Сашка пробурчал, опустив нос:
— По первым двум версиям получается, что она возвращалась в замок.
Мысль, что Лилия посланница именно Хавелока, жгла его сильнее, чем всё остальное, с ней связанное.
— Не думаю, — покосившись на него, сказала Маша. — С этим замком хуже «Киндер-сюрприза». Шоколаду кот наплакал, а вместо желанного бегемотика в каске внутри сидит какой-то урод. Не в его стиле проделанное с тобой.
Она поставила на стол блюдце с чашкой свежего пахучего чая и опять села напротив. Сашка некоторое время растерянно глядел на нее.
— Подожди, — хрипло произнес он. — Так ты что, всё-таки считаешь, что она охотилась за раковиной?
— Да, считаю, — заявила Маша, устремив на него прямой взгляд. — Не перебивай, — взмахнула она рукой, едва Сашка открыл рот, чтобы возразить. — Не устраивай здесь прошлогодний спектакль, пожалуйста!
Она подвинула ему под нос чашку и откинулась на стуле.
— Пей свой чай…
Сашка взял чашку и сделал глоток.
— Она охотилась именно за раковиной, — произнесла Маша с плохо скрытым торжеством. — Если ты введешь для себя это допущение, то сложится и всё остальное.
— Считай, что ввел, — угрюмо сказал Сашка. — Поехали, не тяни!
Маша побарабанила пальцами по столу и скрестила руки на груди.
— Обрати внимание, это был не простой обмен, предложенный тетей Зиной, — иронически сказала она. — И не попытка завладеть силой, к чему пришел в конце Хавелок. Это было проделано красиво. В этом чувствуется стиль и полное пренебрежение к страданиям жертвы. Проглядывает хорошо знакомый нам почерк. Почерк Джокера, если ты еще не догадался.
Сашка вздохнул и еще раз приложился к чаю, мысленно согласившись с ее заявлением. Он не стал ничего говорить, а только кивнул. В упор глядя на него, Маша проговорила с сарказмом:
— В общем и целом твои выводы совпадают с теми, которые я сделала год назад и к которым ты не захотел прислушаться. Хотя понять тебя можно — ведь я опустила тогда исходную посылку.
Сашка ожидающе посмотрел на нее. Она продолжила:
— Боюсь, ты обидишься, но это необходимо, чтобы понять, как я мыслила. Когда я поняла прошлой зимой, что у тебя с ней серьезно, мне сразу пришло в голову: «А что общего может быть у птицы такого полета с ним?».
Сашка опустил глаза, уши у него заполыхали.
— Лилия — девушка красивая и к тому же острого ума, — быстрее заговорила Маша. — Ты же угрюм и скучен, признай. Фехтование ты начал и забросил, биологию начал и забросил. Большую часть времени ты оставляешь впечатление погруженного в себя человека. Редко шутишь, еще реже смеешься. С тобой рядом только одна вещь получается классно — это молчать. Молчать с тобой здорово, согласна. Вот с этого я и начала рассуждать, когда в мозгу у меня прозвенел первый звоночек… Ты вообще как, слушаешь? — поинтересовалась она.
— Продолжай, — произнес Сашка, уткнув нос в чашку. — Ничего нового ты не говоришь. Кое до чего я сам дошел, кое-что мне недавно подсказали.
— Даже так? — удивилась Маша и качнулась на задних ножках стула. — Что ж, это облегчает дело. Таким образом, отправная точка известна: ей нужно было от тебя что-то. Но ничего, кроме раковины, у тебя нет. А ведь именно ее берет у тебя Лилия и уносит с собой в том
— Лилия ее не унесла, — тихо возразил Сашка.
— И я знаю, почему, — парировала Маша. — Причиной этому мои слова, что услышала она с лестничной площадки, где мы лаялись. Две ключевые фразы. Первая: «Смотри, как бы она уже не смылась с твоей раковиной». И вторая: «Вручишь ей то, что работает только, будучи добровольно отданным». Лилия мгновенно просчитала, что раковина твоя собственность, о чем она, видимо, не имела ни малейшего представления. И это дополнительное доказательство, что игру с тобой вел именно Джокер, а не Хавелок, который знает об этом.
Сашка поднял голову. Глаза у него были красные.
— Бред какой-то… Если она с самого начала не знала, что раковина моя личная, зачем ей понадобилось три месяца ходить вокруг да около? Гораздо легче было устроить банальную кражу!
Маша фыркнула:
— Твои соображения в Крыму про Хавелока, отнимающего силой раковину у твоей мамы, бред не меньший! Он мог в любое время появиться здесь, когда она на работе, и забрать раковину, но не сделал этого. А вот почему, ты сейчас поймешь…
В дверь неистово забарабанили. Маша подскочила к ней и распахнула — на пороге стоял крайне довольный Коля, полностью одетый и с мохнатой шапкой в руке.
— Макса взять можно? — спросил он, показав глазами на лежащего у порога пса. — Мы пошли во двор, снежную бабу лепить.
— Нельзя, — сказала Маша. — Я его уже выгуляла.
— Ты никогда не разрешаешь брать его! — возмутился Коля.
— Мал еще, — бросила Маша. — Пошли, я за вами закрою.
Выпроводив брата с друзьями, она вернулась в кухню, снова прислонилась спиной к холодильнику и продолжила с того места, где остановилась:
— Представь, что Джокер поставил задачу так: неизвестно, что это за раковина и кому она принадлежит. Известно только, у кого она может быть. Требуется при соблюдении максимальной осторожности войти в полное доверие к этому человеку и для начала идентифицировать раковину. А уж затем, в зависимости от результата, получить ее от тебя или просто украсть. Но я своим появлением перевернула всё с ног на голову, и вопрос о собственности отпал сам собой. Не пришлось даже подводить тебя к идее рассказать, что у тебя есть Открывающий Путь, осталось только взглянуть на него…
— Да зачем? — воскликнул Сашка нетерпеливо, с лязгом опуская чашку на блюдце. — Чем он может отличаться от других?
Он оборвал себя. Увидев раковину, Лилия разрыдалась в три ручья, вспомнил вдруг Сашка. Но об этой подробности у него не было ни малейшего желания рассказывать кому бы то ни было.
— Она сразу засобиралась домой, — пробормотал он в ответ на заинтересованный взгляд Маши. — Лечить свою аллергию.
Маша усмехнулась кривовато.
— Вот! К этому я и веду, — сказала она. — Лилия заметила нечто, о чем ни ты, ни я, ни Андрей понятия не имели. И о чем Батон в замке обмолвился буквально парой слов. Он обронил там: «Ведь похищенная раковина, пусть не регистрированная, работать не будет». Очень интересное замечание — случайно, наверное, вырвалось.
Сашка нахмурился:
— Не помню я такого.
— Зато я помню, — сказала Маша. — Недавно только перебирала в голове тот наш разговор.
— У тебя точно магнитофон в башке, — проворчал Сашка.
Не обратив внимания на его реплику, Маша сказала:
— Откуда следует, что есть раковины регистрированные, а есть не регистрированные. На твоей никаких отметок нет — будем считать, что она у тебя не регистрированная. И если обычных раковин почти не осталось, опять же по Батону, то твоя точно редкость великая. Осталось прикинуть, что может дать Хавелоку это ее свойство.
— Ну, наверное, есть у них какой-нибудь аналог компьютерных сетей, где не остается в таком случае регистрационной записи, — с сомнением выдал Сашка и ожидающе посмотрел на Машу.
Маша кивнула.
— И появляется возможность проникнуть безнаказанно в наш мир, — закончила она его мысль. —
