рано. Две комнатки, которые они с Аластором сняли у хозяина «Бездонной бочки», славной на всю округу изумительным черным элем, более напоминали каморки, предоставляемые в богатых домах нищим родственникам или самым нерадивым служанкам. Четыре шага в длину, три в ширину, жесткая лежанка, тонкое потертое одеяло и набитая соломой подушка.
Другая женщина после многолетнего жития в замке короны Бельверуса восприняла бы столь неудобное помещение как тюремную камеру, однако Зенобия не стала возмущаться. Она отлично помнила детство и юность, проведенные в одном из глухих поселений в Граскаальских предгорьях, старый дом деда, выстроенный в асирских традициях — длиннющий сруб, наполовину вкопанный в землю. Там действительно было тесно, ибо обширная семья дедушки Рагнариса насчитывала восемнадцать голов без учета его наложниц.
Аластор, наоборот, морщил нос, громко заявлял, будто в Шадизаре даже клетки в зверинцах просторнее, в щелях и матрасе полным-полно клопов, а дышать попросту нечем, ибо окно не открывается. В итоге его светлость великий протектор Заморы отбыл на всю ночь в нижнюю залу — играть в кости.
Если бы владелец «Бездонной бочки» вел летопись, то нынешняя ночь вошла бы в нее с каким-нибудь запоминающимся названием, наподобие «Ночь золотой реки» или «Время великого жульничества».
К рассвету Аластор обчистил двенадцать игроков, включая самого хозяина (долг последнего обменяли на бесплатные проживание и обед для самого Аластора, Зенобии и их любимой собачки по кличке Кораннон). Игроки расходились недовольные проигрышем, но счастливые от того, что поучаствовали в самой запоминающейся игре их жизни — буря страстей, две драки (одна со смертельным исходом), разоблаченная попытка со стороны капитана городской стражи подменить кости утяжеленными и торжественное изгнание жулика из-за стола, а также проигранный заезжим наемником клинок замечательной офирской работы, который великодушный Аластор вернул прежнему владельцу — в знак признательности за проявленный азарт.
— Ты как хочешь,— хозяин распялил рот в широчайшем зевке,— а я пошел спать. Светает. Мне работать полный день, не то, что некоторым…
— Благодарю,— величественно кивнул Аластор. У дверей гудела шайка игроков, обсуждая перипетии недавнего сражения.— Я еще посижу.
Вскоре человек, носивший титул великого протектора Заморы, Шадизара и Аренджуна, остался в одиночестве. Однако Аластору не пришлось скучать. Он с видимым удовольствием раскладывал монеты по достоинству.
Двенадцать ауреев Немедии и к ним сорок два серебряных талера. Медь можно не считать, просто отодвинуть в сторону большой неопрятной кучей. Шесть аквилонских кесариев, к ним три монеты, именуемых в королевстве Конана «Двойным львом». Офирские денарии, кофийские абердары и орты, шемские сикли с изображением шестилучевой звезды и верблюда. В пеструю коллекцию затесались даже два редких стигийских тилля и туранский империал времен начала правления почившего государя Илдиза. Конечно, у Аластора случались выигрыши и покрупнее, но придется признать, что сегодняшняя ночь принесла без того обеспеченному заморийскому протектору маленькое состояние.
— Считаешь добычу? — чуть хрипловатый, но красивый женский голос донесся со стороны лестницы, ведущей наверх.— В этом городе остался хоть один человек, чей карман ты бы не обчистил?
— Хочешь, обращу это золото в новый охотничий костюм для тебя? — невинным тоном предложил Аластор.— Тонкая кожа с тиснением, замша лучшей выделки, удобные сапоги… А то разгуливаешь, словно последняя оборванка.
— Кто оборванка, я? — грозно вопросила Зенобия, подходя к столу и с некоторой завистью оглядывая аккуратные столбики и горки монет.— Не забывайтесь, ваша милость, Зенобия Сольскель — дочь самого уважаемого купца Полуночи! А костюмчик купи, пригодится.
— Договорились,— согласился Аластор.— Ты, судя по всему, уже.проснулась и готова действовать? Замечательно. Я, наверное, сегодня спать уже не буду.
— А это что такое? — Дженна разгребла завал из разнообразной меди, из-под которого торчал уголок плотного конверта.— Небось, какого-нибудь бедолагу заставил расплатиться векселем?
