губы не повиновались. Он не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии. За невероятно короткое время он превратился из гордого воина-чейена в униженного пленника. Они могут бить его, как угодно долго, но никогда он не выдаст, где находится лагерь Красного Облака.
Ханна протянула руку, нежно повернула лицо любимого к себе и задохнулась от ужаса.
— Райдер, Боже мой, они тебя били! — она обернулась, чтобы бросить гневный взгляд на Гилмора. — Почему вы позволили своим людям так обращаться с узником? Посмотрите! Он ведь избит до неузнаваемости! Дайте мне воды, и немедленно!
Ханна не теряла драгоценного времени. Не задумываясь, выполнит ли Гилмор просьбу, похожую на приказ, она оторвала лоскут от своей нижней юбки. Когда же рядом с ее локтем появился ковш с водой, она только проворчала что-то, слишком удрученная, чтобы беседовать. Смочив ткань, Ханна осторожно очистила лицо от запекшейся крови. Скулы Райдера были в синяках, а вокруг распухших глаз расплылись уродливые фиолетовые пятна. Над бровью кровоточила глубокая рана, и еще одна — возле рта.
Гилмор смотрел на Ханну.
— Я не отдавал приказаний его бить. Мои полномочия закончились, как только я передал Быстрого Ветра в руки полковника Чивингтона. Дело в том, что для успеха военных операций необходимы сведения о местонахождении индейцев, и полковник Чивингтон считает, что Быстрый Ветер может рассказать, где искать племя Красного Облака.
Закончив омывать лицо, Ханна влажным лоскутом дотронулась до ребер Райдера, по-прежнему обнаженного по пояс. Он застонал.
— У него же переломы! — ужаснулась Ханна. — Как же можно вытворять подобное с беззащитным человеком?
— Я же сказал тебе уже, Ханна, что не имею к избиению никакого отношения. Понятно, что Быстрого Ветра ежедневно допрашивали, но его также осмотрел и доктор, который, кстати, подтвердил слепоту заключенного. Я понятия не имел, что люди Чивингтона будут с ним столь безжалостны.
Слезы текли по бледным щекам Ханны.
— Вы должны были предотвратить побои! Вы должны были предвидеть, что его станут бить!
Положив руки на вздрагивающие плечи Ханны, Гил-мор попытался поднять ее на ноги.
— Это не мое дело, Ханна.
Ханна передернула плечами, сбрасывая его руки.
— Вы многое можете сделать, Трент! Я знаю, можете! Пожалуйста, помогите ему!
Гилмор окинул Ханну оценивающим взглядом, признавая, что никогда не встречал он более красивой женщины. Сейчас он желал ее так же сильно, как в том индейском лагере, где увидел пленницу Быстрого Ветра в первый раз.
— Может, я и на самом деле могу сделать для него кое-что, — осторожно намекнул он.
— Ханна, не смей! Не верь ничему, что он тебе говорит, — на грани беспамятства пытался убедить ее Райдер. — Не беспокойся обо мне! Возвращайся на ферму.
— Скажи им, что они хотят знать, Райдер! — плакала Ханна. — Пожалуйста! Я не могу видеть тебя в таком состоянии.
Райдер попробовал опереться о локоть, поморщился и вновь откинулся на спину.
— Я никогда не предам свой народ.
— Подумай о себе! Подумай обо мне! — она чуть не добавила «и о нашем ребенке», но было не время сообщать Райдеру, что скоро он станет отцом.
— Пойдем, Ханна. Ты больше ничего не можешь для него сделать. Он избежал бы этих побоев, если бы сказал все, что полковник Чивингтон хочет знать.
— Он никогда не скажет. Вы не знаете Райдера, как знаю его я.
Едва она вымолвила это, как в камеру вошли двое солдат. Не ожидая увидеть посторонних, они изумленно уставились на Ханну, прежде чем вспомнили об уставе о приветствии лейтенанта.
