- Процедуру или процесс? - уточнил кто-то.
- Процесс! - подсказал Мээн.
- Не дамся ни в жисть, ё-моё! - истерично крикнул кто-то, и Гею показалось, что хотя и безусое на этот раз, но как бы тоже мужское, правда по-бабьи расплывшееся, лицо, которое возникло на экране, он знает слишком хорошо, это была, конечно, маска, однако особая, высшего класса, это был Шурик из Дедова.
Да нет, откуда он здесь, это невозможно! - подумал Гей, но все же произнес не то испуганно, не то обрадованно:
- Шурик?!
Что делает с человеком ностальгия...
- Это Жоржизжазкинжаза, специалист по беллетристическому эпигонству! быстро выпалил Мээн. - Кстати, он сидит в моей машине.
- Странно... - промямлил Гей.
- Между прочим, тэ сэзэть, - на экране возникло еще одно странное, весьма странное лицо, тоже как бы мужское, хотя все же по-бабьи полное, тусклое, невыразительное, и Гею показалось, что он знает его чересчур хорошо, это была, конечно, маска, однако уж и вовсе особая, экстракласса, это был Феникс. - Я позволю себе вклиниться, тэ сэзэть, и заявить конфиденциально, - сказала далее эта маска, - что было бы вполне очевидной, тэ сэзэть, ошибкой методологии...
- Феникс! - выдохнул Гей не то испуганно, не то обрадованно. - Легок на помине... Впрочем, я и Шурика вспоминал...
Ах эта ностальгия!
- Не Феникс, а Фейзулла из Сингапура, доктор административных наук и член клуба...
И тут Гей сказал решительно:
- Матвей Николаевич!.. - Гей увидел себя на экране: лицо человека рассерженного, но собой пока еще владеющего. - Матвей Николаевич, можно вас на минутку?
- Пожалуйста! - Мээн был, наоборот, само благодушие.
- Да, но... Я бы хотел с глазу на глаз.
- А как это сделать?
Мээн не на шутку, видать, развеселился. Еще бы! Неслыханная-невиданная телепланерка, ничего подобного не было в жизни. Рассказать на Комбинате - не поверят, хотя город, как пишет областная газета, идет в ногу с научно-техническим прогрессом.
'Может, идет, - подумал Гей, - да не совсем в ногу...'
Черт знает почему он вдруг подумал так, в глубине души любя свой город и земляков, нехорошо подумал, прямо скажем, с каким-то намеком.
Хотя как раз если прямо сказать, ЯЗЫКОМ ПРАВДЫ, то подумал именно хорошо.
Катализатор прогресса - микроэлектроника, вычислительная техника и приборостроение, вся индустрия информатики. Они требуют ускоренного развития.
При этом, как не сразу Гей заметил, на экране телевизора, чуть повыше изображения его лица, сначала появились слова, белым по черному: 'МОЖЕТ, ИДЕМ, ДА НЕ СОВСЕМ В НОГУ...' - а потом уже все остальное, то есть два последних абзаца, включая цитату.
Получилось как на фронтоне здания газеты 'Известия'.
Бегущая информация.
Гей просто в шоке оказался, не знал, что и думать, точнее, лихорадочно думал о том, как ему ни о чем не думать, и часть экрана, вверху над его окаменевшим лицом, стала серой, как нечто аморфное, при этом захватывалась и макушка Гея, - возможно, случайно, из-за технических неисправностей, а может, вполне закономерно.
И Гей тотчас вышел из шока.
- Матвеи Николаевич!..
Он решительно был теперь настроен, хотел тут же, при всех, повторить, что на Рысы никого не берет - ни эту свадебную компанию, куда Джордж с Фойзуллой затесались, ни самого Мээна. Для них это, может, мероприятие, а для него, социолога, это работа, и работа серьезная.
И пока Гей мысленно выговаривал себе все это, как бы речь свою оттачивая, по серому экрану над его макушкой, которая, кстати заметить, и форму обрела, быстро промчались все эти слова, которые я записал сейчас в предыдущем абзаце, уже по рассказу самого Гея.
- Think slowly, please!
Возможно, это сказал Мээн, от огорчения перепутав языки, которыми он владел почти так же плохо, как и русским. Во всяком случае, лицо его уже появилось на экране, и он произнес ровным, бесстрастным голосом:
- Надо проработать этот вопрос...
- Демагогия! - Гей сразу на крик сорвался. - Формализм! Бюрократия!..
- Ну и так далее, - сказал Мээн как ни в чем не бывало.
И Гей тотчас остыл. И молвил вполголоса:
- Во всяком случае, этих двоих в свою антивоенную книгу я и не думал брать...
Мээн удивился вполне искренне:
- Ты же сам говорил мне, что возьмешь, подобно творцу, каждой твари по паре! Да мне сдается, что уже и брал... - намекнул он.
- Вообще-то брал... - сознался Гей со вздохом. - Но брал как бы условно, издалека, без вывоза сюда, за границу. Здесь и своих тварей полно.
- А с чего ты взял, что эти двое вывезены сюда от нас?
- Это Шурик и Феникс, - мрачно сказал Гей. - Как облупленных я их знаю! Мне их маски в нашем клубе надоели! Тут я их еще не видел...
- Я проверял перед посадкой. Кого попало я бы не посадил.
- А. не могли они подсесть по дороге? - перебил его Гей.
- Да что ты! Шпарим как очумелые без остановок! Ты же видишь, что наш автобан огорожен проволокой. Непреодолимая зона. Ни к нам, ни от нас!
Гей будто не поверил Мээну и глянул вперед, в стороны. И правда, двигались, как по тоннелю.
И тут в телевизоре странный звук возник, словно кто-то грузный поднялся с кресла, отодвинув его в сторону, и тяжело затопал, направляясь как бы к трибуне, а потом и трибуна под ним заскрипела - облокотился, значит. На экране все это время было черным-черно. Как внезапное затмение средь бела дня. А потом появилось изображение руки, поднятой как при голосовании... Может быть, дали себя знать помехи в работе системы? Гей озадаченно посмотрел на Алину. Рука на экране, похоже, призывала голосовать... Но за что?! Или против чего, кого?!
Мээн осторожно заговорил, однако на экране почему-то не появлялся:
- Товарищи... Вы хотите выступить?
На экране осталось при этом изображение поднятой руки, и Гею вдруг показалось, что он знает эту вялую большую ладонь.
- Привет вам! Я, товарищи, по поручению... Поэтому я без всякой записки...
Казалось, что голос исходит прямо из Руки.
Знакомый голос!
- Пожалуйста, пожалуйста! - залебезил Мээн, так и не появившись на экране.
- Я должен высказать вам, товарищи, гигантскую мысль... Мы не должны, товарищи, проходить мимо высказывания этого социолога, Гея этого самого, который выдает себя за ученого! Я имею в виду его высказывания относительно тварей... это же библейские высказывания, а значит, не наши! И вообще все, что он говорит и делает...
- Это диалектика жизни! - перебил его Гей. - То есть действие жизни!.. Исправьте систему! - загорячился Гей, обращаясь непонятно к кому. - Разве никто не видит и не слышит, что телекинез этот самый барахлит?!
И тут голос, исходивший из Руки, жестко возразил:
- Никаких нарушений нет! Система работает отлично! Сони-сони. Я и сам хочу установить такую же на своем Комбинате...
Гей растерянно глянул на Алину и заметил наконец, что пальцами правой руки она манипулирует