— Беру только наличные! — возмутился Аластор, но мигом притих. Такого конверта он не припоминал.— Наверное, кто-нибудь забыл.
— Нет, не забыл,— прозвучал новый голос. Управитель Заморы обернулся и обнаружил, что в обеденной зале он остался отнюдь не один. Человек, бывший одним из игроков, втихомолку пересел в самый темный угол залы и оттуда следил за Аластором и Зенобией, посверкивая из под капюшона невозмутимыми светлыми глазами.— Это мой конверт. Точнее, ваш. Еще точнее — он предназначен месьору Аластору Кайлиени. С тобой, Дженна, у меня будет отдельный разговор.
— Рагбе? — изумленно ахнула Зенобия. — Ты откуда?
— Оттуда,— слегка усмехнулся незнакомый месьор.— Сколько лет знакомы, а я все удивляюсь: почему за тобой постоянно приходится бегать через всю страну?
Аластор украдкой дернул Зенобию за рукав, прошипев: «Что сие за птица?»
— Эйрик Рагбе. Мое прошлое, — туманно отозвалась Дженна. — Легат гвардейской тысячи, которую именуют «Немедийским драконом».
— Ах, лега-ат… Тогда я, может быть, пойду? — Аластор с любопытством оглядел подошедшего молодого человека в дворянской походной одежде.— Кажется, ты проиграл мне два аурея и четырнадцать талеров?
— Тринадцать, — дотошно поправил месьор Рагбе.— Уходить не обязательно. Разговор деловой, а не личный.
— Все-таки, кто он такой? — Аластор лукаво покосился на Зенобию.— Хотя, по-моему, и так все ясно…
— Конечно, ясно,— кивнула Дженна и невозмутимо пояснила: — Два года назад он был моим любовником. Потом мы друг другу надоели и расстались друзьями. Эйрик, признаться, я не ждала этой встречи.
— Я сюда не рвался,— пожал плечами немедийский военный.— Меня отправили с поручением. Тот, кто отдал приказ, знал, что мы друг другу люди не чужие.
— Случайно это не вы за нами скакали все дорогу от Бельверуса? — поинтересовался Аластор.
— Случайно мы. Господин управитель, прочитай письмо, а я пока побеседую с Зенобией. Подслушивать не обязательно, можно просто слушать.
— Чтобы я, да подслушивал? — искренне возмутился Аластор, однако взял пакет и разорвал его по шву.— Ну, что у нас тут? Посмотрим, посмотрим… Ах, какие подписи, какие имена! Дженна, полюбуйся! Именем короля Тараска мне даровали новый титул. Оказывается, с сегодняшнего утра — то есть немедленно по прочтении письма — я становлюсь великим протектором не только Заморы, но и Коринфии. Старик Сальвикс — помнишь седого дедушку с герцогской короной на гербе? — оказывается, умер! Причем, заметь, помер в тот самый вечер, когда мы покинули Бельверус. Бедняга, я знал, что у него слабое сердце… Ничего себе подарочек. Значит, теперь я становлюсь вице-королем территорий, равных по размеру самой Немедии? Хорошее занятие для бедного мальчика из Шема…
— Поздравляю, ваша светлость,— натянуто улыбнулся Рагбе.— Коронную грамоту на право титула вице-короля Коринфии и Заморы ты получишь немедленно по прибытии в Керкиру, столицу Коринфии, куда теперь переносится твоя резиденция.
— Не возгордиться бы…— усмехнулся Аластор.— Надо же, сколь щедр Тараск! Что сказала бы моя бедная старая мамочка, увидев, до каких высот взлетел ее несмышленыш Альс! Не просто протектор, вице- король! А начинал с того, что кошельки резал на базарах… Зенобия, поздравь! Я второй человек в империи после Тараска. Теперь надо подыскать достойную королеву. Выйдешь за меня замуж?
— Ни за что! — решительно ответила Дженна, слегка опешившая от подобных новостей.— Неужели серьезно? Неужто правда? А ну, покажи бумагу!
Аластор показал. Все чин по чину, гербовый пергамент с золотым обрезом, большая и малая государственная печати, подписано Тараском Эльсдорфом/ королем Немедии, и великими канцлером Эрдриком фон Греем. И что самое удивительное, заверено подписью Чабелы Зингарской, главы совета Семи королей. С ума сойти! Как же они Чабелу-то охмурили? Или она сама была не против даровать милейшему Альсу столь высокое положение, благословив его на регентство над двумя крупнейшими протекторатами от
