ужасным грохотом.
Коридор вел в тот самый зал, где были выставлены сокровища Ксанаду. В огромном камине горел огонь, на котором можно было поджарить целого быка, но зал был пуст.
Осторожно ступая, Кристи нашла еще один коридор. Он, как она надеялась, вел в комнаты Хат-тона. Интересно, у них общая спальня? То, что они делили постель, было очевидно.
В коридоре висели картины. У каждой из них была подсветка. Взгляд Кристи невольно задержался на одной из них.
На ней была изображена гроза в горах. Из багровой тучи выглядывали лица вурдалаков и ухмыляющиеся человеческие черепа, а на туче восседал могучий и грозный демон, с дьявольской усмешкой поражавший землю стрелами молний.
Там, где молнии ударяли в рассохшуюся землю, появлялись трещины. Из них выползали безголовые скелеты, шарившие перед собой костлявыми руками, словно они искали свои отсутствующие черепа.
Очевидно, картину написал большой мастер. Художник отлично владел техникой цвета, света и теней, но от этого картина становилась еще ужаснее. Особенно чудовищна была сладострастная усмешка демона.
Холод пробрал Кристи до костей. «Повесить такую картину у себя дома — все равно что использовать труп в качестве чайного столика», — подумала она и поспешила прочь.
А вот и спальня, впрочем, она явно предназначена для гостей. Роскошная и совершенно безликая. Порядок такой идеальный, что кажется, в ней никто ни разу не спал.
Следующая дверь была закрыта. Дверь в конце коридора, третья по счету, оказалась открытой. Кристи вошла. В шкафу — дорогая мужская одежда, вне сомнений, это спальня Хаттона.
Кристи почувствовала странный запах, запах из ее детства. Она принюхалась.
Детская пудра? Не может быть!
Да, детская пудра.
Детская пудра и черно-красные тона — необычное сочетание.
Над кроватью висела картина того же художника-сюрреалиста, что и в коридоре. Она повторяла мотивы той, первой картины. Те же образы были запечатлены и в скульптурах демонов, окружавших кровать. Кристи показалось, что она оказалась внутри этой страшной картины.
«Господи, как можно спать в такой комнате?» — подумала она.
Кристи заметила дверь, ведущую в смежную комнату. Дверь была слегка приоткрыта. Кристи бесшумно подошла и заглянула внутрь.
Почти всю стену занимало фото обнаженной Джо-Джо в полный рост. Цветовая гамма белоснежной кожи, ярко-алых губ и сосков, золотистых волос и янтарных глаз повторялась в белоснежных стенах, золотисто-розовом убранстве кровати с балдахином и янтарном блеске многочисленных пузырьков с духами, стоявших на белом с позолотой туалетном столике. Спальня была под стать своей чувственной и взбалмошной хозяйке.
«Вот ты и попалась, сестренка! Только вот что мне теперь с тобой делать?»
ГЛАВА 6
Кристи взялась было за ручку двери, чтобы закрыть ее, но передумала. А вдруг замок защелкнется автоматически? Она притворила дверь, оставив щель шириной в палец.
Быстрым взглядом окинула комнату. Спальня Хаттона выходила на террасу. В комнате Джо-Джо двери на террасу не было. Окна были зашторены. «Слава Богу, — подумала она. — С улицы меня никто не увидит».
С любопытством, которое ей самой казалось глупым, но которое она не могла побороть, Кристи открыла белую лакированную шкатулку, стоявшую на туалетном столике.
Шкатулка была пуста. Это не удивило Кристи: Джо-Джо, сколько она ее помнила, почти не носила украшений, инстинктивно понимая, что пышные аксессуары скорее убивают, чем подчеркивают ее красоту.
Но где же тогда золотое ожерелье, сделанное из цепочки от мужских карманных часов?
«Маленькая лгунья! Значит, ты все-таки обманула меня!»
А вдруг оно спрятано в другом месте?