— Мы пришли, чтобы вновь допросить заключенного, лейтенант, — доложил старший по званию. — Не ожидали, что застанем здесь вас.
Гилмор в свою очередь приветствовал солдат:
— Сержант Коллинз. Капрал Холмс. Мы как раз собирались уходить.
Ханна вскочила на ноги.
— О, нет! Вы не смеете избивать его снова! Разве вы не видите? Он больше не выдержит! Вы его убьете!
Сержант, грубый мужчина с огромными кулаками и толстой шеей, плотоядно посмотрел на Ханну.
— Да, мэм. Дело плохо, а? Но мы получили приказ от полковника Чивингтона и всего лишь выполняем свой долг. А вы кто будете, уж не скво ли этого белого индейца?
Гилмор опередил ее ответ:
— Нет, она не его скво. Мы сейчас уходим, так что можете приступать. Пошли, Ханна, мы не можем вмешиваться в правосудие.
Он попытался вытащить ее из камеры. Ханна упиралась, но силы были слишком неравными.
— Трент, нет! Вы должны что-либо сделать!
— Иди, Ханна! — низкий голос Райдера прозвучал неожиданно громко, он повернул голову к Ханне, хотя не мог ее видеть. — Они меня не убьют, пока им нужно выбить из меня то, что я знаю. Но скоро они поймут, что ничего не добьются побоями.
— Слышала, что он сказал, Ханна? Пойдем отсюда, — Гилмор обхватил ее за талию и буквально вытолкал из камеры.
Дверь гулко захлопнулась. Ханна всхлипнула:
— Он не выдержит побоев, Трент. Вы сказали, что можете что-то сделать. Ради Бога, скажите мне, что?
Приглушенный шум и сдавленные стоны, доносившиеся из-за закрытой двери, ввергли бедную женщину в неописуемое отчаяние. Она ничего, совсем ничего не могла сделать, чтобы спасти Райдера от избиений.
— Скажите же, Трент, что?
Гилмор осмотрел полутемный коридор, в котором они находились, и убедился, что, кроме них, никого здесь нет. Сжав ей руки, он притянул ее к себе.
— Я хочу тебя, Ханна. Думаю, ты это знаешь.
Ханна судорожно сглотнула и отвела глаза. Она понимала, что Гилмор сейчас ей предложит, и боялась услышать подтверждение своих опасений.
— Я попросил перевести меня обратно в форт Ларами. Работа в Денвере не пришлась мне по нраву. Через два дня я уеду и хочу, чтобы ты поехала со мной. Если ты согласишься, я устрою побег для твоего белого индейца.
— Вы хотите, чтобы… я стала вашей девкой?
Гилмор покачал головой.
— Нет, это невозможно. Как только мы прибудем в форт, капелан нас обвенчает, и мы поселимся в одном из домов для офицеров и их семей. Только так мы сможем жить на казенной квартире, не вызывая скандала.
— Выйти за вас замуж? — голос Ханны дрогнул.
Она обещала себе, что сделает все для спасения Райдера, однако… выйти замуж? Ханна считала себя замужней женщиной, но очевидно было и то, что индейская церемония ничего не значила в обществе белых. А как же ребенок? Если сказать Тренту о ребенке, которого она ждет, он, конечно, откажется спасти Райдера. Она в ловушке.
— Я решил, что другого выхода нет, — коварно продолжал уговаривать Ханну Гилмор. — Белых женщин в форте Ларами немного, и моральные устои соблюдаются строго. Разумеется, родители не одобрили бы мой выбор, но времена изменились. Запад далеко от Юга, и я слишком сильно хочу тебя, чтобы принимать во внимание твое прошлое.
Ханна попыталась не думать о ребенке и о том, что сделает Трент, когда обнаружит, что она беременна. К тому времени Райдер будет на свободе, в краю Паудер-Ривер, а Трент сможет выместить злобу
