины.
- Ради бога, не поднимайте трубку! - взмолился Гей.
Она усмехнулась:
- Наверно, меня разыскивает невеста, моя лучшая подруга...
Гей покачал головой, на трезвонивший телефон глядя:
- Нет, это звонок не женский! Это звонит Мээн...
- Из машины моей лучшей подруги, то есть невесты...
- Да, он у нас не промах! - теперь усмехнулся Гей.
- Разве что по этой части...
- Вы давно его знаете?
- Да неужели Мээна понять нельзя и с первого взгляда? Уж примитивное, чем эта маска, не бывает...
Телефон трезвонил, казалось, еще неистовее.
Гей помолчал, а потом сказал тоном адвоката:
- Увы, не во всем он виноват сам! - Еще помолчал, как бы взвешивая то, о чем сказать хотел, и произнес: - Я вот прикидываю даже, нельзя ли вывести из него, то есть создать, образ положительного героя, который преодолевает в себе некоторые негативные черты, заимствованные, так сказать...
Телефон умолк, словно прислушиваясь.
- Создать или воссоздать? - уточнила вдруг Алина. - То есть из атомов и молекул, как говорил Адам.
- Ну-у... - замялся Гей. - А вам разве не все равно?
- Нет.
- Вы же человек не творческий, - уклонился Гей от прямого ответа. - Вы из племени читателей, а читатель у нас, как говорят и пишут, широкий, массовый...
- Кто говорит и пишет?
- Критики.
- Им теперь придется пересмотреть свое кредо, точнее - обрести его, выработать. В соответствии с новыми требованиями.