«Если уж я проникла в твою спальню, — подумала Кристи, — то поищу-ка во всех возможных и невозможных местах».
Кристи не в первый раз рылась в комнате сестры, но, надеялась она, дай Бог, на этот раз в последний.
В ящиках резного туалетного столика, выполненного в стиле Людовика XIV, было столько белья, что хватило бы на все костюмерные Голливуда. Кристи перерыла все ящики, зная, что раньше Джо-Джо прятала свои «секреты» именно здесь, но, кроме белья, ничего не обнаружила. Пальцы Кристи лишь всякий раз натыкались на деревянное дно ящика, слишком грубое для такого роскошного столика.
Кристи перетряхнула содержимое тумбочек у кровати, заглянула даже под матрас, как вдруг взгляд ее упал на двери, ведущие в гардеробную. В замке торчал большой резной медный ключ. Один поворот ключа открыл дверь.
Внутри пахло свежей кедровой древесиной. После приторного аромата духов этот запах показался особенно приятным.
Джо-Джо всегда любила тряпки. Став моделью Хаттона, она наконец получила возможность удовлетворить эту страсть сполна. Несколько рядов «плечиков» были увешаны всевозможной одеждой — спортивными костюмами, вечерними платьями, зимними свитерами, брюками и юбками.
Туфли, ботинки, босоножки, тапочки всех возможных фасонов и цветов стояли в специально отведенной для этого нише. Здесь же полный набор чемоданов и дорожных сумок.
В гардеробной царил строгий порядок. Наверное, работа горничной — сама Джо-Джо не любила заниматься уборкой, в детстве перекладывая эту обязанность на бабушку или Кристи.
Кристи занялась содержимым небольшого шкафчика, стоявшего в углу. В первых трех ящиках лежали носки всех цветов, толстые и тонкие, аккуратно сложенные. Кристи порылась в них, но ничего не нашла. В четвертом ящике — блузки от Хаттона, выглаженные и накрахмаленные. Ожерелья и здесь не было.
В пятом ящике были джинсы. Но ни в карманах джинсов, ни на дне ящика тоже ничего не обнаружилось.
Ровным счетом ничего.
На дне шестого ящика лежал ключ. Конечно, это не ожерелье, но хоть что-то!
Почему ключ так тщательно спрятан? Как знать, может быть, эта находка стоит ожерелья?
Обычный ключ от гостиничного номера. Голая сталь, никаких украшений. Где же замок, который открывает этот ключ?
Кристи поднесла ключ поближе к свету. На нем была какая-то надпись, почти стертая. Единственное, что ей удалось разобрать, было смутное «…sp…» и полустершееся «…ot Dupl…».
Неожиданно в коридоре раздались шаги.
Кристи затаила дыхание.
Шаги приближались.
Может быть, это просто охранник, уставший от вахты у древних горшков и дьявольских картин?
Шаги замолкли. Из коридора не доносилось никаких звуков. Кристи осторожно открыла дверь гардеробной и подошла к двери, ведущей в коридор. Прижав ухо к замочной скважине, она прислушалась. Ни звука. В полной тишине Кристи слышала лишь биение собственного сердца.
«Тут уж не до ожерелья, — подумала она. — Надо скорее бежать отсюда».
В спальню Хаттона она возвращаться не хотела, не желая снова встретиться с плодами мрачной фантазии неизвестного художника. Положив найденный ключ в карман, Кристи осторожно повернула ручку двери, моля про себя Бога, чтобы она не заскрипела, и выглянула в коридор.
Человек в коридоре был огромного роста и, казалось, заполнял собой весь проход. К счастью, он стоял к Кристи спиной.
Кристи застыла на месте от страха. Человек склонился над запертой дверью, ведущей в соседнюю со спальнями комнату. В его руках что-то звякнуло.
Кристи никогда раньше не видела отмычек, но сейчас отчетливо поняла: то, что человек держит в
